Ноев ковчег и Свитки Мертвого моря
Шрифт:
Содержание их учения составляли «благочестие, святость, справедливость, искусство организации жизни в доме и в городе, знание того, что хорошо, что плохо, а к чему можно относиться безразлично, чего следует избегать, а к чему стремиться — короче, любовь к Богу, обродетели и человеку». Их учение приносило свои пло-ы. Ессеи были широко известны своей добротой, стремлением к равенству, безразличием к деньгам и мирским интересам и удовольствиям. Они жили колониями, где имелся общий склад, общая одежда и общая казна, в которую каждый вносил заработанное им и из которой возмещались общие расходы. Гости из других колоний секты получали теплый прием и участвовали в совместных трапезах и религиозных обрядах. Даже жестокие и коварные тираны, говорит Филон, восхищались великодушием и благочестием ессеев.
В
Из этого описания можно предположить, что движение ессеев было распространено широко, по крайней мере в Иудее, и состояло оно из большого количества местных общин, верованиями и обрядами объединенных в некое подобие церкви. Ясно, что движение это никак не было связано с фарисейскими синагогами, а существовало само по себе. Хотя имеются определенные намеки на аскетизм, но он был, по-видимому, не строгим, и нигде не говорится, что ессеи монашествовали.
Однако, обращаясь к Плинию Старшему, мы обнаруживаем описание ессеев как «обособленного народа», обитающего на западном берегу Мертвого моря. Они «отличаются от всех в мире», живя без женщин, избегая денег, селясь «под пальмами». Каждый день к ним «стекались издалека» разочарованные и уставшие от мирской жизни, в результате чего, несмотря на отсутствие детей, число их не убавлялось. Это уже скорее описание монашеского поселения в пустынной местности, так что на ум сразу же приходит Кумранская община. По словам Плиния, поселение находилось на западном берегу Мертвого моря к северу от Энгеди, что ограничивает протяженность рассматриваемого района примерно 30 километрами. В этом районе не известно никакого другого монастыря, который подходил бы под описание Плиния (см. главу 1). Если же действительно ессеи селились в Кумране, то какое широко распространенное движение описывал Филон?
Может быть, нам будет легче ответить на этот вопрос, если мы сначала выслушаем Иосифа. Ессеи появились, говорит он, одновременно с саддукеями и фарисеями, а именно во времена упадка маккавейского движения, примерно в середине II в. до н. э. Очевидно, ессеи, как и фарисеи, не признавали иерусалимскую иерархию. Один из ессеев по имени Иуда в конце II в. до н. э. проповедовал в Храме их учение, в том числе искусство предсказаний событий. Ирод освободил ессеев от необходимости присягать на верность трону, поскольку такая присяга противоречила бы представлениям ессеев о благочестии. В Иерусалиме в I в. н. э. существовали в юго-восточном углу Ворота ессеев. Имеются свидетельства того, что их партия была довольно многочисленна и влиятельна.
По словам Иосифа, название ессеи было дано секте за ее святость (хотя, с точки зрения лингвистической греческое исходное слово ближе к понятию «живущие по естественным законам»). Они проживати совместно с другими людьми в различных городах. Они не вступали в брак, но усыновляли других детей, воспитывая их в духе преданности своему учению и обрядам. Существовала, впрочем, и еще одна секта, также считавшаяся ессейс-кой, допускавшая брак с женщинами, доказавшими свою преданность в течение трехлетнего испытательного срока. У них не существовало частной собственности. Сбережения и ежедневные заработки сдавались в общественный фонд, которым распоряжались от имени общины специальные должностные лица. В каждом городе существовал человек, отвечавший за снабжение одеждой и продовольствием, а также заботившийся о странствующих членах общины. Ессеи считали своим долгом помогать бедным и нуждающимся, независимо от того, принадлежали ли они к их общине.
