Ночь

Михайлов Сергей Валерьевич

– «Никогда не знал, что здесь может быть настолько грязно и настолько темно. Почему я не наблюдаю такого дерьма по утрам? Кто всё это убирает? Судя по тому, что я вижу, ночью здесь становится весело. А ещё говорят, что преступников совсем не осталось, что вся мразь ушла в небытие морального прогресса, а тех, кто остался, уничтожили «они» – как же я глуп, что верил в эти бредни. Просто живу совсем в другом мире, днём, когда мы все, как только выглянет солнце, такие милые идём на работу. И для чего всё это, ведь мы даже ничего не производим – за нас всё роботы делают, и им уже пора деньги платить за столь адский труд. Да и вообще, если бы не старые добрые «куски железа», то нас бы уже

давно не осталось на планете Земля. Хотя, возможно, нас скоро не останется – судя по тому, что «они» уже добрались до тридцатого этажа. И это зверски печально, ведь я…ещё ни с кем не был в постели, я даже ещё и не женат…и детей у меня нет – ничего нет. Хотя зачем мне дети? Я даже не могу почувствовать, что значит иметь детей. Так ради чего я тогда умру? Какая-то странная жизнь, как в аквариуме: видишь такой огромный мир вокруг, а вылезти не можешь. Интересно, лет триста назад у человека было такое же чувство? О чём он думал, когда валялся в своём кресле и смотрел «ящик» по собственной воле? Что все двери всего мира в одночасье раскроются перед ним и предложат хорошее местечко, отличную выпивку? Хм, они даже не понимали, насколько интересным может быть мир за пределами четырёх стен родного дома. Они даже не представляли, что такое смотреть по «ящику» всякое дерьмо не по своей воле, да ещё и в записи. Им просто казалось, что они могут поехать, куда захотят, куда душа ляжет. Им казалось, что они могут делать всё – и даже больше. Но это была иллюзия. Я бы готов был умереть девственником ради всего одного путешествия…пусть даже не в солнечные страны с голубыми морями, а в какую-нибудь суровую заснеженную Арктику, где почти целый год одна только ночь. И даже в этой бесконечной ночи я чувствовал бы себя свободным. Я бы отказался от всех этих удобств, пылесосов, телевизоров – к чему это, если ты свободен… Да-а, но сейчас я здесь, в этом чёртом доме, ищу человека, которого толком не знаю – и к чему это всё….

На одной из ступенек мысль Джонни во что-то вляпалась и затихла, вернее, вляпался его ботинок, но Джонни от этого было не легче. Облокотившись о стену, он приподнял ногу и присмотрелся. Огромный пласт жвачки прилип к его подошве. Он смотрел на него и не мог сообразить, как отлепить эту дрянь, чтобы остаться чистым. Попробовал соскрести о ступеньку, но жвачка распласталась по всей подошве, и стало ещё хуже.

– Эй, парень, чего ты там застрял? В этих «джунглях» слишком опасно, чтобы пробираться сквозь них в одиночку, – более мягким, но по-прежнему сдержанным голосом спросил Гарри.

– Иду я, мне только нужно немного времени, чтобы разобраться с ботинком, – ответил он, не отрывая взгляда от ботинка, который ему хотелось незамедлительно снять и сжечь. – «Катись всё к чертям, катись к чертям…, – повторял Джонни, уже оставшись с полуобнажённой ногой, и начав искать что-то, что помогло бы ему встать на ноги.

Он взял стеклянную бутылку, стаявшую рядом и полностью опустошённую, и краем горлышка пытался отлепить некрасивое пятно. Только вместо этого жвачка меняла форму. Тогда он подобрал пакет из-под каких-то печенюшек и двумя пальцами, очень аккуратно, попробовал схватиться за краешек резинки, но пальцы всякий раз соскальзывали. Жвачка издевалась над ним, а Джонни от этого нервничал. Однако время ускользало: он в самом деле рисковал остаться один. Поэтому пришлось надеть ботинок обратно. Его самолюбие сильно пошатнулось, он даже со злости раздавил жвачку ещё сильней, но её было всё равно.

