Ночной огонь
Шрифт:
«Очень сожалею, что не оправдал ваши ожидания, — отозвался Ямб. — Я всего лишь хотел оказаться полезным посетителю».
«Все это замечательно, но если вы надеетесь добиться успеха в этом мире, вам придется понять, что иногда гораздо полезнее держать язык за зубами, чем высовываться с самоуверенностью деревенского нахала!»
«А, теперь я осознал свою ошибку! Могу ли я продолжать работу?»
«Ни в коем случае! То есть, сегодня выполняйте обязанности, как обычно. Перед тем, как уходить, аккуратно сложите бумаги в архив и выключите телефоны. Кроме того, если вам придется задержаться до вечера, проследите за тем, чтобы все поступления и затраты, в том числе сегодняшние, были учтены до последнего
«Будет сделано. Я выплачу себе жалованье наличными, отведенными на мелкие расходы».
«Как вам угодно. Не забудьте оформить квитанцию, подтверждающую получение».
Мэйхака больше ничто не задерживало в конторе Лоркина, и он удалился. Задержавшись в тени сине-зеленого дендрона, он задумался над тем, как радикально изменилась его жизнь с тех пор, как он в последний раз проходил по главной улице Лури. Он представил себя таким, каким был тогда, и сравнил это представление с собой сегодняшним. Результаты сравнения нельзя было назвать радостными или воодушевляющими, но он заставил себя забыть о сомнениях и сожалениях. Для того, чтобы задача, поставленная им перед собой, могла быть эффективно выполнена, важно было сдерживать эмоции и не поддаваться вспышкам отчаяния. Три года, проведенные среди локлоров, научили его самодисциплине. Блуждая по степи Тангцанг, он не раз говорил себе, что, если он каким-то чудом выживет и вырвется из плена, он никогда больше не позволит себе падать духом и поддаваться мрачному настроению.
Мэйхак взглянул налево — туда, где улица кончалась у космического терминала, а потом направо — туда, где дорога, окаймленная причудливыми, слишком высокими дендронами, скрывалась в лесу. Здесь, в пределах видимости, находился весь городок Лури, прибежище нескольких тысяч скрытных обывателей, заговорщицки бормотавших друг с другом, встречаясь на улице, и осторожно ступавшими так, чтобы никто не слышал их шагов. Мэйхак направился в местное отделение Натурального банка. Прилавок кассиров тянулся вдоль одной стены просторного полутемного помещения с высоким потолком. Противоположная стена была обшита узкими планками пористой золотистой коры пустоствольных деревьев. У этой стены стояли стол и пустое кресло. Рядом со столом находилась дверь с вывеской:
В отсутствие секретаря Мэйхаку пришлось открыть эту дверь без приглашения. Он оказался в еще одном просторном помещении с высоким потолком; стены здесь были облицованы радующим глаз узорчатым зеленым деревом. Высокие окна выходили в сад; на полу лежал толстый ковер бутылочно-зеленого цвета. За обширным лакированным столом восседал Хубер Тван — приземистый, крепко сложенный человек с круглым краснеющим лицом, носом пуговкой и вызывающими усиками. Его волосы, буровато-ржавого оттенка, были артистически причесаны так, чтобы над ушами образовывалось нечто вроде надкрылий. Блестящий темно-коричневый костюм директора банка выглядел слишком роскошно в скромной и приглушенной атмосфере провинциального Лури; такое же впечатление производили его яркий шейный платок, расшитый цветочным орнаментом, и начищенные до блеска желтые башмаки с двухдюймовыми каблуками и заостренными носками. Увидев Майхака, директор слегка нахмурился, словно посетитель ввалился в святилище Твана, не соблюдая каких-то формальностей, и при этом не соответствовал представлению директора о респектабельном клиенте. Действительно, с точки зрения Хубера Твана, Мэйхак отличался многими нежелательными характеристиками.
«Впредь будьте добры позаботиться о том, чтобы о вашем посещении заранее объявляла моя секретарша! — строго заметил
«Обязательно учту ваши замечания, — отозвался Мэйхак. — Я только что прибыл из Ромарта и еще не успел достаточно цивилизоваться».
Тван с подозрением покосился на Мэйхака, его усики взъерошились: «Из Ромарта, говорите? Очень любопытно! И каким образом я мог бы вам помочь?»
«Все очень просто. Я хотел бы просмотреть записи, относящиеся к состоянию финансовых счетов династии Урдов — в частности, счетов Асрубала дин-Урда».
У Твана отвисла челюсть. Несколько секунд он просто не мог найти слов, после чего воскликнул: «Совершенно исключено! Откуда вы взяли, что я позволю вам просматривать какие-либо счета? Конфиденциальность наших клиентов неприкосновенна».
«Не сомневаюсь. Тем не менее, у меня есть документ, уполномочивающий меня провести такое расследование. У вас не может быть никаких возражений по этому поводу».
Тван возмутился: «Это неслыханно! Не могу себе представить, чтобы подобное разрешение было получено законными средствами!»
«Судите сами», — Мэйхак бросил документ на стол директора. Хубер Тван отшатнулся, словно Мэйхак предложил его вниманию ядовитое насекомое. Нагнувшись над бумагой, он внимательно прочел ее, что-то тихо бормоча себе под нос. Закончив чтение, он прочел текст заново, словно не верил своим глазам, после чего тяжело откинулся на спинку кресла: «Ничего не могу сказать. Ваши полномочия определены однозначно. Разумеется, я хотел бы сохранить копию этой доверенности в моем архиве».
«Разумеется».
Хубер Тван превратился в олицетворение лживого гостеприимства: «Что ж! Вы хотели просмотреть счета Урдов? Нет ничего проще, это можно сделать сию минуту». Панель обшивки стены отодвинулась в сторону; за ней оказался большой экран. Директор банка произнес пару слов, и на экране появились столбцы цифр.
Мэйхак просматривал эти цифры минут пять. Он задал директору несколько вопросов; Тван отвечал кратко, но вежливо. В конце концов Мэйхак сказал: «Не вижу записи, отражающей выплату трехсот тысяч сольдо получательнице по имени Джамиэль Мэйхак».
«Такая выплата не производилась. Я хорошо помню сложившуюся ситуацию. Несколько лет тому назад молодая женщина предъявила мне вексель на эту экстраординарную сумму. Мне пришлось сообщить ей, что в местном отделении банка никогда не бывает такого количества наличных денег — это было бы обременительно и небезопасно. Я предложил ей два варианта. Я мог переслать вексель в главное управление Натурального банка в Окноу на планете Флессельриг и ожидать доставки наличных под охраной в Лури, что могло занять несколько месяцев. С другой стороны, она могла сама предъявить вексель к оплате в главном управлении Натурального банка в Окноу, где требуемую сумму с таким же успехом могли перевести со счета династии Урдов. Насколько мне известно, на счете Урдов в Окноу гораздо больше денег, чем в Лури. Я объяснил посетительнице, что такое решение вопроса заняло бы гораздо меньше времени, чем ожидание доставки наличных. Насколько я понимаю, она решила последовать моей рекомендации».
«Она ничего не сообщила о своих дальнейших планах?»
«Ничего. Предполагаю, что она вылетела в Окноу на следующем пассажирском судне».
«И она не оставила никаких сообщений?»
«Никаких».
Мэйхак скорчил недовольную гримасу и снова взглянул на экран: «На местном счете Асрубала всего лишь восемь тысяч сольдо — не слишком внушительная сумма».
Хубер Тван согласился с тем, что состояние счета Асрубала не свидетельствовало о завидном финансовом положении.
«Значит, он открыл отдельный счет в Окноу?»