Ночи дождей и звезд
Шрифт:
Она произнесла это так просто, что их разговор снова перешел в нормальное русло.
— Значит, все было к лучшему, — заключил Андреас.
— Определенно. И послушай, Андреас, я знаю, что Адонис обязательно вернется повидаться с тобой. Уверена.
Он покачал своей большой головой:
— Нет, это всего лишь мечта, сказка.
— Парню тридцать четыре года, ты ему написал, конечно, он вернется.
— Так почему же он ни позвонил, ни написал до сих пор?
Он не хотел говорить Вонни про таинственный телефонный звонок,
— Ему нужно время, Андреас. Чикаго далеко. Ему надо собраться с мыслями. Но он приедет.
— Спасибо, Вонни, ты действительно настоящий друг, — поблагодарил Андреас и громко высморкался.
— Эй, Димитрий?
— Да? — произнес Димитрий холодным тоном. Ему не приходилось видеть такой яростной атаки на нежную, влюбленную, верную девушку, которая пришла навестить Шейна.
— Можно написать письмо?
— Принесу бумагу.
Время от времени он заглядывал в камеру и видел, как Шейн пишет, раздумывает и снова пишет. Наконец он закончил и попросил конверт.
— Мы сами положим в конверт, просто скажи, куда отослать. — Димитрий не хотел тратить на него много времени.
— Черта с два вы это сделаете. Не хочу, чтобы вы читали мое письмо, — возмутился Шейн.
Димитрий пожал плечами.
— Можешь сам, — бросил он и ушел.
Через несколько часов Шейн позвал его.
Димитрий написал адрес: «Таверна Андреаса, Агия-Анна».
— Как странно! — удивился Димитрий.
— Ты просил гребаный адрес, хватит критиковать, — заворчал Шейн.
— Нет, просто я знаю сына этого человека, Адониса. Мы друзья.
— Да? Вот это да! Его папаша невысокого мнения о нем.
— Они разошлись во взглядах, такое часто случается между отцами и сыновьями, — произнес Димитрий с большим достоинством.
Они договорились встретиться на пароме за полчаса до отплытия, поэтому из кафе под названием «Полночь» они пошли в разных направлениях.
Фиона и Дэвид торопились попрощаться и собрать все подарки, которые им дали.
Мария испекла Дэвиду пирог для родителей. Элени связала для Фионы кружевной воротничок.
Йоргис подарил им четки из стекла цвета янтаря.
Андреас подарил фотографию в красивой деревянной резной рамке, на которой они с Дэвидом были вдвоем.
Доктор Лерос дал Фионе несколько расписных изразцов, которые она могла повесить на стену как напоминание о Греции.
Они нигде не могли найти Вонни. Дома ее не было.
— Она придет на пристань попрощаться, — сказал Дэвид.
— Эти дни она очень грустная, словно в ней погасла искра, — заметила Фиона.
— Возможно, она завидует, что ты возвращаешься в Ирландию… Этого она никогда не могла
— Да, но она сама сказала, что у нее все было нормально, и любовь, довольно долго, и сын у нее есть, чем не многие могут похвастать.
— Но где он теперь? — задумался Дэвид.
— Она твердит, что не в курсе, но клянусь, что она прекрасно знает, — заверила Фиона.
— Как было бы замечательно, если бы он вернулся! Если бы они с Адонисом встретились где-нибудь в Чикаго и решили вернуться вместе, чтобы опять покачаться на старом дереве у таверны, — размечтался Дэвид.
— Ах, Дэвид, а еще говорят, что в сказки верят только сентиментальные ирландцы.
Фиона залилась смехом и похлопала его по руке, чтобы показать, что смеется не над ним, а с ним вместе.
— Вы темная лошадка, Эльза, все эти планы, и ни слова не сказали мне, — неодобрительно покачал головой Томас, когда они шли вверх по дороге к маленькому городку.
— Я вам все сказала.
— Но когда все были там.
— Вопрос встал, когда все были вместе. — Эльза ни в чем раскаиваться не собиралась.
— Но я думал, что мы как бы обсудили все совершенно интимно… — Он колебался.
— Мы действительно обсудили и насладились этим.
— К чему вы клоните теперь? Я надеялся на сиесту с глазу на глаз.
Эльза рассмеялась:
— Куда я иду? Я иду искать Вонни.
В курятнике Вонни не было, не оказалось ее и в сувенирной лавке и даже в полицейском участке.
Эльза решила пойти по старой дороге к старику, который не верил в современную медицину, надеясь найти Вонни там.
Солнце стояло в зените, и на Эльзе была полотняная белая шляпа. На пыльную дорогу из приземистых домиков высыпали дети и приветствовали ее, то раскрывая веером свои ладошки, то складывая пальцы снова вместе.
— Яссас! — кричали они ей, когда она проходила мимо.
Эльза пожалела, что не купила конфет, карамелес, как они их называли. Но она не ожидала такого приема.
Она отыскала дом старика и вспомнила несколько предложений на греческом, чтобы объяснить ему, что ищет Вонни. Но та была здесь, рядом с кроватью старика, держа его за руку.
Она нисколько не удивилась Эльзе.
— Он умирает, — просто сказала она.
— Сходить ли мне за врачом? — поинтересовалась Эльза по-деловому.
— Нет, он не позволит врачу переступить порог дома, но я скажу, что ты знахарка, лечишь травами, и он примет от тебя все, что мы ему дадим.
— Вонни, вы не можете этого сделать, — испугалась Эльза.
— А по-твоему, пускай умирает в муках?
— Нет, мы не можем играть с чужой жизнью…
— Ему осталось жизни часов шесть или семь. Если хочешь помочь, сходи за доктором Леросом, помнишь, где он живет? Скажи ему, что происходит, и попроси морфия.
— Но разве не требуется…