Ночная катастрофа
Шрифт:
В восемь вечера мы уселись за освещенный свечами обеденный стол и приступили к еде под доносившуюся из динамиков музыкального центра негромкую музыку.
Несмотря на такой располагающий антураж, мы не предпринимали никаких попыток соблазнить друг друга. И это значительно облегчало дело. Я хочу сказать, что, хотя Джилл Уинслоу была весьма привлекательной женщиной, всему должно быть время и место. Мое время закончилось, когда я женился, ее же время в этом смысле только начиналось. Ко всему прочему, завтра должна была прилететь из Танзании Кейт.
Мы выпили вина, разоткровенничались, и Джилл рассказала мне
— Даже решив изменить мужу, я сделала это с человеком, которого, я знала, никогда не полюблю. Так безопаснее. Смыслом моей жизни была безопасность: безопасный секс, безопасный муж, безопасный брак, безопасные соседи, безопасные друзья…
— Не вижу в этом ничего плохого или необычного.
Она пожала плечами.
Потом, чуть позже, она сделала еще одно признание:
— У меня был роман и после Бада. Это произошло три года назад и длилось два месяца.
Мне не хотелось знать подробностей этого любовного приключения, Джилл тоже не сочла нужным что-то добавить.
Я заказал себе на обед стейк, но не потому, что мне так уж хотелось мяса, просто мне нужен был нож. Когда Джилл на минуту вышла из гостиной, я спрятал нож у себя в спальне.
Было десять вечера. Я извинился, сославшись на недостаток сна и слишком обильную после Йемена еду, и встал, чтобы пойти в свою комнату.
Мы пожали друг другу руки, потом я наклонился к ней и поцеловал в щеку.
— Вы настоящий боец. Мы с вами обязательно доведем это дело до конца.
Она улыбнулась и кивнула.
— Еще раз спасибо за рубашку, — сказал я. — Доброй ночи.
— Доброй ночи, — ответила Джилл.
В спальне я проверил свой мобильник, но никаких сообщений не было. Некоторое время я смотрел телевизор, потом достал кассету «Мужчина и женщина» и вставил ее в видеомагнитофон. Перемотав сексуальные сцены, я еще раз внимательно рассмотрел поднимавшийся с поверхности воды огненный столб. Я постарался настроиться скептически и дать увиденному другое объяснение, но у меня ничего не получилось. Как говорится, камера не лжет. Я отмотал пленку назад и снова просмотрел ее в надежде увидеть нечто, ранее мною не замеченное, что позволило бы по-другому интерпретировать все это. Но как я ее ни прокручивал — вперед, назад, в замедленном воспроизведении или на нормальной скорости, — результат был один: с воды поднималась самая настоящая боевая ракета, оставлявшая за собой огненный след с хвостом из белого дыма. И каждый раз, когда я просматривал пленку, ракета устремлялась к мигавшим сигнальным огням самолета. Потом — непосредственно перед взрывом — следовал огненный зигзаг; одновременно изменял направление и белый хвост дыма. Все это казалось вполне убедительным, хотя, признаться, я и без того уже давно был уверен, что увидел не что иное, как ракету, которая, перед тем как нанести удар, скорректировала траекторию полета.
Итак, загадка была разгадана.
Я вынул кассету из видеомагнитофона и сунул ее под матрас, а нож положил на стоявший у кровати столик. Потом я заснул, продолжая и во сне просматривать эту запись, хотя теперь вместо Бада на пляже находился я, а вместо Джилл — Кейт, которая стояла рядом со мной обнаженная и повторяла:
— Я же говорила тебе, что это была ракета. Теперь ты видишь?
Глава 49
Я
Приняв душ и побрившись, я надел бежевые слаксы и новую розовую рубашку. Если я увижу сегодня Теда Нэша и он хоть слово скажет по поводу моей обновки, я его убью.
Как бы то ни было, это был великий день. Мне предстоял разговор с Нэшем. Если он уже согласовал свои действия с Вашингтоном, существовала вероятность, что я встречусь кое с кем из их теплой компании. Я не раз задавался вопросом, кто придет на эту встречу и где она состоится, а также спрашивал себя, брать или не брать на нее эту кассету.
Я не большой любитель тусовок, но этой встречи ждал с нетерпением.
Предстоящий день можно было назвать великим еще и потому, что сегодня из Танзании возвращалась Кейт.
Я подумал и о той компании, которая будет поджидать ее в аэропорту. Вернее, о двух компаниях, перед которыми стояли совсем разные задачи. Но я знал, что Дом Фанелли сумеет разобраться с людьми, которые пытаются его задеть. Да и Кейт, как я узнал после свадьбы, тоже становилась настоящей фурией, когда кто-то становился у нее на пути.
К этому времени она должна была уже находиться в небе. В принципе вчера вечером я мог отправить ей сообщение по электронной почте и предупредить о том, что, возможно, произойдет в аэропорту. Но если за ней велось наблюдение — а такое вполне могло быть, учитывая мою встречу с Нэшем, — вполне вероятно, что все контакты отслеживались.
Одевшись, я посмотрел на себя в зеркало. Джилл была права: розовый цвет и впрямь выгодно оттенял мой загар.
Потом я прошел в гостиную. Джилл, облаченная в махровый белый халат, которые выдают в отеле «Плаза» всем постояльцам, пила кофе и читала газету «Нью-Йорк Таймс».
— Доброе утро, — сказал я.
Она подняла на меня глаза:
— Доброе утро. — И добавила: — Эта рубашка вам очень идет.
— Полагаю, она станет одной из моих любимых. Как вы спали?
— Плохо.
Я уселся за стол, налил себе кофе и сказал:
— Вчера вы пережили сильное потрясение.
— Это преувеличение.
Я пил кофе и изредка поглядывал на нее поверх чашки. Она казалось спокойной, но я не сомневался, что ситуация, в которой мы оказались, уже начала ее угнетать.
Я спросил:
— Вы подумали, что лучше бы вам было этого не делать?
— Напротив, мысль о том, что я сделала доброе дело, придала мне сил.
— В том, что вы сделали добро и находитесь на стороне добра, не может быть никаких сомнений.
Она настояла на том, чтобы позавтракать в номере, и мы стали изучать меню. Джилл сказала, что нужно как следует подкрепиться, и я с ней согласился.
Мы болтали, просматривали газеты и время от времени бросали взгляд на экран телевизора, где шла утренняя программа «Сегодня», которую вели Кэтти и Мэтт.