Ночь в тоскливом октябре
Шрифт:
— Ты знаешь, кто это? — спросил я.
— Машину не признаю.
— Чудесно.
Лобовое стекло, должно быть, было тонированным. Я не видел ничего сквозь него, кроме смутного очертания водителя.
— Готовься бежать, — сказала Кейси. — На всякий случай.
Машина остановилась на обочине. Водительское боковое стекло, еще гуще затонированное, не показывало ничего, кроме отражения. Но оно медленно поехало вниз.
Знакомый голос окликнул:
— Скажи-ка, старина, а злая судьба тебя потрепала, я погляжу. Могу я предложить тебе свой экипаж?
—
Его лицо появилось в открытом окне.
— К твоим услугам, Эдуардо. И к вашим, прекрасная юная дева. Рудольф Кирус, собственной персоной. Приятели как правило зовут меня просто Киркус. Или Капитан Киркус, если питают склонность к забавам.
— Я Кейси, — сказала она.
— Кейси, Кейси… Так это ты — та самая обольстительная красавица, что украла сердце нашего Эдуардо! И действительно чудо как хороша. Оно и не мудрено, что парень лишился от тебя рассудка.
— Ты что тут делаешь? — спросил я.
— Сия ночь полна престраннейших событий.
— Я заметил.
— Как твой котелок себя чувствует?
— Не очень.
— Мои искреннейшие извинения.
— Чего ты хочешь, Руди?
— Поехали со мной.
— Мы спешим, — сказал я. — Нет времени на твои игры.
— Я не знаю, что происходит, — сказал он, полностью лишившись своего манерного акцента, голосом уже абсолютно обычного парня, — но должен кое-что тебе показать. Поехали. Оба садитесь. Я вас отвезу.
Я поглядел на Кейси.
Она кивнула.
Я быстро подбежал к задней двери машины, открыл ее и забрался на сиденье. Кейси залезла вслед за мной и захлопнула дверь. Киркус глянул на нас через плечо, затем повернулся вперед и выехал на дорогу.
— Я чувствовал себя ужасно после нашего… нашей небольшой размолвки сегодня. Было очень стыдно за себя.
— Без проблем, — сказал я.
— О, но это проблема, — он, похоже, постепенно вновь напускал на себя обычную Киркусовскую маску. — Я знаю, что это так. Мое сердце не находило покоя, когда ты ушел… вырвался из моих лап, если угодно. И я поспешил домой, чтобы зализать раны и… в общем, долго ли, коротко ли, но я обнаружил в себе необоримое желание извиниться, исправить досадное происшествие между нами, если это возможно… и так скоро, как возможно. Ты упомянул пончиковую Данди как твое место назначения. Надеясь найти тебя в том царстве сладкой сдобы, я позаимствовал у друга машину и поехал в упомянутое заведение. Тебя там, разумеется, не оказалось.
— Мы как раз сейчас туда направлялись.
— Да, что ж. Я прибыл в заведение довольно давно. Ожидая, что ты в любой момент можешь явиться, я присел за столик, дабы скоротать время за чашечкой чая с круассаном, и принялся ждать. Я ждал, и ждал, и ждал… уж полночь близилась, а Эдуардо все нет.
— Меня кое-что задержало, — сказал я.
— По всей видимости. Что ж, я не мог сидеть там бесконечно. Люди начинали странно на меня поглядывать. Подозрительные личности приходили и уходили. Довольно ужасное местечко, вообще-то.
Глядя в окно, я увидел, что мы были всего в квартале
— Ты нас туда везешь сейчас? — спросил я.
— В некоторой мере, — ответил Киркус. — Видишь ли, через какое-то время я наконец оставил свой пост. Однако, направляясь к автомобилю, я столкнулся с премного любопытным зрелищем.
— Каким?
— Увидишь сам. — притормозив, он свернул к обочине. Подъехав к самому бордюру, он миновал фонарный столб и паркомат, а затем узкую темную подворотню, в которую я убежал, спасаясь от Рэнди ночью вторника.
Подъехав почти вплотную к багажнику припаркованной машины, он остановился.
— Вылезайте, — сказал он. Его дверь распахнулась, и он выпрыгнул на улицу.
Я распахнул заднюю дверь, выбрался на тротуар, затем придержал дверь для Кейси.
— Побыстрее, старина.
Когда Кейси вылезла из машины, я захлопнул дверь. Затем взял ее за руку, и мы повернулись к Киркусу.
Он стоял лицом к витрине антикварной лавки.
Вглядывался внутрь.
Глядел на старых манекенов, которые столь гнетуще подействовали на меня когда-то. Ретт и Скарлет, застывшие во времени. Всегда почти такие же, как вчера, но всегда постепенно разлагающиеся. Ретт лишился половины своих усов. Скарлет стояла рядом с ним в своем безвкусном красном платье, похожая больше не на героиню «Унесенных ветром», а на эмансипе времен Ревущих Двадцатых… Скорее Зельда Фицджеральд, чем Скарлет О’Хара.
Только сегодня на ней не было блестящего красного платья с бахромой.
На ней было облегающее вечернее платье изумрудно-зеленого цвета. Глубокое декольте доходило почти до талии, открывая длинный, сужающийся книзу треугольник голой кожи. Левая нога почти полностью обнажена в боковом разрезе.
— Она обычно не в этом платье, — сказала Кейси.
— Платье почти как у Айлин, — пробормотал я.
— Не почти, — сказал Киркус, — а полностью идентичное.
— Могут быть и другие…
— Ой. Ну ладно, а? Это даже не полностью идентичное, это то самое платье, в котором она была сегодня за ужином. И теперь оно украшает манекен в витрине магазина. С чего бы, как говорится, вдруг?
Я помотал головой. Продолжая вглядываться сквозь витрину, с трудом веря своим глазам — и не желая верить тому, что это может значить.
— Эд? — спросил Киркус. — Ты что-то об этом знаешь?
Как в тумане, я ответил:
— Я видел ее. Час… может больше часа назад. На ней было платье. Она проехала мимо в пикапе одного стремного типа.
— Сперли ее, — пояснила Кейси. И обошла меня с Киркусом, подойдя ко входу в магазин. Знак «ЗАКРЫТО» висел с обратной стороны стеклянной двери.
За исключением освещения витрины, лавка была погружена в темноту.
— Что ты делаешь? — спросил я.
Она потрогала дверь.
— Не заперто, — сказала она. — А по ночам тут всегда запирают.
Киркус поглядел на меня.
— Она в таких вещах разбирается, — пояснил я.
Кейси открыла дверь.
— Что делаешь? — снова спросил я.