Ночной зверёк
Шрифт:
А если они ошиблись?
Неселим стоял с закрытыми глазами и не видел этого. Амти окликнула его, но именно в этот момент удар меча снес ему голову. Очки на его отделенной от тела голове перекосились, глаза оставались открыты, а изо рта потянулась струйка крови. Эли и Амти запищали.
— Что делать? — спросила Эли.
— Я откуда знаю?!
— Они бросили нас!
— Паника!
Аштар продолжал драться.
— Не отвлекайтесь, котята! — сказал он радостно. — Если все пропало, то нужно драться на конца!
Будто бы его ничуть не расстраивало, что все пропало. Он наслаждался, он побеждал, и даже если орды тварей никогда не иссякнут, тем лучше.
Амти
— Так, — сказала Эли. — Я доверяю Адрамауту и Мескете. Соберись с силами, тряпка!
— Ты мне? — спросил Аштар.
— И тебе тоже!
— Я передумал, — сказал он. — Никуда не пойду. Не собираюсь подыхать, малышки. Если вдруг здесь умирают по-настоящему, я совершенно не хочу так попасть. И вам запрещаю!
— Ты не можешь мне ничего запретить! — сказала Эли.
— А вот и могу, я же твой брат! — Аштар ударил мечом ближайший скелет волка.
— Мы вернемся за тобой, — сказала Эли. — В отличии от тебя, у нас нет столько сил.
— Так это же легко!
Дикая пляска Аштара продолжалась, и Амти подумала, что не видела на свете ничего прекраснее, чем то, как он дрался. А Эли вдруг одним неуловимым движением вырвалась вперед, бросаясь к скелетам. Нескольких из них она убила просто своим зрелищным падением в толпу, почти заставив Амти засмеяться. Но, в конце концов, Амти увидела, что из горла у нее торчит меч, на который Эли могла напороться и случайно. Амти стало страшно, и она подумала, может Аштар прав. Может все умерли по-настоящему? Тела не исчезали. Амти отвлеклась, поэтому не заметила, как обожгло бок. А потом стало горячо, и Амти посмотрела вниз. В боку у нее была рана, из нее хлестала кровь. У Амти задрожали руки и подкосились коленки, она попыталась закрыть рану, зажать ее, чтобы не терять драгоценную кровь. Жар хлынул к щекам, во рту пересохло, и Амти почувствовала мучительный страх перед настоящей, окончательной смертью. А потом мир перевернулся, и она поняла, что лежит. Она посмотрела на небо, и оно было алым, а может ей казалось.
Последним, что Амти услышала было:
— Удачи, четыреглазка.
Она почувствовала во рту вкус крови, пришли слабость и боль. А потом какой-то скелет занес меч над ее лбом, и хруст ее черепа был последним, что Амти услышала.
Все погасло, она не чувствовала больше своего тела, а потом и вовсе ничего не чувствовала.
Когда Амти открыла глаза, ничего даже не болело. Она почувствовала холод на шее, испугалась и коснулась себя руками. Оказалось, это металлический ошейник.
— Аштар? — позвала Эли рядом. — Он себя убил?
— Вроде нет, — сказала Амти. — Я не видела.
— Умирать страшно, — протянула Эли.
— Аштар — идиот, — вздохнула Мескете. — Надеюсь ему хватит сил дождаться нашего возвращения.
— Нас, кстати, осталось не так много.
— Спасибо, Неселим.
Амти втянула носом воздух, пахло влажно и холодно, пахло темницей. Амти привстала, увидев дверь, но цепь дернула ее назад. Глаза привыкли к темноте, и Амти поняла, они все на цепи. А потом Амти увидела кое-что ужасное. Под рубашкой у нее, между ключицами, был впаян, будто являлся частью ее тела, крохотный резной ключ. Амти не смогла коснуться его, руку обожгло невероятным жаром еще за пару сантиметров от металла.
Мескете выползла на середину темницы, куда падал одинокий луч луны из-за окна.
