Ночные страхи
Шрифт:
– Да, пожалуй, – согласилась она. – Только недолго. Уже скоро полночь, нам надо быть в зале. Отсюда слышно музыку?
Они замолчали, прислушавшись. В комнату не доносилось ни звука.
– Не считайте меня капризной, – сказала Мэрион. – Мне очень нравится ваше общество, но Дженни ужасно расстроится, если мы пропустим последнюю фигуру. Давайте откроем дверь, и тогда мы услышим, когда заиграет музыка.
Он даже не шелохнулся, и она встала и шагнула к двери, но тут он окликнул ее по имени.
– Мэрион!
– Кто это сказал? Вы? – спросила она,
– Ты меня не узнаешь?
– Гарри! – Ее голос дрогнул, и она буквально упала обратно в кресло. Ее всю трясло.
– Как же я тебя не узнала?! Я… я так рада тебя видеть!
– Ты меня еще не видела, – сказал он.
Это замечание было вполне в его духе – шутливое и в то же время серьезное, даже чуть мрачноватое. Его слова придали ей уверенности, но тон, каким они были сказаны, не развеял ее сомнений. Она не знала, как начать разговор, в каком направлении двигаться, какую струнку задеть, – сейчас все зависело от того, сможет ли она угадать его настроение и ему подыграть. Если бы увидеть его лицо! Пусть не лицо, а хотя бы наклон головы! Это дало бы ей подсказку. Но в темной комнате, где она не могла увидеть вообще ничего, даже не могла быть уверенной, что различала его фигуру в соседнем кресле, Мэрион чувствовала себя совершенно беспомощной.
– Мне очень приятно, что ты приехал ради меня… если ты приехал ради меня, – наконец проговорила она, тщательно подбирая слова.
– Я знал, что ты будешь на этом балу.
Снова этот уклончивый тон! Она попыталась прощупать почву:
– А иначе ты бы не приехал? Это какое-то детское развлечение, тебе не кажется?
– Я бы приехал, но… в другом настроении. – Его ответ мало что прояснил.
– Я не знала, что ты дружен с Мэннингами, – сказала она. – Он такой душка, но жена у него скучновата, уж если по правде.
– Я с ними не знаком.
– Значит, ты явился без приглашения?
– Выходит, что так.
– Я сочту это за комплимент, – медленно проговорила Мэрион. – Но… погоди… я, наверное, совсем бестолковая… но я не понимаю. Ты сказал, что приехал бы в любом случае.
– Мой друг Чиллингворт был сюда приглашен и предложил мне поехать с ним.
– Как мне повезло! Значит, ты приехал с ним?
– Не с ним. После него.
– Странно. Для тебя не нашлось места в машине? Как ты добрался сюда так скоро?
– Мертвые перемещаются быстро.
Ее обескуражила его горькая ирония. Но она вспомнила его письмо, в котором он обвинял ее в том, что она что-то в нем убила: видимо, он и сейчас имел в виду нечто подобное.
– Милый Гарри, – сказала она. – Поверь, мне действительно очень жаль, что я ранила твои чувства. Что мне сделать, чтобы ты… чтобы ты…
Откуда-то из-за двери донеслись голоса, внимание Мэрион переключилось, и она услышала звуки музыки, приглушенной и далекой.
– Нас зовут на следующую фигуру. Надо идти! – воскликнула она, тихо радуясь про себя, что эта тягостная беседа сейчас завершится. Ей опять стало холодно, и она с трудом сдерживалась, чтобы не стучать зубами.
– Какая
– Что-то похожее уже было… мы вручаем друг другу маленькие подарки, а в конце все снимают маски. Гарри, нам действительно надо идти! Слышишь? Уже бьет полночь! – Не в силах справиться со смятением, рожденным этой нежданной встречей, с ощущением жуткого холода, поселившегося внутри, и предчувствием неотвратимой беды, неизвестной и оттого еще более страшной, она бросилась к двери и, протянув левую руку, принялась шарить по стене в поисках выключателя.
Раздался тихий щелчок, включился свет. Мэрион машинально обернулась – в комнате никого не было. Она растерянно глянула через левое плечо, и – да, буквально в шаге от нее стоял Гарри Чичестер, раскинув руки и загораживая дверь.
– Гарри, – воскликнула Мэрион, – что за глупости?! Дай мне пройти!
– Сначала ты должна вручить мне подарок, – угрюмо проговорил он.
– Да, конечно. Но у меня с собой ничего нет. Все осталось там, в зале.
– Я думал, у тебя всегда есть чем одарить ближнего.
– Гарри, что это значит?
– Неужели ты не подготовилась?
Она промолчала.
– А я подготовился. У меня для тебя есть подарок. Но ты получишь его на условиях quid pro quo [48] .
Он сумасшедший, подумала Мэрион. Лучше ему не перечить.
– Хорошо. – Она оглядела комнату. Дженни ее простит. Ситуация была чрезвычайной. – Примешь в подарок этот серебряный карандаш?
Он покачал головой.
– Тогда, может быть, эту красивую вазу?
48
Равноценный обмен; ты – мне, я – тебе (лат.).
Он опять отказался.
– Или этот календарь?
– Меня не волнует ход времени.
– Чем же мне тебя соблазнить?
– Чем-то, что только твое. Подари мне поцелуй.
– Милый Гарри, – произнесла Мэрион, дрожа, как осиновый лист. – Тебе не нужно об этом просить.
– Благодарю, – сказал он. – И чтобы ты не подумала, что я хочу получить ценный дар, не отдав ничего взамен, вот твой подарок. – Он достал из кармана какую-то металлическую вещицу.
Мэрион увидела тусклый серебряный блеск и протянула руку за подарком.
Это был револьвер.
– Что мне с ним делать? – спросила она.
– Тебе лучше знать. В нем использован только один патрон.
Не сводя с него глаз, она положила револьвер на стол.
– Теперь твоя очередь. Я жду свой подарок.
– А как же маски? – спросила Мэрион.
– Сними свою, – велел он.
– Моя-то как раз не мешает, – заметила она, снимая шелковую полумаску. – А твоя почти все закрывает. Как будто ты носишь чужое, искусственное лицо.
– А знаешь, почему? – Он пристально смотрел на нее сквозь прорези в маске.