Ночь большой луны
Шрифт:
– Ромка?
– прошептал Егор.
Одноклассник помахал ему ладонью.
– Привет!
– сказал он насмешливо.
Егор сделал попытку ответить тем же, но рука не повиновалась. Он дернулся еще раз. Запястья отозвались ноющей болью.
Егор обернулся назад и обнаружил, что сидит на полу возле одной из колонн входа. Его руки были отведены за колонну и крепко перетянуты веревкой. С другой стороны на полу сидела Ника. Ей связанные руки находились в том же положении.
Егор быстро взглянул налево. Степка с Васькой
– Ника!
– позвал Егор через плечо.
Она шевельнулась. Ее пальцы коснулись его ладоней.
– Ты в порядке?
– спросил Егор.
– Да, - ответила она тихо.
Егор посмотрел на Степку с Васькой. Оба в сознании, слава богу. Похоже, их одурманили каким-то слабым наркотиком.
– Что это значит?
– спросил Егор с бешенством.
И тут же поперхнулся. Из-за спины Романа выдвинулось новое лицо: немой подросток с пробивающимися усиками, которого они видели накануне! Только сейчас это лицо утратило выражение придурковатости и забитости. На Егора смотрели взрослые, холодные, умные глаза.
– Очнулись?
– спросил подросток женским голосом.
– Очнулись, - подтвердил Ромка.
Подросток засмеялся. Поднес руку с обломанными грязными ногтями к верхней губе и принялся отдирать усики. Отдирать их было, видимо, больно, потому что подросток морщился. Но, в конце концов, справился с задачей, погладил покрасневшую кожу над верхней губой с просил у Егора:
– Все сняла?
Егор опешил. Это было сказано таким обычным будничным тоном, словно обращалась переодетая девица не к связанному человеку, сидевшему на полу в древней погребальной камере, а к соседу по лестничной клетке!
Девица подождала ответа, не дождалась и сказала Ромке:
– Еще не соображает…
– Да нет, - ответил Ромка, не сводящий глаз с Егора.
– Соображает. Только не решил, как себя вести. Правда, Егор?
Егор промолчал. Он, действительно, мучительно обдумывал, что делать в сложившейся ситуации, и не мог найти ответ.
Ромка поднялся на ноги. Только сейчас Егор понял, что погребальный зал освещен тусклым светом двух керосиновых ламп. Они висели высоко над полом в специальных приспособлениях, сделанных для факелов.
– Еле достал, - объяснил Ромка, проследив за изумленным взглядом Егора.
– Полина влезла мне на плечи и воткнула лампы в эти крючья. А что? Эффектная картинка, правда?
Егор обвел взглядом торжественно-мрачный зал, стены которого были украшены потрясающими фресками.
Эффектно, ничего не попишешь…
Колеблющейся мрачный свет керосиновых ламп высветил тронное возвышение, возле которого две с половиной тысячи лет назад была посажена мертвая невольница. Ее голова покоилась у ступней безголового владыки, сидевшего на троне. Две погребальные маски лежали рядом с женским черепом. Рассыпанные драгоценности были аккуратно собраны в большую
– Эффектно?
– повторил Ромка.
Егор прокашлялся.
– Эффектно, - подтвердил он против воли.
Ромка обвел зал гордым взглядом собственника. Подошла Полина, неотличимая от подростка, сказала вполголоса:
– Там еще одна дверь.
– Открывается?
– поинтересовался Ромка.
Полина пожала плечами.
– Тяжелая очень. Либо замурована намертво, либо есть какой-то механизм.
– Ты уверена?
– недоверчиво спросил Ромка.
– Механизм, которому два с половиной тысячелетия? Он давным-давно должен проржаветь!
Полина засмеялась.
– Ты просто не в курсе, - сказала она снисходительно.
– Самые надежные механизмы в истории человечества как раз такого возраста. Древние делали очень простую и очень надежную автоматику. Так что если там есть механизм, то он не мог проржаветь.
– Ищи, - приказал Ромка коротко.
– А ты?
– Я сейчас подойду.
Полина кивнула и отошла к двери за спинкой трона. Опустилась на пол, принялась внимательно разглядывать каменные плиты с картинками вокруг дверного «косяка».
Ромка снова присел на корточки перед Егором.
– Ты понимаешь, что застрял тут надолго?
– спросил он сочувственно.
– Делай что хочешь, только остальных отпусти, - хрипло попросил Егор.
Ромка покачал головой.
– Егор!
– укорил он.
– Ну что ж ты такие глупости говоришь!
Егор промолчал. Он и сам понимал, что это глупости, только сделать ничего не мог.
– Ты кто такой?
– подал голос оживший Степка. Роман бросил на него насмешливо-снисходительный взгляд, но ответом не удостоил.
– Отпусти нас, - попросил Егор, старясь говорить убедительно.
– Забирай все, что хочешь. Только отпусти. Не бери грех на душу. Ладно, я. Со мной ты можешь потом разобраться! Киллера найми, если уж так меня ненавидишь! Остальные-то при чем?
– Ни при чем, - согласился Ромка печально.
– Такая уж их судьба.
Он поднялся на ноги, но передумал и снова присел перед Егором.
– Помнишь ту контрольную в восьмом классе?
– спросил он, щуря и без того узкие от ненависти глаза.
– По алгебре? Ту, в которой ты знаки перепутал? Я ведь слышал, как Софа тебе велела ее переписать!
Он сплюнул через плечо и презрительно сказал:
– А ты взял! И получил свою пятерку!
– Я взял, - согласился Егор.
– А потом подумал и вернул ее обратно. На следующий день. И получил за контрольную не пятерку, а заслуженную четверку!
Он вздохнул и признался:
– Не нужно мне было ее брать… Только я не сразу это сообразил. А дома подумал и допер…
Егор посмотрел на Ромку и добавил:
– Я не так быстро соображаю, как ты.
Ромкино лицо вытянулось и стало растерянным.