Ночные птицы. Памфлеты
Шрифт:
Он работает на сахарном заводе в Касперовке, на Киевщине, пробует зарабатывать себе на жизнь преподаванием немецкого и латинского языков в Тараще. После Октябрьской революции едет в Киев, думая попасть в университет. Но из этого замысла ничего не выходит. Он переезжает в Конотоп, где ему угрожает немецкий арест. Бежит. С июня по октябрь 1918 года он уже читает лекции на железнодорожных курсах в Киверцах и Шполе и вскоре принимает участие в восстании против гетмана Скоропадского, создавая поблизости от Смелы и Шполы красные крестьянские отряды. После установления Советской власти он учительствует, заведует волостным наробразом в Белокоровичах и весной 1923 года, как бывший галичанин, возвращается с семьей на родину. С 1924 по 1926 год он учится в университете и устанавливает
В 1927 году Тудор учительствует в Черткове, на Тернопольщине, и, еще даже не будучи членом партии, проводит там партийную работу и готовит первую уездную партийную конференцию. Украинские националисты лишают его работы в школе. Тудор уезжает во Львов, принимает участие в создании революционного журнала «Виша» и всецело отдается литературно-редакторской работе. Он сплачивает силы революционных литераторов, преследуется полицией и радостно встречает осень 1939 года — приход Красной Армии. Его прекрасный доклад «Культура и фашизм», произнесенный на конгрессе защитников культуры во Львове весной 1936 года, хорошо помнят все его товарищи и прогрессивная интеллигенция Львова. Отнюдь не случайно поэтому избранный депутатом украинского Народного собрания во Львове Степан Тудор вместе с другими депутатами от всего сердца голосует за провозглашение Советской власти на его родной земле.
В многогранной деятельности Тудора, позволяющей ему видеть, кто именно мешает победоносному шествию новой жизни на родной земле, есть главная цель — написание большого романа, обличающего религию, каким и явился «День отца Сойки». Выступая в этом романе один против многоликой братии обманщиков в черных реверендах, Степан Тудор одержал большую победу, плодами которой пользуются сейчас миллионы атеистов не только в России и на Украине, но и в Литве, Белоруссии, Латвии и Чехословакии.
Почему же возник у Тудора замысел именно такого, а не другого романа? Почему он пошел на бой с агентурой седобородого графа Шептицкого?
Давайте расширим фабулу романа.
Хотя Западная Украина, основной район действия Михаила Сойки, до недавнего времени являлась весьма небольшой территорией всей религиозной экспансии воинственного клерикализма, в ее истории с предельной выразительностью отражены те главные методы завоевания верующих, земель и доходов, к каким прибегает церковь и сегодня на разных континентах земного шара.
Еще задолго до насильственного введения унии, которая преследовала цель соединить религиозную экспансию рвущегося на Восток папства с захватническими планами польских королей и феодалов, церковь беспощадно подавляла и грабила западных украинцев. В своем известном стихотворении «Когда мы были казаками» великий кобзарь Украины Тарас Шевченко ставил знак равенства между ненасытными ксендзами и магнатами, которые разжигали национальную рознь между польским и украинским народами.
В 1911 году в австрийском тогда Кракове вышла на польском языке разоблачающая папство антиклерикальная книга Францишека Млота «Мешок Иуд, или Разговор о клерикализме».
В этой книге приводятся очень интересные данные о методах католической агентуры в тех местах, где разворачивается действие романа «День отца Сойки».