Иосиф Флавий сравнивает ессеев с пифагорейцами, полурелигиозным орденом, основанным греческим философом и математиком Пифагором в 520 г. до н. э., тем самым предполагая греческое влияние. Ессеев можно также сравнить с александрийскими терапевтами, которые, впрочем, были более склонны к мистицизму и созерцательному размышлению. Вопрос о том, насколько глубоко греческие идеи проникли в мышление ессеев, неоднократно порождал дискуссии, однако без конкретных выводов.
Неожиданным элементом в обрядах ессеев было, согласно Иосифу, поклонение солнцу, которому они молились на рассвете. Возможно, этот ритуал они заимствовали у зороастрийской религии (культа Митры). Другие элементы доктрины ессеев, как, например, вера в ангелов, несомненно, пришли из Персии, где могли быть заимствованы во время Изгнания.
Как сообщает Иосиф, после рассветной молитвы солнцу, ессеи по команде своих руководителей расходились на работы, которые назначались им в зависимости от того, в каком ремесле они были искусны, и трудились «до пятого часа» (11 часов утра). Затем они собирались вместе, одевались в белые одежды и купались в холодной воде. На этом обряд очищения заканчивался, и они шли в трапезную, где не мог находиться никто, кроме членов ордена; там они вкушали трапезу под руководством священника. Потом они пели благодарственные псалмы, после чего обрядовые одеяния снимались, и все возвращались на работу. В конце дня все ужинали с соблюдением такого же торжественного ритуала, причем все получали ровно столько пищи, сколько необходимо для поддержания жизненных сил, и не более.
Чтобы вступить в секту, необходимо было пробыть в послушниках в течение года, подчиняясь всем правилам ордена, но не пользуясь его привилегиями. В конце этого периода, если новичок заслуживал доверия, ему разрешали в большей мере приобщиться к образу жизни секты и пользоваться более священной «водой очищения». После двух лет, если его допускали, он должен был дать «великие клятвы»:
1) чтить Бога;
2) быть справедливым по отношению к людям;
3) ненавидеть зло.
Были еще и другие клятвы, в том числе обещания уважать тех, кто занимает более высокий пост, справедливо распоряжаться властью, если ему самому будет оказано доверие, носить простую одежду, любить правду и отвергать ложь, не стремиться к неправедным целям, ничего не скрывать от членов ордена, излагать доктрину ордена лишь в том виде, в каком она стала известна ему, беречь рукописи секты и никогда не открывать имен ангелов (которые, возможно, фигурировали в песнопениях).
По степени почитания имя Моисея шло сразу за именем Иеговы. «Богохульство против Моисея» каралось смертью. Отсюда видно, насколько еврейской была эта секта, хотя при всем при том для нее была характерна нееврейская вера в бессмертие души. Типично еврейские ожидания были связаны у ессеев с судьбой Израиля. При этом, по словам Иосифа, ессеи в полном «согласии с мнением греков объявляют, что далеко за океаном находится обитель хороших душ душам же плохим они отводят некую темную пещеру, полную непрекращающихся наказаний».
Отметим, что данное Иосифом описание ессеев, по крайней мере, в подробностях ритуала, больше соответствует монашеской секте, вроде той, что, по словам Плиния, располагалась возле Мертвого моря, чем широко распространенному движению с отделениями во многих городах. Ежедневное крещение большой группы людей путем погружения в святую воду легче и проще было бы производить в монастыре, чем в условиях города, где, как правило, вода имеется в ограниченном количестве, причем ее надо добывать из родников или колодцев и носить к месту использования. Тем не менее ясно, что Иосифу ессеи были известны как широкое движение, партия, которая обосновалась в целом ряде городов. Единственное разумное объяснение этого противоречия состоит в том, что ессейские секты, входящие в партию, носившую собирательное название «святые», отличались значительным разнообразием как в обрядах, так и в учении. Имея в виду это обстоятельство, рассмотрим взаимосвязь ессеев и секты Свитков Мертвого моря.