Ночь не принесёт прохлады
Шрифт:
– Автор - настоящий мастер осадных орудий, - холодно произнесла Кассия, - потому и пишет так, что всему веришь. Просто вы - не военный. Не понять вам, что такое военная честь и достоинство.
– Согласен, куда мне понять, - ответил я, - я ведь трофей дедов над казармой не вывешивал.
– Офицерская честь выше границ и политики, - с достоинством парировала Колхаун.
– Меня с демонами воевать учили. И когда когорта Кардиганского легиона бесстрашно двинулась на них в плотном боевом строю, они лишь презрительно ухали перед тем как почти
– Демоны - ничего у них святого нет, - вздохнула Кассия, - вот и воюйте с ними, сколько душе угодно. А о настоящей благородной войне...
– И всё я прекрасно понимаю, - прервал её я, - вот послушайте:
Мы стояли под огнём баллист
Знали, что за нами мирный город
Путь солдата труден и тернист
Защищать того, кто тебе дорог
Вражеский обстрел нас не сломил
Вместо павшего вставал другой боец
И противник выдохся из сил
Понял он, что наступил ему конец.
Помни тех, кто грудью смерть встречал
Близких закрывал от вражеской стрелы
Кто присягу на плацу у знамени давал
Чьи мечты светлы и помыслы чисты.
– Ну как? Впечатляет? За душу берёт?
– Всего один вопрос, - уточнил Мортимер, - у какого именно знамени присягу давали?
– А я так понимаю, что этот нюанс вам далеко не безразличен?
– И очень правильно понимаете.
– Я думаю, история всех рассудит и всё расставит по местам, - глубокомысленно изрёк я.
– Вы слишком высокого мнения о сегодняшней стычке, если полагаете, что она оставит след на страницах истории.
– Капитан, вы просто не общались столь тесно с работниками краеведческих музеев, как я. Поверьте мне на слово. Слушайте и не надоело этим бандитам лупить в белый свет как в сестерций? Уже пятый раз стреляют и всё без толку.
– Заметьте, - произнёс Дагоберто, - что огонь ведут лишь три баллисты, а остальные девять так и стоят заряженные. Сейчас они просто не способны достать нас, но если мы сами атакуем.
– Нас подпустят поближе и дадут залп в упор, - завершил я его очевидную мысль, - первую линию, то есть нас с вами, боюсь, просто сметут начисто. А без нас остальным и ловить нечего в рукопашной при таком раскладе сил. А как атакуют баллисты в регулярном сражении?
– Обычно, когда они остаются полностью без прикрытия. У обслуги чаще всего сдают нервы, и она обращается в бегство, оставляя орудия. Есть и другой приём - стремительный рейд кавалерии с фланга или заход в тыл. Иногда их просто подавляют превосходящим по мощи огнём, например магическими огненными зарядами.
– С прикрытием у них пока полный порядок, кавалерийский натиск
– А вы же - пиромант, - подал голос Эрмано Тимотео, - сумеете спалить баллисту, как того бедолагу-мага?
– Я и медведя-демона превратил в живой горящий факел, - задумчиво произнёс я...
– И перепрыгивали через него в таком виде?
– живо спросила Кассия, - как в цирке?
– Нет. Телепортировался и добавлял огоньку. Проблема в том, что мой конёк - поток непрерывного пламени, неважно бьёт оно из моей маски или из-под земли. С такого расстояния я их не достану. Но вот если ночью подползти вон к тем лабазам, - указал я влево, - или к тем баракам, - кивнул я направо, - могу попытаться. Кстати, вы не пробовали телекинетическими барьерами блокировать зачарованные стрелы баллист?
– Зачарованные стрелы баллист?
– повторил алвезианец, - в стихотворении, сколько угодно. Но если мы будем ползти - они же нам не угроза. А стрелами они пусть стреляют хоть до Страшного Суда. Я за мою магию спокоен.
– Ну тогда ждём ночи, если ничего не изменится. Нет, нам положительно повезло, что они не прихватили с собой катапульты. А то бы нас сейчас угостили навесным залпом.
– Знали, что у Леариццо нет стен, вот и решили не возиться, - предположила Колхаун.
– Тёмная ночь, только стрелы свистят в тишине
Только ветер шумит в небесах, с облаками играя...
Вот не зря говорят мудрецы - классика не стареет.
– Сейчас такое не поют, - скривилась Кассия.
– Да, ныне в почёте несколько иное, - согласился я.
А у меня крутая колесница
Садись ко мне, красавица-девица !
А я без комплексов и бойкая девица
Меня заводит крутая колесница!
И нас стрела Амура поразила
И тут мы поняли, что в мире есть любовь!
И колесница нас подальше укатила
Туда где будораж а т чувств а кровь!
– Ух ты!
– с восторгом воскликнула Колхаун, - мы же под эту песню ночами танцевали.
– А я на барабанной установке её наяривал, - отозвался Мортимер, - которая с тарелками.
– Золотая молодёжь, - понимающе произнёс я, - Постойте, а что "Соловей, соловей, пташечку" уже отменили?
– Отстой для быдла, - одновременно вынесли суровый приговор Кассия и Дагоберто.
– Мне вот интересно, как наши враги скрашивают скуку от бездействия, - протянул Эрмано Тимотео, - какие у них песни в почёте?
– Что-то вроде этой, - ответил я.
А я крутой парнишка на районе
А я толкаю фраерам девиц и дурь!