– Ну и ночка сегодня, как у медведя в заднице, – произнёс он вслух и поднял голову вверх, однако, к его ужасу, никого не обнаружил. – Где это они? Эта химерная жвачка во всём виновата – теперь останусь здесь среди этой помойки до самого

утра. Ну за какой такой доллар я попёрся в эту чёртову квартиру!? Они же просто безумцы, саботажники. Проклятье! Проклятье! Нет, всё-таки лучше сидеть перед «ящиком» всю ночь, чем искать приключений на свою задницу.

Джонни очень сильно испугался и быстро метнулся на верхний пролёт. Там никого не обнаружил. Он посмотрел вниз, посмотрел по сторонам, вверх, затем опять вниз и решил взять себя в руки:

– Так, стоп, нечего паниковать, нужно просто идти наверх. Лестница одна и та же – я никак не смогу сбиться с пути. Вперёд!

– Джонни, куда ты побежал? – уже спустя несколько секунд окликнула его Кэролайн, которая странным образом оказалась позади.

– О, чёрт, как же ты меня напугала, Кэролайн. Я чуть не проглотил язык.

– Прости, но ты так решительно направился наверх, будто бы совсем спятил.

– Да, парень, куда это ты решил от нас смыться? – объявился следом и Гарри.

– Никуда…просто я подумал, что потерял вас, пока возился со своим чёртовым ботинком. Впрочем, это всё не стоит того, чтобы тратить наше время, так ведь?

– Так, – согласился Гарри, тем не менее косо на него посмотрев.

– Где же мой Билли, где же мой Билли… С каждой минутой мне становиться всё беспокойнее и беспокойнее, с каждой проклятой ступенькой.

– Тебя никто не заставлял переться в эти трущобы, Кэролайн.

– Помолчи, Гарри, помолчи. Лучше, думай о нашем сыне….

Они трое начали думать. Шли и думали, ступенька за ступенькой, в тишине. Однако очень скоро мимо них пролетело несколько звуков, очень напоминающих стоны или что-то в этом роде. Им пришлось остановиться и прислушаться. Это точно были стоны.

– О, чёрт! – раскрыл рот Джонни и уставился в один из тёмных углов, – Да они там…голые…целиком.

– Что ты сказал, Джонни? – будто не расслышав, переспросила Кэролайн, но разглядев поподробнее, всё поняла и несмотря на свой возраст смущённо произнесла: – О, бог мой, они это по-настоящему?

– Нет, Кэролайн, просто позируют…

– Помолчи, Гарри… Фу, как омерзительно. Неужели они не слышат, что мы разговариваем прямо у них перед носом. А может, это Билли и Бетти, а? Эй, Билли, это ты?? – спросила Кэролайн и похлопала вроде бы незнакомого парня по плечу.

– Не мешайте. Здесь нет никакого Билли, – даже не обернувшись, бросил он ей.

Кэролайн разозлилась, сделала шаг в сторону и присмотрелась на этого наглого парня сбоку.

– Эй, я тебя узнала! – воскликнула она, – Ларри, это ты!?

– О, матерь божья, – всполошился тот, неуклюже пытаясь натянуть на себя свои потёртые штаны, – это вы, миссис Кэролайн? Что вы тут делаете?

– Ищу Билли, если ты ещё не догадался. Так ты видел его после нашего разговора? И, между прочим, я велела вам с Томом отправляться по домам, а не бегать по этажам и…играть во всякие дурацкие игры. Посмотрите сколько заразы валяется здесь под ногами – подцепите какую-нибудь «чуму». Неужели вы вообще головой не думаете?

– Мне очень жаль, миссис Кэролайн. И…нет-нет, я-я не видел его, в смысле, вашего Билли, – совсем перенервничал бедный парень и жутко покраснел.

– А почему дрожишь так – ты явно что-то скрываешь от меня, Ларри, и явно не свою подружку в тёмном углу. Вы чем-то промышляете здесь? Говори, Ларри, иначе я пойду завтра утром к твоей маме и всё ей расскажу. Уж она-то устроит тебе прятки, – порицала его Кэролайн, но тут же изменилась в лице, когда вгляделась в лицо той тихони, что до сих пор стояла в сторонке и даже не соизволила поправить свою юбку. – Подожди, подожди, а кто это с тобой?

– Это? Аа-мм, Это-о-о, – ещё более явно и со скрежетом занервничал Ларри.