Ночная
Шрифт:
Кажется, я не справилась с кривой усмешкой. Хелльцы и личный контроль, мифы и легенды для жертв планетарной изоляции.
Впрочем, не этого ли я добивалась? Леди Гвириль наверняка рвет и мечет, что кто-то посмел вывести из строя единственного доступного переводчика, способного помочь ей наладить контакт с вожделенным храмовником. Теперь она не то что стрелка лично на суку вздернет — еще и на Тангарру не поленится собственной персоной сгонять, чтобы вытрясти душу из Тегиля Айвенна…
Правда, когда я мечтала об ускорении следственной работы по делу о похищении леди Эмори, мне представлялся долгий и сложный разговор с леди Гвириль, а вовсе не выстрел в сердце.
Погодите-ка.
–
Проклятие, которое должно было приносить невезение, рассеялось.
А значит — сработало в полной мере.
– Вот черт, — обреченно выдохнула я, повергнув Юнити в недоумение. — Мне срочно нужно увидеться с Рэвеном и Обероном!
Мастер Паншилл был непреклонен, и вырваться к лейтенантам Гейб удалось только три дня спустя. Сначала дотошный целитель порывался еще и выделить мне сопровождение из числа медсестер, но обнаружил у регистраторской стойки невесть как пронюхавшего о послаблении режима Раинера и пообещал ему золотые горы и меня в придачу, если только храмовник будет держать язык за зубами.
Раинер улыбнулся ему так светло и обаятельно, словно понял, о чем шла речь, и промолчал. С золотыми горами вышла накладка, но меня ему честно вручили — настоятельно потребовав вернуться к вечернему обходу. Я клятвенно пообещала беречь нервы, руку, сердце и вообще прописаться в отделении, после чего меня с огромным облегчением выгнали оттуда взашей.
Приставать с расспросами к Раинеру было бесполезно, так что я безропотно позволила увлечь себя к воротам госпиталя. Там нас поджидал Оберон — привычно невыспавшийся и кислый, что не помешало мне завалить его градом вопросов.
– Погоди, — утомленно вздохнул он, не дослушав, и начал выплетать портал. — Сейчас перенесу вас в одно место, там и поговорим.
– Не на Тангарру, надеюсь? — полушутя поинтересовалась я.
Оберон, не оценив юмор, молча помотал головой и растянул окно портала. Раинер шагнул туда, как к себе домой, заставив меня изрядно удивиться. Но Оберон явно был не настроен на разговоры и в ответ на мой вопросительный взгляд просто кивнул на освободившийся проход. Пришлось шагать.
С той стороны портала оказалось душноватое помещение без окон. Пахло сыростью и землей. Центр комнаты занимали четыре стола, сдвинутых вместе, чтобы на них можно было разложить гигантскую схему с заметками, ниточками и кружочками, на первый взгляд больше похожую на ночной кошмар рукодельницы, чем на пособие для расследования. Часть нитей вдобавок тянулась к стене, где цеплялась к воткнутым в деревянную доску булавкам над вырезками и фотографиями. После размещения схемы в комнате практически не оставалось места, но кто-то все же исхитрился втиснуть в угол крошечный диванчик — а потом еще и завалить его учебниками наполовину.
На оставшемся пространстве плечом к плечу сидели Рэвен и леди Гвириль, уткнувшиеся носом в какие-то записи. Наше появление заставило виконта и принцессу встрепенуться — и даже попытаться отодвинуться друг от друга. Но Рэвен уже уперся в стену, а леди Гвириль вовсе не жаждала оказаться на учебниках.
– Добрый день, — сказала она на тангаррском с заметным хелльским акцентом.
Если она рассчитывала отвлечь внимание от своего местоположения практически у Рэвена на коленях, то ей это удалось.
– Вы начали учить тангаррский? — удивленно спросила я, позабыв о положенном реверансе, — и тут же поняла, что настолько далеко в изучении тангаррского принцесса явно еще не заходила. Пришлось исправляться —
– Присутствовала на нескольких уроках унилингвы для Раинера, — как ни в чем не бывало пожала плечами принцесса.
– Вот как, — я покосилась на храмовника, невозмутимо прислонившегося плечом к стене. — Кажется, я многое пропустила.
– Ты не представляешь, — заверил меня Рэвен, ссутулившись в попытке занимать как можно меньше места. Ссутулиться получилось, занять поменьше места — нет. — Видела бы ты, какой здесь был цирк, когда выяснилось, что без учителя Раинер не обойдется, а проводить уроки в обычной языковой школе нельзя, потому что рушатся все охранные и отслеживающие заклинания! Да и постоянно требовалось, чтобы рядом был либо наш с Обероном преподаватель тангаррского, либо мы сами. В итоге сошлись на том, чтобы Раинер учился здесь. Учительница была в восторге. До сих пор ей ни разу не приходилось ходить на частные уроки порталом в подземный бункер.
– О, — только и сказала я. Так вот почему окон нет и потолки такие низкие! — Давай угадаю: телепортировать и учительницу, и Раинера приходится Оберону?
Младший Гейб, услышав свое имя, приоткрыл глаза — но тут же снова задремал стоя. Последовавший за этим взрыв хохота его ничуть не побеспокоил.
– Вчера их телепортировала я, — справедливости ради заметила Гвириль, откинувшись на спинку дивана. Теперь Рэвен мог податься вперед — и, по крайней мере, не задевать ее плечом. — Но обычно — да, достается Оберону.
– Мы отвлеклись, — спохватился Рэвен и, вспомнив о манерах, встал. — Садись. Мы читали рапорт с Тангарры.
Вдвоем с леди Гвириль мы на диванчике поместились отлично, но лично мне это ничего не дало: рапорт оказался зашифрован.
– Если коротко, — вздохнул Рэвен, — то проклятие тетушки Веги отработало свое и спало. Граф Маркель Огастин, профессор Тегиль Айвенна и епископ Арман мертвы. Еще с несколькими людьми, так или иначе связанными с ними, произошли несчастные случаи разной степени тяжести. А я разорвал помолвку.
Последнее прозвучало так радостно, что я поморщилась, пережидая необъяснимый и беспричинный приступ боли под левой ключицей, и Рэвен все-таки посерьезнел.
– Леди Шейли здорово подставилась, — прокомментировал Раинер, поняв, что старший Гейб не может найти подходящие слова. — О том, что я буду сопровождать тебя на пикнике, заранее знал очень ограниченный круг лиц. В основном — члены королевской семьи и агенты службы безопасности. А леди Шейли узнала об этом из светской беседы с лордом Эйденом и, видимо, решила, что я буду играть роль этакой диковинки, развлечения для публики. — Он на мгновение сжал губы, и стало понятно, что эту роль он в итоге уже сыграл — и не раз. — И приказала нанять убийцу с Хеллы, чтобы казалось, будто на тебя ведет охоту профессор Айвенна. Только вот он на тот момент уже был мертв, сгорел от внезапно усилившейся болезни.
– Недостаток информации — страшная вещь, — светским тоном прокомментировала леди Гвириль.
А я почувствовала недостойную слабость в коленях.
– То есть доказать, что я ничем ему не помогала, уже не получится…
– Почему? — не поняла принцесса.
Пришлось объяснять, что со всеми обстоятельствами, позволившими похитить леди Эмори, была знакома только я, и рассказывать о теории Гейбов касательно какой-то магической связи, оборвавшейся, как только Раинер дошел до ручки и начал разрушать заклинания одним словом. Я нервничала, и доводы звучали до того сбивчиво, что на месте судьи я бы упекла себя на пару лет — просто на всякий случай, потому что невиновные так не трясутся.