Ночная духота

Zella

Сердце громыхало в висках от сознания того, что у меня на глазах подыхает вампир, умирает во второй раз, прямо тут, на кухне… Умирает монстр и убийца… Разум, который иногда говорил со мной как с нормальным человеком, бил в набат, требуя, чтобы я позволила бессмертному французу умереть и избавила мир людей хотя бы от одного из этих чудовищ… Но кто-то, то ли я сама, то ли умирающий вампир, гнал подобные мысли прочь.

Похоже, отвращение, которое нормальный человек испытывает к убийце, успело стать для меня абсолютно чуждым. Стараниями Лорана я перестала быть обычным человеком с привычной шкалой ценностей. Мозг больше не фиксировал убийства незнакомых людей.

Я понимала, что моя жизнь связана с этим существом нитями, крепостью не уступающими морским канатам, и умри он сейчас здесь, у меня на руках, я не переживу следующий закат… Их много, и они среди нас — невидимые, но реальные, и если они вынырнут из темноты, от них уже не спасёшься — они будут играть вами, пока им не надоест… Минуту, день, месяц, год… Они не отпустят меня с миром обратно в мир людей. Они накажут, и наказание будет пострашнее любого фильма об инквизиции.

Я не понимала, что случилось с хозяином и как ему помочь. И если существуют какие-то действия по оказанию неотложной помощи вампиру, то меня им не обучили… Меня вообще ничему не обучили — мои знания о вампирах сводились к почерпанному из словарей мирового фольклора, и каждый день я убеждалась в ошибочности этих суеверий. Принимают ли вампиры какие-то лекарства? Да, в больших количествах и одно единственное… И, не раздумывая, я сунула под нос зелёного монстра своё запястье. Но не успела закрыть глаза и приготовиться к боли в руке, как боль пронзила голову. От сильного удара я оказалась в гостиной и ударилась головой об остов дивана. Ещё минуту назад Лоран не мог поднять себя с пола, а сейчас сумел выкинуть меня с кухни.

— Не подходи ко мне! — прохрипел он. — Меня от одного твоего запаха воротит…

Хозяин еле успел закончить фразу. Горлом вновь хлынула кровь. Лоран с трудом отполз от образовавшейся на полу лужи и замер подле холодильника. Я осталась у дивана, потирая выросшую под пальцами шишку, мечтая о льде, забаррикадированном зелёным монстром, в которого, по неизвестной мне причине, превратился обворожительно-прекрасный француз.

— Я не могу дотянуться до бара, дай мне бутылку, — прохрипел Лоран, утерев рукой рот и размазав кровь по светлым вельветовым штанам.

Я кивнула и пошла к бару. Тот всегда был полон вампирского вина, об источнике которого я старалась не думать. Обман давался легко, благодаря запаху бутилированной крови, очень схожему с малиновым вином — наверное, они использовали какие-то растительные консерванты. Я протянула вампиру бутылку из тёмно-зелёного стекла, тон в тон с нынешним цветом его губ. Хозяин, вытащив пробку зубами, в один миг осушил её до капли и потребовал вторую бутылку, затем третью и четвертую… Осталось выпить ещё пять, чтобы полностью приблизиться к количеству содержания крови в теле живого человека. Однако Лоран остановился и поманил меня к себе.

Страха я не почувствовала, как и отвращения от созерцания монстра, осталась лишь боль в затылке… Впервые Лоран поднял на меня руку. Теперь он заставил меня опуститься перед ним на колени, ледяной рукой коснулся затылка, а потом я почувствовала на волосах его губы. Первый поцелуй за целый год нашего общения! Боль мгновенно исчезла, и я даже почувствовала прилив бодрости. Так почему же он не может помочь самому себе и лежит здесь обессиленным кожаным мешком с кровью.

— Помоги мне подняться, — приказал Лоран всё так же глухо, но всё же уже с меньшей хрипотцой.

