Ночь без звезд
Шрифт:
Проснулся он с неприятной, но уже проходящей головной болью, видимо, он проспал похмелье. Энала возилась на небольшой кухне — такие были в квартирах всех астронавтов. Белая блузка едва прикрывала бедра. Фантастическая картинка при пробуждении.
Девушка принесла кружку с кофе ему в постель.
— Кажется, тебе пригодится.
— Спасибо. Вообще-то чувствую себя неплохо.
— Повезло. Ох уж эти астронавты и вечеринки! Неудивительно, что никто из нас не боится не дожить до старости, скорее уж нас ждет алкогольное
— Точно.
Он посмотрел на смятые простыни на кровати, гадая, провела ли она ночь рядом с ним. «Возможно, она не против поваляться на матрасе все утро?» Затем он вспомнил встречу в ангаре и решил не испытывать удачу. Кроме того…
— Пей кофе, — сказала она. — А потом пойдем в столовую на завтрак.
Незнакомые интонации в ее голосе…
— Ладно.
Все общежития находились на северной стороне мыса Ингмар, далеко от инженерных ангаров и сборочных цехов. Между зданиями, напоминавшими военные казармы, плутали асфальтовые дорожки, окруженные кустами, которые редко цвели из-за песчаной почвы. Когда они вышли из общежития астронавтов, с моря дул теплый ветер. Влажность еще не достигла обычного пика. Рай вдохнул полной грудью, чувствуя, как исчезает напряжение с каждым глотком свежего воздуха.
— Здесь мы можем поговорить? — спросила Энала.
— Если нет, то можно начинать паковать вещи и собираться в Падруйские рудники, чтобы им не пришлось устраивать показное разбирательство.
— Вряд ли тебе даже туда удастся добраться, — усмехнулась девушка. — Весь мыс Ингмар перекрыли, когда тебя забрали офицеры из политического подразделения.
— Офицеры — не офицеры, а один все-таки был. И имени своего не назвал, но представлял Седьмой отдел.
— Ишь ты. Так что там за хрень случилась?
— Я видел некий объект. Какой-то корабль. Думаю, он прятался за Деревом 3788-П.
— В самом деле? Не просто обломки Дерева?
— Космический. Корабль. — Рай прикрыл глаза, идеальная память воспроизвела образ: плазменную оболочку бомбы, тонкий инверсионный след, который из нее появился, его изгиб. — Я видел его маневры. Но ни одного ракетного выхлопа. Это был чужой, Энала, и он направлялся к Бьенвенидо. А ублюдки из Седьмого отдела плевать хотели. Лишь бы никто не узнал.
— Такое невозможно скрыть. Особенно в верхах. Невозможно игнорировать.
— Они забрали снимки, которые я сделал. Доказательств нет. Если я кому-нибудь расскажу, они заявят, будто я пытался саботировать запуск ракеты.
— Кстати, как это произошло?
— Наверняка виноваты инопланетяне. Те, у кого такие технологии, вполне могли взломать наши системы связи.
— Единственные инопланетяне, способные летать без реактивного двигателя, — небесные властители. Думаешь, они вернутся? Вот Церковь Возвращения обрадуется.
— Нет, небесные властители огромные, словно горы. А эта штука была маленькой, примерно с капсулу «Свободы».
— Не яйцо. Не небесный властитель. Не прайм. Но кто тогда?
— Единственный вид, кроме небесных властителей, который не нуждается в ракетах для полетов в космосе, —
Энала пораженно смотрела на него.
— Содружество?
— Единственный вариант.
— Не может быть!
— Почему нет?
— Потому что… они бы показались нам.
— Может, да, а может, и нет. Я не знаю.
— И что ты собираешься делать?
Рука Рая автоматически коснулась жетона, он пробежался пальцами по твердым краям.
— То, что я поклялся делать, когда вступил в полк, — защищать Бьенвенидо от инопланетян. Всех инопланетян, а не только паданцев.
— Значит, то же самое, что и все остальные на планете.
— Я должен знать, Энала. Должен понять, кого я там увидел.
Она стояла неподвижно. Когда девушка наконец пошевелилась и убрала с лица волосы, которые разбросал ветер, резкие черты ее выражали крайнюю тревогу.
— Я тебя знаю. Будут проблемы.
— Мне все равно, буду выполнять приказы и буду поступать по-своему. Они меня не напугают. Пусть остановят, если смогут поймать, но запугать меня и заставить молчать у них не получится.
— Прекрасные слова. Слваста тобой бы гордился.
Рай вспомнил расчетливое, ничего не выражающее лицо офицера из политического подразделения, когда тот ждал от него правильных ответов.
— Сомневаюсь.
Она радостно улыбнулась.
— Так что ты задумал?
— Мне нужно десять минут наедине с вычислителем ЦУПа. Когда у тебя практические занятия по орбитальной механике?
Аудитория ЗБ походила на другие, точно такие же аудитории на факультете космонавигации. Из небольшого окна открывался вид на мелкие дюны на перешейке плато мыса Ингмар. Рай провел много недель в этой самой комнате, сидя за одним из трех деревянных столов и пытаясь не потерять интереса, пока инструктор бубнил лекцию, стоя за кафедрой. Большая доска пестрела изогнутыми векторами, похожими на гигантские стрелы, вылетающие из Бьенвенидо, нарисованного мелом, рядом с каждой — ряд уравнений.
Сейчас Рай даже не взглянул на доску и сразу подошел к массивному телетайпу, стоявшему рядом с кафедрой. Аппарат напоминал огромную пишущую машинку с почти неисчерпаемым запасом бумаги, которая подавалась с валика наверху. Печатающая головка представляла собой небольшой шар с электрическим приводом, он беспокойно дергался, словно невротик.
Энала опустила жалюзи над стеклянной дверью.
— Нужно торопиться.
— Я знаю.
Пробило шесть часов вечера, и астронавты-стажеры пошли на перерыв, поэтому на факультете почти никого не осталось. Тем не менее риск не исчез.
Рай наклонился, чтобы включить телетайп. Кнопка находилась сбоку от металлического постамента. Он нажал. Ничего не случилось.
— Стоит защита, — удивился он.
За все годы пользования телетайпом на мысе ему ни разу не приходилось его включать. Машины всегда находились в рабочем состоянии, когда начинались занятия.
— В смысле — защита? — спросила Энала.
— Он заблокирован. Требуется ключ, чтобы включить аппарат. Грязный Уракус!
Она подошла и лично проверила.