Ном
Шрифт:
– Скукота. И что ты с этим будешь делать?
– Ещё не знаю. Я чувствую, это самое ценное, что у меня есть сейчас.
– А я думаю, что они то, что мне как раз нужно. Я давно ношусь с идеей экзопротеза. И тут подворачивается Robotech
– Это для сестры?
– Да. Я тебе не говорила, но я и специальность инженерную выбрала только для того, чтобы когда-нибудь сделать для неё что-то такое. И мама, конечно, уже может не мыть подъезды, для меня это тоже важно. Но она говорит, что кто-то всё равно должен это делать. Я бы запретила ей, если б могла. Надеюсь, что лень всё же победит и спасёт её спину и руки. Потому что смотреть на это я уже не могу. А на что будут годиться твои «автономные агенты» или как их там? Смогут они кому-нибудь чем-нибудь помочь, или останутся красивым мысленным экспериментом, на который можно убить всю жизнь, но так его и не закончить?
Даниель нахмурился и уставился в
– Если они решат всего одну проблему, большего от них можно не требовать.
В лабе было пусто, если не считать двух незнакомых студентов, которые явно не знали, чем себя занять. Даниель прошёл на кафедру и застал профессора Вакса там.
– Хмм… Интересно, – промычал Эрик, когда закончил листать папку Даниеля. – Это же эволюция платформы, до, по сути, состояния искусственной жизни.
– Можно и так сказать.
– У тебя тут всё неплохо расписано, но, не до конца. Мысль проводить аналогию между поведением живых существ и алгоритмами машин кажется неплохой, но попахивает беллетристикой. А что конкретно ты думаешь делать?
– Мне не хватает знаний по второму уровню адаптации, работе мозга и нервной системы. Это помогло бы понять, как придать платформе больше прижизненной адаптивности, усложнить её поведение.
– Прекрасно. Есть у меня парочка связей, сведу тебя с кем-нибудь подходящим. А насчёт этого, – Эрик ткнул толстым пальцем в папку, – предлагаю составить заявку на грант. Только не упоминай платформу, её мы, к сожалению, лишились. И да, забыл сказать. Я рад, что ты остался.
Конец ознакомительного фрагмента.