Я обвила руками его точёное тело и потянула вверх. На удивление, Лоран оказался лёгким, будто я поднимала не взрослого мужчину, а трёхлетнего карапуза. Опершись

на моё плечо, всё ещё на полусогнутых, вампир заковылял в подвал, где хранился гроб, которым он пользовался в самолётах и раз в неделю, когда в дом приходили уборщицы. Мексиканские феи чистоты не должны были убираться в подвале, но боясь их любопытства, я запирала дверь на ключ. Зачем мы спускаемся в подвал сейчас, ведь в его обессиленном состояние разумнее сделать всего несколько шагов в сторону спальни…

Теперь вопросы пчелиным роем жужжали в моей голове, но вампир не желал давать на них ответы. Я побоялась зажечь верхний свет, который мог причинить боль глазам хозяина, и сняла с крючка фонарик, чтобы освещать себе дорогу и не оступиться на крутых ступеньках. Конечно, невозможно развить сумеречное зрение, но я, подобно слепому, уже научилась ориентироваться ночью в нашем доме, зная месторасположение всех крупных предметов, но подвал оставался неизведанным пространством, потому что я спускалась туда крайне редко и на считанные минуты.

Небольшой узкий гроб был задвинут в дальний угол. Мне стоило больших трудов дотащить до него Лорана и не столько из-за темноты, сколько из-за того, что вампир вдруг стал тяжёлым и до жути холодным. Меня даже начала пробивать дрожь, а когда свет фонарика случайно отразился от какой-то зеркальной поверхности и упал на зелёное лицо хозяина, я чуть не разжала руки и не уронила и свой единственный источник света и вампира. Наверное, почувствовав, что я готова заорать от созерцания его ужасного лица, Лоран схватил меня за подбородок когтями и развернул к себе, чтобы вновь впериться в меня взглядом. Похоже, он частично потерял свою силу, и гипноз оказался достаточно кратким, но через секунду я вновь дышала ровно и так же спокойно, как и в кухне, смотрела на Лорана, опиравшегося обеими руками о крышку лакированного белого, а в темноте темно-серого, гроба. Я стояла молча, высвечивая фонариком на тёмном бетонном полу солнечный диск.

— Помоги мне поднять крышку, — голос хозяина звучал уже без скрипа, но теперь с нотками простудной хрипотцы.

Я высветила фонарём замки, отперла их и откинула крышку к стене.

— А теперь помоги мне…

Он не закончил фразу, лишь опустил зелёную руку на бляшку ремня. Лишь сейчас я заметила, что пальцы его не сгибаются. Как же он удерживал бутылки с кровью?

— Кэтрин, умоляю, не смотри на меня так… Как будто мне будут приятны твои прикосновения! Поверь, ещё можно поспорить, чьё отвращение сильнее. Но я не могу остаться в этой одежде, её запах… Да мне сейчас вообще никакая одежда не нужна, потому что любое прикосновение к коже подобно полосованию ножом… Если в тебе есть хоть немного сострадания, не заставляй меня расходовать и так скудные силы на твоё убеждение.

Ну что ж, я выключила фонарик и решила, что вельвет на ощупь остаётся вельветом, даже если надет на монстра. Лоран даже хохотнул привычным добрым смешком, прочитав мои мысли. Я же поспешила закончить начатое, вспомнив, как спокойно брала в руки мёртвую кожу змеи.

— Выкинь все это, не смей стирать, — прохрипел Лоран, когда я скомкала в руках брюки.

— Да что случилось? — наконец я озвучила вопрос, который бил в гонг в моей голове и напрочь игнорировался вампиром.

— У нас, надеюсь, ещё будет время поговорить, а сейчас… Помоги мне залезть в гроб и закрой замки, чтобы я трое суток не мог из него выбраться. Я не уверен что буду пытаться, но вдруг… Через три дня я воскресну… Не надо так смотреть на меня, со мной такое бывало прежде… Правда, тогда рядом был отец и…