Ночь одиночества
Шрифт:
Ровно в девять в двери офиса повернулся ключ и вошла Вельда. Я снял ноги со стола и вышел из кабинета, чтобы поздороваться с ней. Она улыбнулась мне, но я почувствовал, что настроение у нее плохое.
— Ты слышала последние новости по радио? Улыбка сошла с ее лица.
— Да, слышала. И мне это очень не понравилось.
— Как и мне, Вельда. Мы должны найти и вернуть документы.
Она распахнула пальто, уселась на край стола и, опустив голову, стала рассматривать пятно на ковре. Сейчас передо мной была не женщина. Она выглядела как дикое животное в джунглях, готовящееся к
— Это не остановит их, Майк.
Я бросил окурок на ковер и надавил ногой.
— Да, не остановит. — Я знал, о чем она думает, и это было мне не по душе. — Бумаги — это еще не все. Они постараются вывести нас из игры.
Глаза ее взметнулись вверх и встретились с моими.
— Мы можем остановить их, Майк.
— Я могу, радость моя. Но не ты. Не собираюсь подвергать твою жизнь опасности.
Продолжая смотреть мне в глаза, она сказала:
, — Есть кто-то в нашей стране, управляющий всеми их действиями. Его не знаем ни мы, ни ФБР, ни даже они сами. Этот некто свободно и беспрепятственно может передвигаться, входить без подозрения в разные инстанции. Есть и другие, принимающие приказы и контролирующие их выполнение. Они находятся на самом верху цепочки. Сколько времени нам понадобится, чтобы добраться до них всех, известных и неизвестных?
— У меня это может занять много времени. У меня, я повторяю.
— Есть другой путь, Майк. Мы можем достать тех, кого знаем и подозреваем, остальные разбегутся. Они будут рады унести отсюда ноги и побоятся вернуться назад.
Было удивительно слышать от нее то, о чем я подумал сам. Я так и сказал ей:
— Ты повторяешь мои мысли, Вельда.
Она медленно подняла голову. В этот момент она была похожа на большую роскошную черную кошку с сильным красивым телом, каждый мускул которого был напряжен и готов к борьбе. Особенно выделялись ее зубы, цвета слоновой кости, готовые вцепиться в жертву и растерзать. Вельда улыбалась, но и кошка выглядит вполне миролюбиво, пока вы не заметите, что она прижала уши к голове, готовясь к нападению.
— Майк, я говорила тебе, что хочу быть рядом с тобой в этом деле, а если ты решишь по-другому, я все выложу Пату.
Я долго молчал, прежде чем ответить.
— Хорошо, мы будем вдвоем, я хочу этого. Вельда соскользнула со стола и, подойдя ко мне, взяла мою руку. Я крепко сжал Вельду в объятиях и вдруг почувствовал радость от того, что именно она рядом со мной. Наконец я понял, чего хочу. Она высказала это очень просто:
— Я люблю тебя, Майк.
Я поцеловал ее, и она вся подалась мне навстречу, полная любви ко мне. Мне хотелось, чтобы она тоже почувствовала, как я люблю ее.
Взяв ее лицо в свои руки, я целовал глаза, щеки, губы, слыша, как она стонет от неги, а дыхание становится все чаще. Наши тела прижимались все плотнее и плотнее. Я был чертовски счастлив и осознавал это.
Она открыла глаза, когда я перестал целовать ее. Вспомнив кое-что, я достал из кармана небольшую коробочку, которую купил днем. Нажал на кнопочку, крышка откинулась, и перед нашими взорами засверкал сапфир, словно голубая звезда. Своими пальцами, такими грубыми и неуклюжими рядом с изящным кольцом, я достал его из коробочки
Бывают минуты, когда не нужны слова. Все, что нужно, было уже сказано, а несказанное осталось у нас в сердцах как обещание счастья.
Вельда долго и удивленно смотрела на кольцо, а затем нежно меня поцеловала. Этот поцелуй был еще лучше, чем предыдущие. Теперь мы знали: что бы ни случилось, мы будем любить друг друга.
— Нам нужно ехать, детка.
Я подождал у двери, пока Вельда выключала в комнатах свет. Затем мы спустились на лифте. Дежурный в подъезде сделал мне знак, означавший, что к моей машине, пока я был в офисе, никто не подходил. Мы сели в машину и поехали сквозь туман к дому, где жил Оскар.
Вельда спросила:
— Как выглядят документы?
— Не знаю. Если Моффит нес их в кармане, значит, они в пакете или в большом конверте. А может, я ошибаюсь, июни были на микропленке.
— Будем надеяться на первое. Примерно за два квартала от места я запарковал машину между двумя грузовиками, и мы вышли.
— В этот раз мы пойдем в обход, — решил я.
— Через аллею? — уточнила Вельда.
— Пожалуй. Что-то мне не хочется входить в дом с парадного подъезда. Дойдем до первого прохода между домами и пойдем по нему в обход.
Вельда взяла меня под руку и прижалась плотней. Для всего мира мы выглядели как супруги, вышедшие перед сном подышать свежим воздухом. Туман вился белым облаком, скрывая и нас, и все вокруг. Мы пересекли улицу, прошли мимо входа в метро и под прикрытием каменной стены стали продвигаться к дому, ища выход на аллею, идущую за домами. Мы чуть не прошли мимо прохода, но я вовремя заметил его и потянул Вельду. Мы вступили в темноту, которая сразу поглотила нас. Две или три минуты мы стояли, пока наши глаза не привыкли и не стали различать предметы. Затем мы медленно стали продвигаться вперед, следуя на ощупь, пока не подошли к стене, которая огораживала задний двор нужного нам дома.
Вельда стала копаться в своей сумочке, ища что-то, и я сказал ей:
— Никакого света, смотри, где-то должны лежать бутылки, а за ними калитка во двор.
Я старался вспомнить это место по прошлой ночи, но понял, что едва ли смогу правильно сориентироваться.
Мягкие быстрые твари пробегали между ног всякий раз, когда в темноте мы задевали за кучи скопившегося здесь за долгие годы хлама и мусора. Маленькие блестящие глаза смотрели на нас из темноты и исчезали при нашем приближении. В темноте вдруг метнулось тело кошки, и мы услышали смертельный визг одной из засмотревшихся на нас тварей.
Вельда тронула меня за рукав.
— Вот бутылки, Майк. — Она отпустила мою руку и обошла кучу бутылок.
Калитка была открытой. Я толкнул ее, и мы тихо вошли во двор, стараясь держаться в тени здания. Дверь черного хода также была открыта и висела на одной петле. “Как много людей жили здесь? — подумал я. — Сколько лет прошло с тех пор, когда эти облупленные стены служили людям убежищем и были полны жизни?” Я поднялся по пролету лестницы и вынул из кармана фонарь.
Вельда тоже зажгла свой фонарик и высветила им стену за дверью. На стене висело отпечатанное объявление: