Ночь не принесёт прохлады
Шрифт:
– Это всё пустые разговоры, - подытожил Дагоберто, - сути они не меняют. У Примо Сенаторе есть отличный шанс избежать встречи с нами. И помешать ему воспользоваться им мы не в силах. По крайней мере пока находимся здесь.
– Лично я уповаю на то, что в этом деле они прекрасно обойдутся без нас. Советую и вам. В вас слишком много от расчётливого политика и полководца. А в наших врагах сейчас говорит преследуемый хищник и убийца. Хищники не любят, когда их самих считают всего лишь добычей. Очень не любят. И при любой возможности охотно убеждают в обратном. Так что расслабьтесь и наслаждайтесь дивным запахом, что стоит сейчас в воздухе. Чувствуете его?
– Запах горелой человеческой
– Запах нового порядка, - поправил я Мортимера.
– И вас он нисколько не страшит?
– с любопытством произнёс Эрмано Тимотео.
– Мне не за кого бояться, - спокойно ответил я, - и поверьте на слово. Это - не самое худшее будущее.
– Пока вы так умно рассуждаете о высоких материях, - несколько недовольно сказала Кассия, - меня волнуют обычные земные дела. И в первую очередь - кто займётся этими сотнями обгорелых трупов? Кто их убирать будет?
– Ну как кто, - пожал плечами алвезианец, - это же очевидно.
Грузчик, грузчик, мужчина работящий
Трудов он не боится, на себе всё тащит
В том числе и ящики с потайным да дном
Где лежат пакетики с белым порошком.
Порошок тот белый дружно мы вдохнём
И вам эту песенку весело споём.
– Превосходно танцуете, синьор Ломбард, - послышался позади нас весёлый голос Ринггольда, - какая пластика, какое чувство ритма! Знаю, знаю, в этом танце заключена вся соль этой забавной песни. И скажу вам прямо, после всего случившегося только её и петь и под неё танцевать. Премудрая Минерва, когда буду травить байки про сегодняшнюю бойню, количество кораблей и народу увеличу в три раза.
– Я всегда знал, что вы честный человек, Ренцо, - улыбнулся я, - лично мне больше по нраву цифра семь.
– Послушайте, Ринггольд, - произнёс Эрмано Тимотео, - капитан Мортимер считает, что после того как демон устроил эту массовую экзекуцию, Примо Сенаторе и его отряд не войдут в Леариццо, а будут дожидаться уцелевший корабль где-то на побережье. А что думаете вы - как охотник за людьми? Полагаю, в данном вопросе ваше мнение будет не лишним.
– Демон, - выразительно присвистнул Ринггольд, - я вот тоже подумал, что человеку такой фокус явно не по плечу. А что касается ваших опасений, капитан. Скажу откровенно, после того, что учинил здесь ваш демон, в Леариццо отважится заявиться лишь один из сотни. Но на наше счастье вся компания Примо Сенаторе состоит из таких рисковых парней. Будь на месте Чино ваш дядя - старый лис Мортимер, я бы уже паковал вещи. Он бы ни за что не сунулся в Леариццо - с таким же успехом, мы могли ожидать снегопада в этих тропиках. Но Квинто и Джело сделаны из другого теста. Понимаете, все люди делятся на два типа - одних больше тревожит явная угроза, а других сильнее беспокоит всё неизведанное и непонятное. Ваш дядя относится к первому типу, а Квинто - ко второму. Ну преградили ему дорогу старые знакомые - перебить их и вся недолга, тем более, что они имеют серьёзный зуб на каждого из нас. А вот менять план, особенно, когда тебе на это столь явно намекают. Не волнуйтесь, уж они навыдумают всякого, лишь бы не делать этого. Бьюсь об заклад, сейчас они сидят с весёлым видом и потешаются: эти хитрецы в Леариццо считают, что напугали нас до смерти, и мы станем играть под их дудку - сами добровольно устремимся в коварно расставленную ловушку. Ну уж нет, пусть поищут других простофиль. Мы на эту удочку не попадёмся. Попомните моё слово - впереди нас ждёт пара-тройка бессонных ночей.
– Думаете, пойдут ночью?
– спросил Мортимер.
– Не сомневаюсь. Триумфально вступить
– Квинто им до фонаря, - небрежно бросил я.
– Ну конечно, - хлопнул себя по лбу Ринггольд, - как я сразу не догадался. Демону нужны черепа ваших коллег. Выходит, нам с вами нет никакого резона предъявлять ему счёт за сегодняшнее безобразие. Хотя с точки зрения общечеловеческих интересов...
– Плевал я на общечеловеческие интересы и ценности, - дружески усмехнулся я, - да и вы, подозреваю, тоже. А, кроме того, ещё неизвестно, кто кому больше помогает и обязан - мы им, или они нам.
– Дельная мысль, синьор Ломбард, - похвалил меня Ренцо.
– Мы ещё посмотрим, кто из нас сидит за шахматной доской, а кто - пусть и сильная, но всего лишь фигура, - пообещал я.
– Вы так и сыпете шахматными терминами, - саркастически хмыкнула Колхаун, - как будто лично знакомы с настоящими шахматистами и не раз сиживали с ними за доской.
– Ну, - невозмутимо пожал я плечами,- играл я как-то с Паоло Морфи. Захотел лично проверить, так ли он хорош, как пишут в газетах. Что же, до тридцатого хода он и в самом деле продержался, впрочем, у него были белые фигуры.
– Белые фигуры? Это вы не о знаменитом сеансе одновременной игры на двадцати досках вслепую, который Морфии дал в Ремии?
– спросил Эрмано Тимотео.
– Ну вот какая разница!
– несколько раздражённо ответил я, - кого вообще волнуют подобные мелочи. Главное, сам факт победы.
– У вас все ходы записаны?
– полюбопытствовала Кассия.
– Естественно, - с достоинством произнёс я.
– Ладно, - протянула Колхаун, - не знаю, играет ли этот демон в шахматы, но то что он ярый поборник трезвости - это как пить дать.
– С чего такая непоколебимая уверенность?
– заинтересовался я.
– А вот видите то здание, от которого пока мы тут болтали невесть о чём, остались в принципе одни головёшки?
– указала Кассия на догорающее строение в нескольких десятках ярдах от нас.
– Да. Немного странно, что оно попало под действие теплового луча. Далековато расположено от поля битвы. Похоже, демон сжёг его намеренно.
– Вот и я о том же, - согласилась Колхаун, - так вот это - "Приют моряка".
– Что? Тот самый знаменитый "Приют моряка"? - не поверил я.
– Ну да.
– Ну что тут скажешь, - ошеломлённо произнёс я, - я не местный, но, кажется, никогда ещё в истории Леариццо не давали столь решительного боя пьянству.
И никто не понимал в округе
Даже сам хозяин кабака
Ну зачем же демоны спалили
Славный наш "Приют для моряка".
Покидали мы порт в противоречивых чувствах. Пусть нам и было чем гордиться, и в этой схватке никто из нас не ударил в грязь лицом, но все мы отчётливо понимали - лавры победителя сегодня достались не нам. И похитило их, причём беззастенчиво, существо, для которого человеческая жизнь не стоила ровным счётом ничего. Пускай на этот раз это были жизни отпетых мерзавцев и негодяев, но положа руку на сердце, каждый из нас в душе признавал - такой жуткой участи даже они не заслужили. Да и видит ли тот, кто привёл в действие столь страшное оружие, разницу между ними и нормальными людьми. Не всё ли ему равно кого превращать в пепел. Одно я знал наверняка - меня ожидал неизбежный разговор с синьором Тэттлером.