Ночной убийца
Шрифт:
Нож будто обрел собственную волю и на этот раз задел руку противника. Кровь брызнула Купу в лицо. Он атаковал повторно, и вдруг его отбросило назад. Он удивился. Блондин ударил его!
Куп двинулся вперед, противник отступил и нанес новый удар. Но Куп приготовился и блокировал его выпад.
И тут он достал его по-настоящему.
Куп почувствовал, как острие входит в тело и начинает подниматься вверх…
Неожиданно он ощутил боль в затылке. Куп резко развернулся и увидел другого мужчину и еще одного, который размахивал портфелем,
Оба его врага были черноволосыми, один носил очки. Противники оскалили зубы. Больше он ничего не видел – только волосы, очки, зубы. И портфель.
Блондинчик лежал на тротуаре, Куп задел его ногой, посмотрел вниз, увидел алую кровь на рубашке и заметил четвертого мужчину, который что-то кричал. Куп побежал.
– Держите его, держите!
Куп пересек улицу между припаркованными машинами. Женщина на тротуаре едва успела отскочить в сторону, ее испуганное лицо побледнело. На ней был галстук и шляпка в тон ему, Куп даже успел заметить крупные лошадиные зубы – но в следующее мгновение она осталась у него за спиной.
Один из мужчин преследовал его футов двести, но, когда Куп внезапно остановился и двинулся к нему, повернулся и бросился наутек. Куп побежал к парку. Через минуту он мчался по заросшим травой тенистым аллеям.
Из носа у него текла кровь, но нож, который он все еще сжимал в руке, мгновенно исчез в кармане. Куп вытер лицо, снял шляпу и очки, перешел на шаг.
Он спасся.
Глава 21
Вдоль тротуара напротив муниципалитета стояли телевизионные фургоны, и Лукас понял: что-то произошло.
Он оставил «порше» у пандуса и поспешил к входу. Репортер «Стар трибьюн», молодой парень с очень короткой стрижкой ежиком и блокнотом в руках, бросился к нему навстречу и придержал дверь.
– В вашем расследовании появилось что-то новое? – спросил он.
– Ничего серьезного, – ответил Лукас, – Что здесь происходит?
– Вы не слышали? – Ежик сделал вид, что поражен.
– Я только что пришел, – сказал Лукас.
– Помните пару, на которую напали возле озера и женщина погибла на месте?
– И что?
– Так вот, напротив того же дома, в тридцати футах от места первого преступления, четыре часа назад совершено новое нападение, – продолжал Ежик, – Я не пытаюсь вас обманывать, Лукас: я там был. В тридцати футах. Откуда-то появился маньяк, размахивая большим ножом с выкидным лезвием. Убийца вел себя как монстр из фильма ужасов, его лицо скрывала надвинутая на лоб шляпа, и он кричал. Банды здесь ни при чем. Жертва и убийца оба белые. Пострадал адвокат.
– Он мертв? – спросил Лукас, слегка расслабившись. Это преступление
– Пока нет. Но он в тяжелом состоянии. Удар ножом в живот. Парень все еще в операционной. Адвокат провел ночь с подругой, а когда утром вышел из дома, маньяк напал на него.
– У нее есть муж, она в разводе?
– Не знаю, – ответил журналист.
– Я бы на вашем месте выяснил это, – посоветовал ему Лукас.
Репортер показал свой блокнот, раскрытый на страничке с рядами закорючек.
– Первый вопрос в моем списке, – сказал он и повернул голову, – Ух ты!
В холле взад-вперед прогуливалась Джен Рид, очевидно ожидая начала пресс-конференции. Она заметила Лукаса, приподняла подбородок, улыбнулась и направилась к ним, а репортер, не шевеля губами, прошептал:
– Вот собака…
– Не я, – пробормотал Лукас.
– Лукас, – сказала она, подходя к ним.
Большие глаза. Настоящие озера.
– Будешь выступать? – Она прикоснулась к его руке. Лукас презирал себя, но он почувствовал удовольствие оттого, что она стоит рядом.
– Привет. Нет, но я думаю, что это будет интересно. Он балансировал на цыпочках, как баскетболист перед выходом на замену.
Джен Рид посмотрела в сторону зала для пресс-конференций.
– Сейчас преступление выглядит эффектным, но думаю, что оно имеет бытовую подоплеку.
– Оно совершено в тридцати футах от места предыдущего убийства.
Она кивнула.
– Да, существенная деталь. Именно этот факт и делает историю такой занимательной. К тому же все участники белые.
– Теперь это необходимое условие? – спросил Ежик.
– Конечно нет, – со смехом ответила Джен и понизила голос, словно посвящала их обоих в детали заговора: – Но вы же знаете, как обычно бывает.
Репортер слегка покраснел.
– Пожалуй, я пойду внутрь.
– Что с ним такое? – спросила Джен, глядя ему вслед.
Лукас пожал плечами, и она спросила:
– У тебя будет время выпить чашку кофе после пресс-конференции?
– Мм, – протянул Лукас, глядя на нее. Она определенно знала, на какие кнопки следует нажимать, – Думаю, тебе лучше зайти ко мне в кабинет, – ответил он.
– Ладно. Слушай, что у тебя с галстуком и воротником? Вот так…
Журналистка поправила ему галстук и ворот рубашки, хотя Лукас не сомневался, что они в полном порядке. Это понравилось ему, и он, довольный, зашагал по коридору.
Коннел являла собой полнейший контраст с Джен Рид: крупная блондинка с пистолетом размером с тостер, которая считает, что использование губной помады является первородным грехом. Она дожидалась Лукаса, и он заметил темные круги у нее под глазами.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил он.
– Лучше. Но с утра мне всегда паршиво, – небрежно ответила она, отмахнувшись от проблем, связанных с ее болезнью, – Ты прочитал досье?
– Да, но не нашел там ничего интересного.