«В Восточной Галиции клерикалы примирились с вшехполяками (сторонники правых буржуазных партий Польши) и, действуя заодно с ними, обманывают польских крестьян, утверждая, что они прежде всего защищают польскую народность. Однако это утверждение является бесстыдным враньем. Не о польской народности заботятся клерикалы и вшехполяки, а о спасении подольской шляхты, против которой русские и польские крестьяне хотят бастовать... Наилучшим доказательством того, что польская национальность отнюдь не интересует клерикалов, является тот факт, что ксендз Гораздовский по договоренности с архиепископом Бильчевским основал во Львове немецкую
Так вели себя паписты гораздовские и бильничевские во время существования империалистической Австро-Венгрии. Когда же Австро-Венгрия распалась, архиепископ Юзеф Бильчевский, как мы расскажем дальше, лобызался во Львове с генералом Юзефом Галлером, присланным Антантой из Франции подавлять стремление галицийских украинцев к государственной самостоятельности; тот же Бильчевский благословлял американских и французских летчиков, улетающих бомбить с аэродромов Галлера восставших украинцев, а затем и Первую конную армию Буденного.
В сентябрьские же дни 1939 года, когда Гитлер напал на Польшу, воспитанники немецкой школы ксендза Гораздовского прилетели с гитлеровских аэродромов на бомбежку Львова на самолетах типа «Хейнкель» и «Юнкере»...
Одним из наиболее агрессивных католических орденов в мире и поныне является орден тех самых иезуитов, под руководством которых молодой богослов Михаил Сойка, находясь в Риме, перелистывал кровавую историю папизма и, подавляя в себе внутренние колебания, готовился к великой миссии на Востоке. Иезуиты проникают в страны Африки и Латинской Америки, ведя отчаянную борьбу за сохранение колониальных режимов. Они приложили свои руки к убийству Патриса Лумумбы и всячески поддерживают сейчас Чомбе и Мобуту в Конго. В Галиции им и бельгийскому ордену отцов-редемп-тористов был поручен надзор за греко-католической церковью.
В своих маленьких повестях «Миссия» и «Чума» Иван Франко хорошо показывает происки одного из таких миссионеров-иезуитов, патера Гавдентия. Патер Гавдентий в какой-то мере является литературным предшественником Михаила Сойки, и действует он в тех самых местах, что и герой романа Тудора.
Так, в беседе с настоятелем Тернопольского конвента ордена иезуитов патер Гавдентий называет, подобно Сойке, тамошние земли восточным авангардом католицизма и плацдармом для дальнейшей агрессии; он с большим волнением повторяет слова папы римского Урбана о великой миссии католиков на Востоке. Выполняя эту агрессивную программу папства, иезуиты и подобные им монашеские ордены, как и Михаил Сойка, не склонны были питаться только медом и акридами, а всячески приумножали свои богатства, опираясь в своей миссионерской деятельности на огромные земельные владения. Одно только подвластное Юзефу Бильчевскому Латинское архиепископство имело в начале нынешнего века во Львове 14 787 гектаров пахотной земли. Возглавляемая графом Андреем Шептицким греко-католическая митрополия во Львове владела уже в 1905 году 30 991 гектаром наилучшей земли.
В бытность свою нунцием в Польше, Пий XI строил планы подчинения Православной церкви католицизму. Он возлагал большие надежды на униатскую церковь. Его ближайшим советником был униатский митрополит Андрей Шептицкий. В планах папы именно Галиция должна была быть опорным пунктом, откуда Ватикан мог бы скорее всего проникнуть на территорию Советского Союза.
Церковники не всегда скрывали эти планы. Так, католический богослов Грентруп в своей книге об отношении католической церкви к национальным меньшинствам, касаясь униатской церкви в Польше, проговорился:
«Апостолический престол рассматривает украинскую церковь в рамках большой церковной политики как коридор, через который он надеется получить доступ к православной церкви (курсив наш.— В. Б.). Украинцы лишь в том случае могут оправдать эту задачу завоевания православной церкви, если своеобразие их обряда и их образа жизни укрепится. А потому следует ожидать из Рима, насколько это возможно, содействия и всяческой помощи развитию украинской церковности».
Степан Тудор вовремя разгадал эти и другие планы униатства, вовремя предупредил о них читателя в своем талантливом романе, а гитлеровское нашествие полностью эти планы подтвердило, еще раз показав нам подлинное, хищное лицо униатской церкви.