Ночь большой луны
Шрифт:
На троне сидел скелет правителя древнего города, след которого потерялся на берегу реки Танаис. Правителя Гелона.
Лохмотья когда-то великолепных одежд все еще свисали с костей полуистлевшие, неприглядные… Но драгоценности сияли ярчайшим бессмертным блеском и слепили глаза, играя в лучах фонарей. Несколько тяжелых колец с огромными, грубо ограненными драгоценными камнями валялись прямо на земляном полу. Васька поднял один перстень, покрутил его в пальцах, сказал прерывающимся голосом:
– Са-сапфир, кажется… Синенький…
Но
На груди правителя когда-то покоилась огромная подвеска из чистого золота. Скрученные золотые нити в виде жгутов заканчивались фигурками скифов на конях. Украшение было таким тяжелым, что шейные позвонки скелетов не выдержали его тяжести и обломились. Золотой диск съехал с груди правителя и застрял в тазовой кости.
– Гривна, - сказала Ника. Она протянула руку, коснулась одним пальцем золотого диска и повторила: - Гривна. Нагрудное украшение скифов.
– А он был высокий, - заметил Степка, единственный из присутствующих, окончательно не потерявший хладнокровия.
– Метр девяносто, не меньше…
– Смотри, пап!
– возбужденно вскрикнул Васька.
– Золотые браслеты на ногах!
– И на руках, - добавил Егор. Нагнулся, поднял с пола тяжелый золотой кругляш, упавший с руки покойного.
– Господи, сколько же на нем золота!
– нервно сказал Степка и сделал шаг вперед.
– Осторожно!
Крик Ники ударил в высокие своды, выложенные гладкими камнями. Степка испуганно замер на месте.
– У его ног еще один скелет!
– сказала она, не отрываясь от камеры.
– Где?
– не понял Степка и пошарил лучом у подножия трона.
– Мама!
Из темноты на него глянуло красивое женское лицо. Именно лицо, а не череп! Только лицо почему-то сияло и переливалось в свете фонаря, как будто было сделано из какого-то драгоценного металла.
– Мама!
– повторил Степка и протянул руку.
– Не трогай!
– вскрикнула Ника, но было поздно. Степка схватил сияющую маску, надетую на лицо скелета, сидевшего у ног правителя. Обнажились пустые провалы глазниц и темная впадина носа.
– Это маска!
– сказал Степка растерянно. Повертел ее перед глазами и повторил:
– Мама! Никогда в жизни ничего подобного не видел! Даже в кино!
– Положи на место!
– велела Ника.
– Ребята, ищите голову правителя! На нем должна быть такая же маска!
Они разошлись в разные стороны, зашарили по полу лучами. Золото валялось прямо под ногами, как хлам, как поломанные елочные украшения, и было его так много, что не хотелось и нагибаться. Но маска, выполненная с необыкновенным искусством, будоражила воображение.
– Это ее портрет?
– спросил Егор вполголоса, оказавшись рядом с Никой.
– Портрет его жены?
– Не думаю, что она была его женой, - ответила Ника, не переставая
– Ее посадили на пол, у его ног. Скорее всего, это невольница.
Она кашлянула и уточнила:
– Любимая невольница.
– Нашел!
– крикнул Степка, и эхо стаей воронья взлетело к потолку.
Он высоко поднял руку, подсветил ее светом фонаря. Сверкнул драгоценный металл, почему-то не потускневший от времени.
– Почему он такой яркий?
– спросил Егор Нику.
– Потому что это электрон.
– Не понял?
– Это сплав золота и серебра, - ответила Ника обыкновенным будничным тоном училки.
– Сплав, секрет которого ныне утерян.
Она подошла к Степану, спросила:
– Где череп?
Степка посветил фонарем вправо.
Череп лежал в двух шагах от трона.
– Держи маску, как держишь, - велела Ника и взяла камеру.
– Егор, подсвети. Так эффектней будет…
Несколько минут она добросовестно снимала погребальную маску правителя древнего города. Оторвала камеру от лица и сказала:
– Ребята, вы хоть понимаете, что мы нашли? Нет? Это же…
Она поискала слова, но не нашла и только молча развела руками.
– Останки правителя Гелона! Фрески! Скифы никогда не расписывали стены гробниц!
– А греки?
– Иногда, - ответила Ника.
– Но мне кажется, что роспись сделана в стиле этрусков. Вот этруски всегда украшали гробницы росписями. Да, а электроновые маски?! Такие маски были найдены только в микенских погребениях, и нигде больше! Зато украшения на скелете, бесспорно скифские. Гривна, фигурки всадников на конях… А армия на входе?! Ничего подобного археологам вообще встречать не приходилось! Причем эти воины - скифы! Вы хоть понимаете, что мы нашли?!
– Ничего не понимаем, - ответил Васька за всех.
– Винегрет какой-то…
Ника засмеялась, притянула Ваську за шею и звонко поцеловала в щеку.
– Милый ты мой!
– сказала она с чувством.
– Это пример того, как тесно взаимодействовали разные народы, населявший ойкумену! Да что там говорить! В Гелоне жили эллины, скифы, будины, наездами бывали купцы из самых неожиданных мест! Я думаю, были здесь купцы из Этрурии. И не только купцы. Художник, похоже, тоже был этруском.
Она обвела взглядом темноту, изрезанную тремя световыми лучами, и сказала:
– Это революция! Господи, да когда я об этом расскажу…
– А ты уверена, что нужно кому-то рассказывать?
– перебил ее Степка.
Ника споткнулась на полуслове.
– О чем ты говоришь?
– спросила она тревожно.
– Ника, ты представляешь, сколько все это стоит?
– спросил Степка.
– Это бесценно, - ответила Ника твердым голосом.
– Вот именно! Девочка моя! Это будущее твоих детей и внуков! Это будущее всех наших детей и внуков! И правнуков! Вплоть до седьмого колена!