Ночь с лучшим другом
Шрифт:
Он уходит, а я кривлю лицо. "Забудь про брата". Ага. Размечтался. Я могу быть доброй и послушной. До поры, до времени.
У нас с Митей есть неделя, чтобы придумать, как отсюда слинять и не напороться на страшное наказание Алекса.
А пока…
— Саша! Смотри сколько игр!
Я с улыбкой несусь играть с Митькой в приставку, потом делаю заплыв в бассейне подумав, что нижнее белье вполне сойдет за купальник. Пока рассекаю воду неуклюжими движениями периодически поглядывая на пейзаж за окном. Значит он считает мою кожу нежной, а волосы шелковистыми. Вроде и угрожал,
За запотевшим стеклом льет дождь делаю пространство серым. За течением мысли не сразу замечаю за окном силуэт.
Сначала хочу закричать от страха, но черты мужской фигуры становятся отчетливее, и я удивленно открываю рот.
Он сказал, что найдёт нас и нашел. Вот так просто. Меньше суток прошло.
А значит сейчас он ответит на все мои вопросы.
Подробно!
Вылезаю из бассейна, заворачиваюсь в полотенце, еще не хватало, чтобы он видел меня в нижнем белье. Затем иду открывать дверь в сад так, словно нахожусь в доме не первые сутки, а целую вечность. И вообще хозяйка.
— Знаешь… — требовательно начинаю я…
— Сначала пожрать дай, потом все вопросы, — говорит этот наглец, делает лужу при помощи ботинок и своих волос.
— Сначала иди в душ, — морщусь. — Нечего здесь грязь разводить.
Глава 5.
— Ты полотенце принесешь? Или мне голым выходить?!
Голос Мирона из ванной на первом этаже оглушает и я дергаюсь. Из-за чего продуваю в элементарную битву первого уровня. Раздражённо кричу:
— У тебя есть одежда!
— Она вся мокрая, а теперь в стирке! Я выхожу! Знал, что ты хочешь увидеть мой штуцер, — орет он в ответ, а я вместо того, чтобы просто принести придурку полотенце, иду разбираться. С ним. С его штуцером. И только заворачиваю за угол, как Мирон действительно голышом идет прямо ко мне…
Я резко отворачиваюсь, сажусь на корточки и закрываю ладонями лицо.
— Мирон! Эксгибиционист ты хренов! Прикрой свою сардельку!
— Рад, что ты оценила. Полотенце где?
— Поднимись наверх, спальня справа и возьми, что хочешь. Только не приближайся! Я чувствую, как на меня капает твоя вода…
— Главное не брызжет, — ржет он и шлепает наверх, а я выдыхаю, часто дышу. Не могу я понять, почему эта штука вызывает такую панику.
Я ведь видела и на картинках и даже девчонки показывали на телефоне, где они его взяли, мне думать не хотелось. Но судя по разговору и восхвалению вен и волосатых теннисных шариков, во вполне определенном месте.
Еще минуту дышу, потом поднимаюсь и иду на кухню чего-нибудь перекусить. Или хотя бы выпить воды.
— Это просто член, — слышу голос Мирона и резко оборачиваюсь со стаканом, который выливается прямо ему на голый торс.
— Я уже чистый!
— Прекрати при мне называть эти слова! Тем более здесь ребенок!
— Член, — делает он шаг, а потом на второй. — Пенис…
— Стой, — вытягиваю я руки.
Да, да, я видела, как ты на меня смотришь и пусть без лохмотьев ты выглядишь почти нормально, это
— Хочешь есть? Пельмени?
— О, конечно… — сразу меняется его лицо, а замечаю острые скулы, которые он скрывал за волосами.
— Тогда заткнись, понял? — ору я, и указываю на стул за обеденным столом. Достаю из холодильника сваренные пельмени и разогреваю в микроволновке.
— Смотрю, ты уже освоилась? — усмехается он и налетает на только что поставленную тарелку. Вторую я ставлю себе и принимаюсь обедать. — Ведешь себя как настоящая сучка богатого хахаля.
— Договор был заткнуться, и мы здесь всего на неделю, не придумывай, — рявкаю я и сама сую ему пельмень в рот.
Он с усмешкой прожевывает, хочет наколоть следующий, но тут поднимает взгляд.
И мне он не нравится. Мне не нравится, что Мирон сидит рядом, что издевается надо мной, даже сетка вен на его руках не нравится.
Остается только думать, что торс у Алекса гораздо красивее. И лицо. И вообще Алекс пусть и скотина, но очень богатая, и я все же постараюсь с ним договориться.
— Он уже теребил твою…? — кивает Мирон головой на пельмени, которые он уплетает с армейской скоростью. Только вот я намеков не понимаю.
— Теребил что?
— Ну… Это самое… Пельмешку, — говорит он и засовывает пельмень за щеку и двигает. И меня осеняет так резко, что голова кружится, а к горлу подступает тошнота.
— Ты больной! — вскакиваю я. — Как тебе вообще в голову пришло думать о том, что я хочу… Этого…
— А, ну да…ну, да — усмехается он, вытирая рот рукавом. Затем встает из-за стола и медленно приближается. Ну это слишком. — Невинная Шура, которой никто не смог предложить такого подарочка, чтобы она свои ножки раздвинула… Или может… Предлагали не то?
— А может это ты бесишься, что тебе предложить нечего?
— А ты не задавалась вопросом, почему я кинул камень рядом именно с этой машиной?
— Задавалась, — пячусь, обхожу стол и сощуриваю глаза. — Ты как раз обещал мне все рассказать! Но точно не обещал домогаться.
— Вот еще. Да видел я эту тачку. Слышал пару разговоров.
— Ха, — хмыкаю — Значит дело не в твоей прославленной интуиции. А в мозгах.
— Я-то их включаю, а теперь пора включить тебе и подумать, чем ты можешь привлечь такого мужика, как этот. Чтобы и брат с тобой остался, и ты не стала жить как бичерстоун. Смекаешь?
Его намеки наводят только на один не слишком утешительный вывод.
— Ты что? Предлагаешь мне соблазнить его? Стать шлюхой?!
— Ой, — всплескивает руками Мирон и направляется к выходу. — Он приличный, симпатичный мужик, я более чем уверен, твое сердечко рядом с ним буквально рвется из груди. Жени его на себе и нормальная жизнь тебе обеспечена.
Такое мне даже в голову не приходило…
— А потом, — иду за ним. — Придешь ты требовать оплаты за свои советы?
— Даже не сомневайся. Приду. Ради такой-то пельмешки, — задевает он мою коленку, усаживаясь рядом с Митей, который уснул прямо за игрой. И вместо того, чтобы треснуть придурка, я просто убегаю наверх. "Жени на себе". Надо же. Это…