Ночь над водой
Шрифт:
Что ему сказать?
Сегодня он получит говядину – те ростбифы, что остались с воскресенья. Диана прошла на кухню, надела фартук, стала резать картошку для жарки. У нее затряслись руки, когда она представила себе, как Мервин воспримет ее новость. Диана даже порезала палец.
Промывая неглубокую ранку под краном, она решила успокоиться, вытерла руки полотенцем, аккуратно завязала палец. Чего ей так уж бояться? Убить не убьет, а так – будь что будет, во всяком случае, он ее не остановит – она совершеннолетняя и живет в свободной стране.
И все же она очень нервничала.
Диана села за стол, начала делать салат. Хотя Мервин работал как лошадь, он почти всегда приходил домой не поздно, в одно и
Диана была его второй женой. Первая ушла от него семь лет назад, просто сбежала с любовником, предательски прихватив с собой двоих детей. Мервин не стал горевать, он моментально подал на развод и, получив его, тут же сделал предложение Диане. Ей было двадцать восемь, ему – на десять лет больше. Он был в ее глазах настоящим мужчиной – деловым, преуспевающим, привлекательным, к тому же он действительно обожал ее. В качество свадебного подарка она получила от него бриллиантовое колье.
Увы, прошли те времена, когда он был готов носить ее на руках. Совсем недавно, на пятую годовщину их свадьбы, он подарил ей швейную машинку. Какая проза!
Пожалуй, именно эта злосчастная машинка и оказалась той последней каплей, которая переполнила чашу. Она так надеялась получить в подарок автомобиль – тем более, что хорошо водила, да и Мервин вполне мог раскошелиться на такую покупку. Вместо этого он хотел привязать ее к ниткам, иголкам, булавкам, словом, запереть в клетке. Нет, всему есть предел. За пять лет совместной жизни он так и не заметил, что она вообще не шьет.
Конечно, он по-прежнему любил ее, но... не замечал. Не замечал, что рядом с ним молодая женщина, которая стремится быть красивой, нравиться. Он видел в ней только жену. Да, она очаровательна, с ней не стыдно в любом обществе, прекрасная хозяйка в доме, обворожительна в постели – чего еще можно желать от жены. Такая сделала бы честь любому настоящему мужчине, поэтому Мервин был доволен. Ему и в голову не приходило, что она живой человек со своими эмоциями, с ней нужно разговаривать, советоваться, считаться. Так нет, он постоянно занят. Ну конечно, о чем ему с ней советоваться? С домохозяйкой! Он предпочитает решать все вопросы на работе. В его понимании между мужьями и женами существует огромная разница. Это им, мужчинам, нужен автомобиль, самолет, простор, свободный полет – их женам вполне достаточно швейной машинки.
Надо же, при всем этом он очень умный. Сын простого токаря, Мервин поступил в классическую школу, затем изучал физику в Манчестерском университете. У него даже была возможность продолжить обучение в Кембридже, получить степень магистра, но он был скорее практиком, поэтому сразу же откликнулся на предложение работать в конструкторском бюро одной крупной машиностроительной компании. Впрочем, часть времени он по-прежнему посвящал научным исследованиям.
К сожалению, в физике Диана действительно ничего не смыслила и не интересовалась ею. Она была чистым гуманитарием, прекрасно разбиралась в музыке, литературе, немного в истории, но Мервина не очень занимали вопросы культуры, хотя он любил кино, обожал слушать танцевальную музыку. Вот и получалось, что разговаривать было фактически не о чем.
Возможно, все было бы по-другому, если бы они имели детей. Но у Мервина от первого брака оставалось двое детей, больше он не хотел. Диана всем сердцем желала любить его детей, как родных, однако с самого начала на это не было никаких шансов: их мать сделала все, чтобы настроить их против нее, наговорив кучу гадостей, будто именно она являлась причиной печальной размолвки с отцом, настоящей злой ведьмой. В Ливерпуле у сестры Дианы были две очаровательные девочки-близняшки с косичками, она страстно их полюбила, это хоть как-то утоляло ее невостребованное материнское чувство.
Теперь она потеряет и этих милашек.
Мервин вел активный образ жизни, он часто встречался с видными бизнесменами и политиками города. Сначала Диане нравилось находиться при нем. Она всегда обожала красивые наряды, дорогие платья, действительно умела одеваться. Но скоро балы, коктейли и выходы в свет начали все больше напоминать мультипликацию.
Какое-то время она держалась, играя роль этакой нон-конформистки – курила, громко смеялась, ярко, экстравагантно одевалась, любила поговорить на модные темы, например, о свободной любви или коммунизме. Она наслаждалась, когда ей удавалось привести в замешательство какую-нибудь матрону из общества, но, впрочем, ее победы были единичными, ибо Манчестер никогда не отличался особым консерватизмом. Мервин и его коллеги придерживались либеральных взглядов, поэтому ее попытки бросить вызов всем и вся большей частью оставались непонятыми, либо неполными.
Естественно, Диана была разочарована. Она иногда спрашивала себя, чего ей уж так не хватает. Вроде бы, все есть – надежный, сильный, благородный муж, хороший дом, друзья... Она просто обязана быть счастливой, и окружающие наверняка думают, что так оно и есть. Однако на деле все обстояло совсем иначе. Вот именно тогда в ее жизни и появился Марк.
Она услышала, как к дому подъехала машина Мервина. Привычный шум мотора сегодня звучал как-то зловеще, словно рычал опасный зверь.
Трясущимися руками она поставила на огонь сковородку.
Мервин вошел в кухню.
Он выглядел поразительно красивым. На висках поблескивает седина, но это только добавляет ему привлекательности. Он высокого роста, но не толстый, как большинство его друзей. Хотя он сам не особенно стремился произвести впечатление своим видом, Диана заставляла его носить изысканные темные костюмы, дорогие белые сорочки, потому что считала, что респектабельный мужчина должен и внешне смотреться достойно, ведь лоск никогда никому не вредил.
Сейчас она боялась только одного – он сразу поймет по ее лицу, что что-то не так, станет допытываться о причине.
Он поцеловал ее в губы. Она не нашла в себе сил уклониться от этого поцелуя. Бывало, приходя домой, он обнимал ее, проводил теплыми пальцами по груди, у нее сразу твердели, соски и возникало желание – тогда они спешили в спальню, мало заботясь о том, что еда подгорит. Но все это в прошлом, теперь такое случалось все реже и реже. Сегодняшний день не стал исключением. И слава богу. Он поцеловал ее как-то бегло, рассеянно, будто между прочим, и отвернулся.
Мервин медленно снял пиджак, галстук, отстегнул воротничок и манжеты, закатал рукава, помыл руки, сполоснул лицо в кухонной раковине. У него были широкие плечи, сильные крепкие ладони.