Ночь с Каменным Гостем
Шрифт:
Виолетта взяла меня под руку, кивнула охранникам, и мы прошли в холл института. Опустившись на кожаный диван, предназначенный для посетителей, и пригласив последовать ее примеру, доктор спросила:
– Что вас заставляет так думать? Почему вы решили, что профессору Компанеец грозит опасность?
– Кира была у меня на программе, речь шла о маньяках. Туда позвонил один странный субъект, заявивший, что он – живое воплощение Вулка Сердцееда и Климовича. Имена вам наверняка известны, в особенности последнего. Доктор, вам плохо?
Я отметила, что при упоминании имен маньяков Виолетта смертельно побледнела. Что ж за чувствительные психиаторши пошли!
–
Виолетта сравнялась по цвету со стенами института. Мне показалось, что еще немного, и она упадет в обморок. Неужели у меня такой талант рассказчицы, что повествование произвело на нее столь неизгладимое впечатление? Что-то раньше не замечала за собой подобного!
– Эй, доктор! – тряхнула я Виолетту Лурье за плечо.
Она словно вышла из транса, лицо залил слабый румянец, а за стеклами очков мелькнули слезы. Похоже, бедняжка вконец расстроилась.
– Не время рассиживаться, – провозгласила я. – Кире требуется моя… наша помощь! Этот Вулк…
Докторша покачнулась, ее лицо снова побледнело. Ну и работницы в Институте Фрейда! И как только она может общаться со всеми сумасшедшими типами, которые сидят здесь где-то в подвале!
– Доктор! – я как следует тряхнула Виолетту. – Вы знаете, где живет профессор Компанеец?
– К сожалению, нет, – прошептала та. – Но могу узнать, честное слово!
– Вот и отлично! – воскликнула я. – Давайте, приступайте к выяснению ее адреса, причем немедленно! Я жду вас в холле!
Виолетта, которая, как мне почудилось, была сбита с толку моим сумбурным рассказом и еще более сумбурным требованием, удалилась. Я считала секунды, кусая губы. Вулк давно расправился с Кирой, это надо воспринимать как данность. И то, что я примчалась в институт и пытаюсь узнать ее адрес, не более чем лейкопластырь для душевных ран.
– Прошу вас, – произнесла, появившись, Виолетта и подала мне записную книжку в темно-красном кожаном переплете. – Смотрите под буквой «К».
Я быстро нашла Киру Компанеец. Слава богу, имелся и ее домашний адрес! Я бросилась к будке охранника и потребовала телефон. Тот, обменявшись с Виолеттой взглядами, дал мне пищащую трубку. Я быстро набрала номер полиции и сказала:
– Произошло убийство. Да, да, я не ошибаюсь! Высылайте наряд полиции, а также карету «Скорой помощи» по следующему адресу…
– Дана, разрешите предложить вам чашку кофе, хотя нет, лучше чая с лимоном и четырьмя ложками сахара, – произнесла Виолетта Лурье. – Уверена, что вы сделали все, что в ваших силах! Полиция займется этим!
– Неправда! – давясь слезами, возразила я. – Профессор Компанеец… Вулк наверняка расправился с ней! Не скажу, что она – самый приятный собеседник, но это не причина вырезать ей сердце!
Переговорив с охранниками, Виолетта взяла меня под руку, и мы прошли мимо застекленной будки охранника к лифту. Доктор правильно сделала, что не пыталась меня успокоить. Я проревела несколько минут, затем, икая, вспомнила о том, что выгляжу наверняка не самым лучшим образом, и с радостью и благодарностью приняла бумажный носовой платок, протянутый мне Виолеттой.
До моего слуха донесся приглушенный вопль, перешедший в утробный хохот и кашель. Я
Виолетта заявила:
– Не стоит беспокоиться, Дана, это наши пациенты развлекаются. Вам же известно, что внизу, на подземных этажах, располагаются камеры для умалишенных преступников.
– А Вулк тоже здесь сидел? – спросила я.
Виолетта вздрогнула. И почему имя давно умершего убийцы производит на нее столь магическое воздействие?
Мы оказались около двери с табличкой: «Доктор Виолетта Лурье». Докторша отомкнула ее, и мы прошли в уютный кабинет. Она немедленно поставила греться электрический чайник, по-домашнему зашумевший, передо мной оказалась большая кружка с изображением улыбающихся красных сердечек. Извинившись, я отправилась в ванную комнату, где привела себя в порядок. Еще бы, как я и опасалась, тушь потекла, волосы растрепались, помада размазалась: походила я больше на болотную кикимору, чем на Дану-герцогиню.
Вернувшись в кабинет, я взяла бокал с душистым чаем и увесистым ломтиком лимона (хозяйственная Виолетта приготовила это в мое отсутствие), сделала глоток – горячая сладкая жидкость придала мне уверенности в себе. Мне сделалось невыносимо горько – несмотря на все усилия, Кира Компанеец стала жертвой сумасшедшего убийцы!
– Вы так и не ответили на мой вопрос, – сказала я, прихлебывая чай. – Виолетта… Вы ведь не возражаете, если я буду вас так называть, в конце концов, мы – ровесницы… Так вот, Виолетта, неужели и Вулк сидел в подземелье вашего института?
Доктор покачала головой и ответила, отводя глаза:
– Какое-то время, вы правы, Вулк Климович, а ведь именно о нем вы ведете речь, находился в Институте имени Фрейда. Здесь проводились различного рода тесты, отсюда же его увезли на процесс. А потом переместили в одну из провинциальных спецтюрем, где… где и расстреляли!
Виолетта опустила голову и часто задышала.
Затем, явно не желая развивать тему маньяков, схватила трубку и набрала номер.
– Шеф, добрый вечер, извините, что беспокою вас, однако у нас чрезвычайная ситуация. Нет, в институте все в полном порядке, никаких эксцессов. Профессор Компанеец… Да, да, она была сегодня на программе… Как вы любите повторять – сообщу вам все in brevi [7] . Вынуждена довести до вашего сведения, что на Киру Артемьевну, вероятнее всего, совершено нападение… Полиция в курсе. Я пока что на рабочем месте. Конечно, буду благодарна, если вы перезвоните, когда что-нибудь узнаете. Я жду.
7
Вкратце (лат.).
Вздохнув, Виолетта положила трубку и сообщила:
– Мой шеф, директор института Норберт Штайн, обещал немедленно выяснить, что случилось с Кирой Артемьевной. У него имеются высокопоставленные друзья в Министерстве внутренних дел, так что ему не составит труда получить самую свежую информацию. Он обещал перезвонить мне через некоторое время.
Я осмотрелась – по стенам тянулись полки, заставленные книгами, в основном монографиями по психиатрии и сборниками статей. На столе возвышался плоский монитор компьютера и изогнутая черная клавиатура. Я украдкой посмотрела на руки Виолетты – судя по всему, украшений она не признает, хотя отсутствие обручального кольца не значит, что она одинока. Наверняка у такой симпатичной дамы имеется друг, возможно, даже не один.