Ноктэ
Шрифт:
— Готов? — спрашиваю я Деэра. Он кивает, а затем оглядывает мою нагруженную тележку.
— Хорошо, что мы взяли твою машину, а не мой мотоцикл, — замечает он. Мне бы следовало рассмеяться, но я не хочу объяснять, как ускользает мой отец и что в нашем доме закончились все мыслимые продукты. Поэтому я не смеюсь.
Вместо этого мы расплачиваемся на кассе, загружаем покупки в багажник и отправляемся домой.
Но как только мы выезжаем на дорогу, Деэр поворачивается ко мне.
— Я бы с удовольствием выпил. А ты?
Мне
— Мне нет двадцати одного, — робко отвечаю ему, но, по правде говоря, почему я смущаюсь? Мой возраст — не моя вина.
Деэр непринуждённо улыбается.
— Я имел в виду содовую, малолетка.
— О. Ну, я знаю одну кофейню. И у них есть газировка.
— Так тому и быть, — театрально заявляет он, словно он у штурвала межгалактического космического корабля «Энтерпрайз»[11].
— Ты же не трекки[12], правда? — спрашиваю я, испугавшись, что наконец-то, возможно, нашла изъян в этом, казалось бы, идеальном парне, когда сворачиваю вниз по узкой уличке города. Он искоса поглядывает на меня.
— Что это такое?
— Ты же из Англии, а не с Марса, верно? — уточняю я. — Трекки. Тот, кто устраивает марафон из просмотра «Звёздного пути» и ходит на их съезды, одетый в Эвока. Ты же не такой. Надеюсь.
— Я ведь могу и обидеться, — серьёзно говорит он. — Во-первых, Эвок из «Звёздных войн», а не из «Звёздного пути». Любой настоящий трекки знал бы это.
Он замолкает, и я потрясена, потому что, божечки, этого не может быть.
— А ещё, оказывается, ты не такого уж высокого мнения обо мне. Я не трекки, а ярый ктовиан[13]. Не думаю, что могу быть и тем и другим.
«Доктор Кто», Англия, ну конечно. Я криво улыбаюсь и заезжаю на парковку.
— Я только что сознался в своём тайном увлечении, — говорит он, положив руку на ручку двери. — Теперь твоя очередь. Какое увлечение у тебя?
Честно говоря, я не думала ни о каких увлечениях в течение шести недель.
— Хм. — Мечтать о тебе. — Мне нравятся «Арктик Манкис».
Он издаёт громкий смешок, когда я называю британскую группу, и вылезает из машины, обходя вокруг, чтобы открыть дверь с моей стороны, пока я всё ещё вожусь с ремнём безопасности. Я поднимаю на него глаза, очарованная его манерами.
— Я постараюсь не обращать на это внимания, — официально заявляет он, когда я проскальзываю мимо него, по пути вдыхая запах его одеколона.
Он также открывает для меня дверь в кофейню, где мы ждём своей очереди на новомодном конвейере. Он смотрит на меня.
— Это и есть то, во что, я боюсь, превратится больничное кафе, — спокойно произносит он, словно делясь секретом. Я киваю совершенно серьёзно.
— Да. Повод для беспокойства действительно есть.
Я представляю
— Очень большой повод.
Деэр приподнимает брови.
— Рад, что мы сходимся во мнениях.
Мы покупаем содовую, но, вместо того чтобы направиться к машине, Деэр идёт к столику.
— Не возражаешь, если мы присядем ненадолго? Уверен, за несколько минут с нашими продуктами в машине ничего не случится.
— Хорошо.
Я сижу напротив него, играя соломинкой, и мы пристально рассматриваем друг друга. Через минуту он улыбается, и я решаю, что его улыбка может стать моим новым любимым пунктиком.
А потом сразу же чувствую вину за то, что у меня есть что-то любимое.
Моя мама мертва, и это я её убила. Мне больше не позволено наслаждаться жизнью.
Я поглядываю на него со старательно скучающим видом, не обращая внимания на то, как маленькие пальчики скручивают мой живот, заставляя его снова и снова переворачиваться, в то время как Деэр смотрит на меня, а его серебряное кольцо поблёскивает в лучах солнца.
Что такого в этом одном движении, в этой одной маленьком вещице, что напрочь засела в моей голове? Это так нелепо. Такая глупость, чтобы на ней зацикливаться.
— Задавай уже свой вопрос, — наконец-то говорит Деэр, нарушая молчание. — Я знаю, ты хочешь.
— Нет, не хочу, — невозмутимо отвечаю я.
— Врёшь.
Я вздыхаю.
— Возможно.
Его лукавой ухмылки достаточно, чтобы послать через меня нервную дрожь.
— Ну же, спрашивай.
— Хм, дай-ка подумать. Как долго ты здесь пробудешь? — непринуждённо спрашиваю, словно не я умираю от желания узнать ответ.
Он пожимает плечами.
— Пока не уверен.
Я пристально смотрю на него.
— Это не ответ.
— Ответ, поскольку это правда.
— Но порой правда бывает обманчива, — бросаю я, и его это буквально отрезвляет.
— Что ты хочешь этим сказать? — спрашивает он несколько оборонительно. Хм-м. Интересная реакция.
— Я просто имела в виду, что временами правда настолько безумна, что не кажется реальной. Как, например, твоё заявление, что ты не знаешь, как долго здесь пробудешь. Ты должен это знать.
Теперь он смотрит на меня с весельем.
— Но я не знаю.
— Ты меня разочаровываешь, — говорю я ему. Он усмехается. — Тогда хотя бы приблизительно.
— Прекрасно, — произносит он, выглядя довольным. — Раз ты беспокоишься о моём отъезде, я сделаю предположение. Полагаю… я пробуду здесь столько, сколько потребуется.
— Столько, сколько потребуется? — переспрашиваю я.
Он пожимает плечами.
И мне хочется вцепиться ему в горло.
— Ты и вправду разочаровываешь, — отвечаю я.