Ночное небо
Шрифт:
— Ледвея, — в голосе все-таки проскочила грусть, царапнувшая острым жалом, — была северной страной. Она находилась там, где сейчас пустынная тундра сползает в Вечное море. Когда-то ледвейцы выращивали отличных лошадей. Торговали морошкой и брусникой. Но с каждым годом становилось все холоднее. Люди ушли с тех земель. Разбрелись по свету. — Здоровой рукой я провела по собственному лицу, задержавшись на подбородке. — Да. Я ледвейка. И больше вопросов о своей человеческой жизни не потерплю. Ни от одного из вас. Ясно? Лледос?
— Ясно, — обиженно протянул сунжэ.
Эльф не ответил, только выдохнул сквозь стиснутые зубы.
Я прибавила шагу. Хотелось поскорее добраться до замка создателя. Или до того, что от него осталось.
— Вея, — тихо прошептал Ярун, нагнав меня, — не обращай на них внимания. Лледос тебя провоцирует, а Жадан еще ребенок. Ему все интересно.
— Знаю, — ответила я, покосившись на птенца. — Не волнуйся. Я их пальцем не трону. По крайней мере, Жадана.
Ярун хмыкнул, но, поняв, что я не шучу, согнал с лица улыбку.
Оставшиеся метров двести мы прошли в полном молчании. Только Жадан изредка ойкал, спотыкаясь о сухие ветки.
Перед нами открылась мрачная картина. Суровый ночной лес обступил со всех сторон развалины небольшого замка. От когда-то высокой центральной башни остался один остов. Она рухнула на западную стену, проломив собой крышу. Путь туда теперь заказан.
Замковые стены кое-где заплел мох. Провалы окон значительно расширились — в них пролезли вездесущие кустарники. На крыше северного крыла цвели дикие цветы. Деревянные ворота давно сгнили. Одна из створок лежала, покрытая ковром трав.
— Не слишком впечатляющее зрелище, — Ярун остановился у ворот замка, не решаясь зайти внутрь.
А меня что-то насторожило. Наверное, обилие зелени. Но мысль, появившись на грани сознания, уплыла прочь бесцветной рыбкой.
— Я тоже ожидал чего-то помассивнее и крупнее, — кивнул Лледос. — Никогда бы не подумал, что Хаб провел свою вечность в этом чулане.
— Вы не видели подземных этажей, — соизволила ответить я. Все-таки гнездо моего мастера гораздо ближе к совершенству, чем гнезда других вампиров.
— Жутковатое место, — передернул плечами Жадан. — Нам обязательно туда идти?
— Нет, — ответила я. — Ты останешься здесь, на поверхности. Вместе с Лледосом. Эгун и Ярун пойдут со мной.
Эльф ехидно оскалился, дернув щекой.
— Узкий вампирий круг? Теплокровным вход запрещен?
Пропустив его слова мимо ушей, я взглянула на Эгуна. Тот явно не был согласен с моим решением. Стиснутые зубы и чуть выдвинувшийся подбородок говорили об этом слишком «громко».
— Эгун, — окликнула я. — Ты вампир и отлично видишь в темноте. Ни Лледос, ни тем более Жадан, похвастаться этим не могут. Ты неоценим.
Я не двинулась с места, выжидая, когда ридаец осмыслит мои слова.
Лледос положил руку на плечо Жадана.
— Мы подождем вас, — его голос вопреки
С чего бы эльфу становиться таким покладистым? Что он задумал? Сунуться в развалины днем, пока я буду спать? Ну-ну. Главное, чтоб не заблудился, а то ищи потом, трать на него время.
Это я высказала Лледосу. Тот удивленно хлопнул ресницами, но согласно кивнул:
— Не заблужусь.
Оставив вещи в импровизированном лагере под присмотром Лледоса и Жадана, мы с Яруном и Эгуном двинулись в замок.
— Будьте настороже, — предупредила я.
— Ловушки? — серьезно осведомился Ярун.
— Вряд ли. Скорее, прогнивший пол и осыпающиеся стены. Не разделяемся.
Мы вошли в замок по когда-то хорошо вымощенной, а ныне устланной травяным ковром, дороге.
Стоило оказаться внутри, и мы как будто перенеслись в другой мир. Мир мертвых. Но вряд ли кому-то из нас тут было уютно.
Звуки леса стихли, но появились какие-то шорохи и скрипы. В дальнем углу, суетливо перебирая лапками, попрятались в норы мыши. Из проема высокого окна на нас уставилась пара желтых глаз. Филин развернул плоскую морду, раскрыл громадный крылья и, предостерегающе уркнув, улетел прочь.
Эгун повел плечами. Как вампир, он был старше Яруна. Но прожил гораздо меньше. Бывший вестник ободряюще улыбнулся Эгуну. Кажется, подействовало. Ридаец чуть расслабился.
Аккуратно ступая по треснувшему каменному полу, я прошлась по небольшому холлу.
До сих пор со стен на меня смотрели выцветшие гобелены. Подставки под факелы проржавели и теперь валялись на полу. Массивные двери, ведущие в левое и правое крыло замка покосились. Сбить их с петель не составило бы труда. Но вряд ли то, что я ищу, находилось на поверхности. Скорее всего, придется спускаться на подземные этажи.
Сделав знак спутникам, я прошла под аркой в большой зал. Туда вели три широкие ступени. Когда-то их черным языком лизала дорогая ковровая дорожка. Теперь она истлела. И лишь кое-где виднелись ее выцветшие лоскуты. Этот зал мы называли «тронным».
Мастер пользовался славой странного вампира. Его садистские наклонности, варварские повадки переплетались с тягой к роскоши. По меркам того времени, замок был не просто богат, а сумасшедше шикарен. Хотя видеть это убранство могли немногие.
Трон создателя по-прежнему стоял на пьедестале в центре зала. Высеченный из черного мрамора он казался монолитом, прошедшим через века. Но и на нем время оставило свой след. Подлокотники, украшенные завитками, потрескались. Голова змеи, венчающая спинку трона, лишилась двух нижних мраморных клыков.