Ночная Охотница
Шрифт:
Разрушительный. Гнев.
– Ты не свободна?
Она слегка улыбнулась.
– Ревность?
Он прорычал в ответ:
– Не дразни меня, Марика.
– Я была помолвлена, да.
Она изучала рисунок на стеганном одеяле, избегая смотреть ему в глаза.
– Но Георг передумал жениться на мне, после того, как я убила его отца.
Бишоп всякого повидал за свою жизнь, но даже он не мог скрыть удивления.
– Ты что?
– Саприк восстал из могилы, став вампиром.
Его подташнивало от услышанного.
– Новорожденному вампиру нужна кровь. Очнувшись взаперти, продираясь наружу, они иногда, теряют рассудок и хватают первое, что попадется им на глаза.
– Добыча. Ты же ведь не рассматриваешь так людей, правда?
– Нет, но мне нужна человеческая кровь, чтобы выжить, Марика. Никто и никогда не сможет этого изменить. Ты можешь это принять или не принять.
Гнев вспыхнул в ее темных глазах.
– До тебя, я всех вампиров считала бездушными монстрами. Я не в состоянии "принять" все и сразу, как сильно бы ты этого не хотел.
Вздохнув, Бишоп обнял ее и опустился на кровать, уложив ее голову на свое плечо.
– Прости. Есть вещи, которые мне по началу тоже было трудно принять.
– Ты говоришь так, словно я - вампир. Это не так.
Он напрягся.
– На половину.
– Но это не одно и тоже. Есть многое в тебе, что мне трудно понять.
– Как насчет твоих драгоценных людей? Ты способна осмыслить все, что ими движет?
Она отодвинулась и резко поднялась, так, что теперь она смотрела на него сверху вниз.
– Зачем ты так?
– Ты полагаешь, что наличие человеческой крови дает тебе какое-то превосходство?
– Вовсе нет.
Она уставилась на него.
– Я помню, что ты считаешь, что люди ненавидят то, чего они не в состоянии понять, Бишоп. Я не ненавижу тебя, просто не всегда понимаю. Не стоит сравнивать меня с теми, кто не имел ни малейшего желания узнать тебя таким, какой ты есть.
Ее слова не взирая на их назидательность, понравились ему. Он посчитал глупым что-либо отвечать, вместо этого он поцеловал ее. Он целовал ее до тех пор, пока хватало дыхания, и вся неприязнь между ними не улетучилась.
Когда она открыла глаза, ее внимательный взгляд был полон изумления.
– Я вспомнила, где я прежде видела кольцо, которое нашел Сергей.
Он покачал головой.
– Ты думала о том чертовом кольце, пока я целовал тебя. Где ты его видела?
Выражение на ее лице было полно страха и боли.
– Марика? У кого ты видела это кольцо?
На ее глазах выступили слезы.
– У моего отца.
Бишоп не хотел, чтобы она посещала отца в одиночку, он буквально настаивал на этом.
Именно по этому, Марика дождалась рассвета, подождала,
Насколько это было глупо с ее стороны, особенно если ее отец был действительно в союзе с людьми, хотевшими ее похитить, но глупой она вовсе не была. Она оставила Бишопу записку с пояснениями куда отправилась, на тот случай, если она не вернется. Она не хотела, чтобы он думал, что она просто сбежала. Она была готова к его гневу, что ослушалась его, но не хотела, чтобы он думал, что она бросила его.
Дом, в котором она родилась, находился высоко в горах, укрытый пышной зеленой растительностью. Он не был похож на величественные замки, вместе с тем он вовсе не выглядел убогим. Солнце играло лучами на выбеленных внешних стенах. Крыша была укрыта черепицей, переходившей от красновато-коричневого до темно- коричневого оттенка. И хотя округлые окна казались небольшими, их было достаточно много.
Одним из немногих сохранившихся воспоминаний являлся дом, заполненный светом.
Если она хоть сколько-нибудь разбиралась в своем отце, то света в его душе было достаточно, чтобы спасти его от тьмы.
В то время когда она ехала по длинной извилистой тропинке, она больше не ощущала за собой вины, за то, кем являлась. Это был ни ее выбор, значит, и ее вины в этом не было. Она больше не была обременена ненавистью, той, которую, ее отец испытывал к вампирам или к ней, поскольку, она была полукровкой.
Молодой слуга встретил ее во внутреннем дворе. По все видимости он не знал кто она, поэтому просто улыбнулся и предложил отвести в конюшню ее лошадь. Она поблагодарила его, сообщила ему, что она ненадолго и отпустила его.
Стук ее каблуков отдавался эхом, когда она подходила к парадному входу. Каждый шаг отдавался в ее сердце, сжимая ее горло. Она не была в этом доме так давно – не испытывала потребности в этом. Это не было ее домом, и в то же время, она имела полное право находиться здесь.
Конечно теперь, после рождения сына это прекрасное место перейдет к нему. Ей оно и не было нужно.
В не зависимости от тех прав, которые она имела, она взяла дверной молоточек. Стук от него прокатился гулким эхом по всему двору.
Домоправительница - женщина лет шестидесяти по имени Анна открыла вскоре дверь. Она выглядела столь же сердитой и несчастной, как ее и запомнила Марика. Только теперь сама Марика стала взрослее и выше, и превратилась в подобие легенды в этих краях.
Анна уставилась на нее, словно перед ней предстал сам Дьявол.
– Ты.
– Доброе утро Анна. Мой отец дома?
– Она поставила на порог ногу, ожидая, что женщина пропустит ее.
– Зачем ты сюда я вилась? Убирайся.
Марика стиснула зубы.