— Я читала о похожем, — сказала она. — Ради этого испытания на Лестницу Вниз сходят с напарниками. В каждом из нас ключ от оков другого. К чужим ключам, в том числе тем, которые в нас, прикоснуться мы не можем. Вытащив их друг из друга, мы сумеем освободиться. Это будет
— Кажется, милая, словосочетание «не бойтесь» стало твоим новым девизом.
Они выползли к середине, чтобы осмотреть друг друга. Именно тогда Амти почувствовала движение за спиной. От угла к углу темницы кто-то ходил. Это явно был хищник, и он смотрел, он ждал.
— Здесь кто-то ходит, — запищала Эли.
Они принялись ощупывать друг друга.
— Что, мысли об оргии подняли тебе настроение? — прошептала Амти.
— Слишком мало участников.
Амти чувствовала жжение и чудовищную боль при попытках прикоснуться к ключам, вживленным во всех, кроме Неселима. Она замерла, рассматривая ключ под его расстегнутой рубашкой. Резной ключик украшал цветочный, очень изящный узор, он был похож на ключ от девичьей шкатулки, и Амти подумала — это ее, точно. Ключ вживленный в Амти, тем временем, был грубее, резче, ручку его украшали шипы и изображение солнца. Эли, подумала она, ведь Эли значит — солнечная.
Амти взяла руку Эли, положила себе на ключицу, и Эли не запричитала. Они услышали крик Адрамаута. Мескете сидела на нем и вырывала ключ из его тела. Это оказалось не так просто, будто он струнами, как корнями, держался за его плоть.
Адрамаут орал:
— Больная фанатичка! Мескете! Мне больно! Ты с ума сошла? Давай попробуем моей магией?
— Здесь не работает магия, я знаю!
Наконец, Мескете извлекла ключ из Адрамаута, открыла свой ошейник и подсела к Неселиму.
— Вперед.
— Но я не могу…
— Можешь. Давай быстрее.
Мескете зажала себе рот, процесс вытаскивания ключа для нее вряд ли был намного легче, чем для Адрамаута, Амти видела те же струны, и с ужасом думала, как будет вытаскивать свой ключ из Неселима.
Адрамаут тем временем подполз к Эли, развел руками.
— Извини, малыш.
Эли сложила руки на груди, сказала:
— Не извиню, иди ты.
А потом вздохнула:
— Только быстро.
— Быстрее не бывает.
Адрамаут провел рукой над ее ключицей, но ничего не произошло. Амти снова услышала в дальнем конце темницы шевеление. Адрамаут поцокал языком, сказал:
— Тогда держись, малыш. Смотри на меня.
Он снова цокнул языком, и когда Эли подняла на него глаза, запустил пальцы под ее кожу, выуживая ключ. Эли завизжала так, что у Амти едва не лопнули барабанные перепонки. Адрамаут вытащил костяной ключ с изображением глаза посередине. Неселим тем временем освободился и дернул Амти за рукав.
— Давай-ка, Амти. Только без своих невротических сомнений. Не мучай меня, пожалуйста.
— Тебя это не убьет?
— Нет.
Что-то в Амти подумало «а хотелось бы», и вместе с тем она едва не залилась слезами от страха. Но потом она снова услышала тихие, звериные шаги, и, повторив, как заклинание, что Неселима это не убьет, если даже Эли не убило, Амти ногтями проникла под его кожу, стараясь подхватить ключ. Копалась она долго, стараясь хотя бы схватиться за него, чтобы выдрать. Неселим в это время только вздыхал, видимо боль была не такая сильная. А потом, когда Амти нашла способ подцепить ключ и потянуть, и на свет показались позолоченные нити, она запищала от страха, а Неселим закричал. Амти, как и всегда, не поняла, нравится ей это или нет. Одно она поняла точно: если опереться коленкой об пол, тащить будет легче. Когда ключ, наконец, оказался на свободе, Амти едва не отлетела назад. Она нащупала замок там, где цепь скреплялась с ошейником. Ключ был скользкий от крови, и Амти страшно боялась его потерять. Он не сразу пролез в скважину, но когда пролез, щелкнул очень легко.