Ном
Шрифт:
– Если нам в компании удастся внедрить вашу платформу, это будет прорыв на рынке. Очевидно, что платформа сейчас находится на начальной стадии развития, поэтому мы видим необходимость в том, чтобы принять к нам в штат её ключевых разработчиков. Условия, сразу скажу, очень достойные.
– Получается, вы возьмете не всех? – спросил кто-то из молодых студентов из первых рядов.
– Мы бы хотели взять ключевых разработчиков платформы. Не можем же мы забрать у университета всех, тогда здесь станет слишком пусто. Некоторые занимаются и другими исследованиями. Рекомендовать
– Нам всем интересно, как вы решили, что наша платформа – это то, что нужно для сельхоз техники? – спросил Эрик.
– Отличный вопрос, – щёголь снова театрально развернулся на каблуках, сжал кулак и будто потряс в воздухе невидимым флажком или позвонил в невидимый колокольчик.
– Сельскохозяйственные роботы очень разнообразны. У разных машин разная специализация. Есть даже летающие, знаете, для борьбы с паразитами и всякое такое. Если всех их объединить под одним стандартом управления, это повысит надёжность, взаимозаменяемость модулей, а значит ремонтопригодность в полевых условиях. Мне кажется, плюсы очевидны.
– Лично я ничего не слышал о вашей компании, – сказал Даниель, – а мы все тут, как вы понимаете, знакомы, или хотя бы слышали обо всех заметных игроках на рынке.
– Это нормально, – Пол со слегка заметным раздражением уставился на Даниеля, – компания создана недавно, является дочерней одного крупного машиностроительного холдинга. Большего я вам не могу сказать, пока вы у нас не работаете.
Пол натянул дежурную улыбку менеджера.
– К сожалению, мы поздно начали, – Пол снова взглянул на Даниеля, – Если вопросов пока нет, я, с вашего позволения, побегу. С Эриком мы на связи.
Щёголь сбежал, оставив в кабинете после себя гранату с выдернутой чекой, выпускающую дух войны всех против всех и каждого за себя. Через три секунды после того, как дверь за Симсоном закрылась, кто-то рядом с Эриком спросил:
– И как мы определим, кто тут ключевой?
Поднялся гвалт. Вопросы и реплики носились по воздуху, и даже ненаправленные, явно были адресованы Эрику, который мрачно катал по столу металлический карандаш.
– Я знаю, что все вы внесли свой вклад, – сказал он наконец, и гвалт схлынул, – Поэтому сделаем просто. Кто хочет работать в компании, а кто останется в лаборатории решать вам. Эрик положил перед собой лист бумаги и расчертил для списка.
Лиза протиснулась между тел и со светящимся взором вынырнула рядом с Даниелем, который наблюдал бурление котла издалека.
– А ты что же?
Даниель улыбнулся.
– Успеется.
Он дождался, пока ажиотаж спадёт и подошёл к столу. Глянул на список, Лиза была уже там.
– А как же вы, профессор? Останетесь в лаборатории один?
Эрик дёрнул круглыми плечами и с усилием улыбнулся:
– Предложение выглядит неплохо, это шанс применить свои знания. А люди? Наберу новых. Тебя записывать?
– Я думал, вы тоже в компанию.
– Я нет. Меня на всё не хватит. У меня ещё кружок, помнишь? Там есть талантливые. Если их не бросить, подрастут, придут в лабораторию, как ты когда-то. Так как?
– Только,
– В любое время.
Даниель кивнул, и Эрик вписал его имя.
Через несколько дней для всех, кому было назначено прийти для подписания договора с компанией, провели небольшую экскурсию по офису. В звуконепроницаемом стеклянном вольере сидели сотрудники. Каждый в своём закутке, запертом на электронный замок, скрытые от посторонних глаз.
– А здесь работают инженеры, – девица из отдела кадров махнула в сторону глухой металлической двери. – Но пройти туда мы не можем, пока вы не подпишете все бумаги и не станете полноправными сотрудниками.
– Я так понимаю, возникли некоторые проблемы? – в переговорную вошёл Пол, сел напротив Даниеля, сцепив руки, готовый слушать.
– Никаких проблем. Просто я сказал вашей сотруднице, что не стану подписывать документы.
– Вас что-то смущает?
– Пункт о том, что всё, что я сделаю, придумаю или напишу за время работы в компании, становится собственностью компании, даже если это произошло вне рабочего времени и места.
– Этот пункт относится к системе поощрения за побочные проекты, которая позволяет компании вкладывать в них деньги. Пусть он вас не пугает. Просто мы заранее выкупаем у вас всё, что вы сделаете.
– А если я не хочу, чтобы вы у меня что-то выкупали? И потом, получается, что вы получаете права на разработки до того, как вы за них заплатили. И зачем бы вам вообще платить за них в таком случае?
– Уверяю вас, мы не пилим сук, на котором сидим, мы ценим наших инженеров, и пока все довольны.
– Можете привести примеры?
– К сожалению, это закрытая информация.
– А как вы узнаёте, что сотрудник над чем-то работает в своё свободное время?
– Это тоже закрытая информация.
– Вы можете убрать этот пункт в договоре?
– Боюсь, договор стандартный для нашей компании, у нас нет такой возможности.
– В таком случае, ваша замечательная компания слишком замечательна для меня.
– Очень жаль, – Пол потёр лоб, словно продавливая морщины, чтобы они были поглубже. – Платформа – это же ваша разработка? Вам не жаль, что вашу идею будет развивать кто-то другой? Потому что по условиям соглашения с университетом, вы никак не сможете больше использовать платформу. Но нам бы хотелось иметь возможность обратиться к вам, как к консультанту, при необходимости. Вы не против?
– Может быть. Посмотрим. А платформа…, жаль, конечно, что она исчезнет за вашими железными дверями. Надеюсь, она хотя бы принесёт пользу в борьбе с голодом.
– Я думала, мы будем работать вместе, – пробурчала Лиза.
– Тогда вернись со мной в лабу к Эрику.
– А деньги? Ты не представляешь, сколько они платят!
– Прости. Мне показалось, что они покупают людей в рабство и запирают их в глухих помещениях. И они бы забрали у меня вот это, – Даниель вынул из рюкзака папку с надписью «Концепция универсального автономного адаптивного агента». – Не знаю как, они не сказали, но об этом даже думать не хочу.