Ночь упавшей звезды
Шрифт:
– - Тогда -- бедный призрак...
– - изрек Сианн, очевидно, вспомнив дневной поединок.
– - Перестаньте трепаться!
– - я наконец сунула басселард в ножны, -- и подержите его! У него заноза и может быть заражение, а он ее вытащить не дает!
– - я гневно указала на Одрина и яростно сдула упавшую на глаза прядь волос.
– - А призрак ваш в комнате, то есть, не ваш, а плясуньи! Вон в той! Сволочь хозяин нарочно туда двери не закрывает, чтобы порядочные лю... элвилин руки царапали!
– - Танцовщицы!
– - снова глухо донеслось из комнаты.
Себастьян
– - Эй, танцовщица, а чего ты к людям пристаешь?
– - весело окликнул он.
– - А потому, -- полупрозрачная девица опять нарисовалась в дверях, попыталась оттянуть короткую рубашку, но только оборвала край подола и прикрылась руками (кстати, подол за пару минут прирос на место самостоятельно).
– - Слабо вам меня переплясать... Ни одному за тысячу лет не удалось...
Я громко фыркнула и обличающим жестом ткнула в проем заброшенной комнаты:
– - Да этой таверне больше ста лет не будет! И вообще, она, того и гляди, развалится...
А потом мне стало жутко любопытно, и я, пытливо глядя в белесые глаза призрака, ляпнула:
– - А ты правда на вереске вешалась? Ой, на сливе?
И покраснела: может, призрачной девушке о таком вспоминать неприятно, а я полезла... Вот вечно так: сперва брякну, а потом подумаю.
– - А что, вы уже умудрились и отца ранить? Занозой?
– - уточнил Сианн, оторвавшись от глубоких дум и изумленно вперившись в меня зелеными глазищами.
– - Надеюсь, не в сердце?
Я задохнулась от возмущения и резко развернулась к менестрелю:
– - Знаете... я сейчас тоже пойду на вереск вешаться... из-за вас!
Тут я почувствовала колыхание воздуха у правого плеча, и опешивший призрак заглянул мне в лицо.
– - А он вам тоже жениться обещал да бросил?
– - заинтересованно спросила Сарк.
Одрин возмущенно фыркнул.
– - Нет, -- ответила я призраку, чуть не плача.
– - Просто Алерчик -- ложка дегтя в моей бочке меда!!
– - Да я ж ничего не сделал!
– - праведно возмутился менестрель, даже забыв оскорбиться за "Алерчика".
– - Словами можно ранить сильнее, -- буркнула я и отвернулась.
Призрак понимающе закивал. Слава звездам, ей хватило ума не выразить сочувствие прикосновением. Не знаю уж, чем бы это закончилось для призрака... при моем состоянии души.
Одрин переводил взгляд с меня на сына и обратно. Потом досадливо поморщился и задумчиво обратился к плясунье:
– - Слушай, а может, мне тоже, того... на сливу?
– - Лучше на вереск -- безопаснее, -- авторитетно заявил Сианн.
– - Не смей!
– - заорала я, хватая Одрина за руку. Одарила чернявого уничижительным взглядом, обошла жениха и уткнулась ему в спину, поклявшись себе не выходить и молчать. Ну, насколько сил хватит.
Старший мевретт пошевелил плечами и удивленно повернул голову:
– - Ты что там делаешь?
– - Стою. Чтобы с ним не ругаться, с твоим сыном, -- шепотом призналась я.
Призрак взирал на все это
– - А я все слышу, -- удовлетворенно сообщил Сианн, прислоняясь к стене и скрещивая руки на груди.
– - Эх, невзлюбили вы меня, сударыня. А ведь мы -- будущие родственники.
– - А я не с вами разго...
– - я прикусила губу и вжалась в Одрина.
– - Зато я...
– - Сианн замолчал.
Одрин вздохнул и вытянул меня из-за спины:
– - Перестань, Триллве.
Потом укоризненно глянул на сына:
– - А ты бы мог хоть иногда думать, прежде чем язвить.
– - А я по-вашему, думаю редко, верно? Усвоил, -- Алиелор кивнул и окончательно разобиделся: -- Слушайте, может, мне уехать назад, в Мерриан, к Флоре? Вам без меня будет спокойнее.
Глаза плясуньи Сарк постепенно приближались к размеру чайных блюдец. Мне даже стало интересно, чем все это может для нее закончиться -- вдруг растает, как утренний туман? Но надеждам моим, к сожалению, сбыться было не суждено, и танцовщица зашипела на Алиелора:
– - И не меччтай, красавчик, ты сперва станцуешшь! Тебя девушшка не бережжет...
– - и, подплыв по воздуху к Сианну, вцепилась пальцами в его локоть, постепенно, но неуклонно проныривая в тело. Менестрель неуверенный шагнул вперед, побледнел и, подняв растерянные глаза на отца, прошептал: -- Холодно... и щекотно...
Одрин метнулся к сыну и начал тянуть его в свою сторону, судорожно пытаясь одной рукой сплести заклинание. Танцовщица дохнула старшему мевретту в лицо, и до меня снова дошла волна кислой вони в леденящем кожу дуновении. Сябик охнул, я прижала ладони ко рту, пытаясь сдержать тошноту, а Сарк тем временем окончательно вошла в Сианна, черты лица которого как-то в одно мгновение заострились.
Мадре в отчаянии схватил сына и затряс его за плечи, да так, что голова бедного менестреля замоталась из стороны в сторону, словно у тряпичной куклы:
– - Мгла, Алиелор, не поддавайся! Подумай о своей невесте! Ну ты, голоногая, выходи сюда, спляши лучше со мной!
Мне удалось побороть дурноту, и я тоже бросилась на помощь.
– - Вылазь, а то как дам!
– - заорала я в другое ухо Сианну, подумывая снова достать басселард. Вот только не знала, кому будет хуже от холодного железа -- призраку или элвилин, потому и не доставала.
– - А ей там... уютно, -- отрешенно улыбнулся Сианн и, смежив веки, словно во сне, произнес: -- А Флора... она -- далеко... но у нее такие глаза, я их и сейчас вижу...
Тут к нам подскочил и Себастьян, ухватил Алиелора сзади за рубашку и завопил:
– - Эй, танцовщица, а танцовщица! А давай, ты вылезешь из мевретта Сианна и чуточку спляшешь, а?
Сианн открыл глаза и, посмотрев на отца, скривился в усмешке, злорадно захихикал и сказал голосом Сарк:
– - Эй, ты зря меня голоногой обозвал! Или тебе мои ножки не нравятся? Потом Сианн обернулся через плечо к Сябику.
– - А я спляшу, спляшу! Ты -- заюшка и лапушка, я бы и с тобой сплясала, но мне этот уже обещал.