Ночная смена

Dok

— Что дадите взамен? — спрашивает, немного оживившись, мент.

— «Клин» и две обоймы.

— Не смешите мои тапочки. У нас Клинов вагоны и фургоны. А это — штучный товар.

— Но ведь малопулька!

— Зато снайперская и бесшумная.

— Хорошо — тогда можем дать еду из ресторана.

— Китайского или корейского? Крысы и собаки? — ехидничает мент.

— МакДональдс. Пойдет?

— Черствые булки?

— Нет, все из холодильника. Двадцать килограмм полуфабрикатов под гамбургеры и чизбургеры. В комплектности. То есть булочки, мясо, сыр, шпинат.

— Там

еще был лук.

— Лука нет. И помидоров нет. Дам двойной набор соленых огурчиков.

— Тогда это не ресторанная еда. И огурчики — какой дурак потратит на бигмаки!

— Ну, как хотите. Дима — придется тебе обойтись…

Николаич поворачивается и показывает спиной, что ждет ответного предложения. Типо, вот уже ухожу. Почти совсем весь ушел.

Мент хмыкает и говорит:

— Сорок килограмм. И я все взвешу.

— Тридцать!

— Тридцать пять. И еще пятьдесят пирожков с вишней.

— Тридцать три. И откуда вишня?

— Пятьдесят пирожков! И заберете семью театрального критика.

— Тридцать пирожков, если с семьей. К слову — семья большая?

— Он с женой.

— Жена красивая?

— Нет, она тоже критик.

— Да это шантаж и грабеж!

— Винтовка куда дороже стоит! И учти — сейчас таких уже не делают.

— Хочешь сказать, что только по доброте душевной?

— Точно так. Сам себе удивляюсь.

— Тогда тридцать пирожков.

— По рукам.

Далее мент и еще несколько человек тщательно принимают груз и оттаскивают его в грузовик. Мы взамен получаем куцую снайперку и пару пожилых, пришибленных судьбой супругов. Их сажаем на освободившееся в милицейском УАЗе после выгрузки пакетов с едой место.

В итоге желаем друг другу доброго пути, встречные рассаживаются по своим местам и катятся своей дорогой.

— Грузовичок бы такой я бы не прочь был получить — мечтательно замечает Николаич.

— Это который зеленый — военный?

— Получается так… Зилок 4334… Симпатичная вещь. Нам бы не помешал.

— А мне непонятно, почему они броней не выручают своих ОМОНовцев.

— А почему мореманы не выручают курсантеров из училища им. Фрунзе, не удивляет?

— Удивляет. А почему кстати?

— Да потому. Высокая политика.

— Это как?

— Получается так, что очень просто. В Дзержинке — парни самые что ни на есть демократические — из низов, тэк скэзэть. Максимум карьерного роста — каперанг, да и то сложно этого достичь, инженеры же, не командиры. Потому амбиции — низенькие. Да и в другом у них амбиции — зато могут починить реактор при помощи кирпича, куска проволоки и пары гвоздей. Стыдно такие вещи не знать — питерские девушки и то в курсе и потому женихи из Дзержинки как бы не не очень котируются у невест — вечно в мазуте, масле, погоны жиденькие, денег мало и гордятся тем, что девушка и понять-то не сможет из-за сплошной технической терминологии.

А во Фрунзе — учатся многие родственники весьма высокого полета птиц, Элита морская потомственная, амбиции у фрунзаков — как у молодого Цезаря, карьеру могут сделать — огого какую. И у невест фрунзаки —

самая желанная добыча.

Вот и представьте, Доктор, кто Змиеву больше нужен — несколько сотен инженеров по разным коммуникациям и без амбиций — или несколько сотен Цезарей начинающих. Ну да, они могут провести флот через три океана по звездам, но вот копаться в говне и мазуте и чинить коммуникации — их хрен заставишь — они ж все во сне видят как по «Розе ветров» пройдут…

— Это как?

— В актовом зале училища в самом центре паркет в виде розы ветров выложен. По традиции прямо через нее может идти чин, не ниже адмирала. И только. Остальные же права такого по традиции не имеют, потому обходят. Странно, что вы такого не знаете — вроде ж даже ленинградец…

И что еще сказывается — начальство во Фрунзе повыше рангом, чем каперанг Змиев. Потому выручать он их станет, когда они совсем в ничтожество впадут и сами поймут, насколько их облагодетельствовали. Не раньше.

— Вон оно как!

— Получается так. Ну, по коням.

Двигаемся дальше.

Честно признаться — уже умотался. Потому снимаю указанные объекты на полуавтомате… Магазины, склады, предприятия, которые чем-то могут быть интересны. Еще делаем проскок на паре УАЗов по Пулковскому шоссе — ближе к городу у комплекса магазинов оказывается весьма густая толпа неупокоенных, а в сторону аэродрома кто-то уже уселся на складах и предупредительно пострелял в воздух, когда мы приблизились. Хорошо хоть не по нам…

— А знаете Доктор — вот Вы толковали о руководстве…

— Ну, толковал…

— И с чего это Вы посчитали, что оно могло за рубеж рвануть?

— А почему — нет?

— Так вроде оно же наше?

— Ну, так оно же очень неоднородно. Вон бывший предсовбеза сидит в Лондоне и призывает устроить крестовый поход на недемократическую Россию. Или вон Илларионова уволили — и он сразу дернул в США и давай там опять же требовать санкций. А ведь не член собачий — советник Президента как-никак. Гостайны знает, наверняка — а рванул в Штаты. Вот можете себе представить, что Кондолиза эта после отставки в Россию рванет, и будет тут требовать, чтоб США наказали за ее отставку?

— Не, не получается.

— Вот видите. Потому как ее хозяева — в США. Ну и у Илларионовых хозяева — тоже там. Или в Лондоне. Помните, как наших руководителей легко сажали — раз и Адамов в тюрьме, раз — и Бородин… И ниче так…

— Мда… Ладно, я лучше песню спою. А то Вы еще тут гадостей наговорите… Лучше слушайте:

Жил — был знаменитый писательЛев Николаич Толстой,Ни рыбы, ни мяса, не кушалХодил по аллеям босой.Жена его Софья Толстая,Напротив, любила поесть.Она босиком не ходила,Спасая семейную честь.