Ном

Раджабов Сергей

– Хватит носиться, посидите спокойно две минуты, – зашипела женщина на детей по-французски. Мужчины перебрасывались через стойку фразами на английском.

Даниель поймал взгляд женщины и протараторил:

– Добрый день, мадам. Я говорю на пяти языках. Если вам нужен переводчик, я могу помочь.

Брови женщины взлетели, смяв веснушчатый лоб.

– Пять языков! Прекрасно! Жак, я нашла нам переводчика, – обратилась она к мужу.

Круглолицый отвлёкся от бумаг и спросил голову за стойкой:

– Вы его знаете?

Голова сначала закачалась, как насаженный на палку мяч, сделала несколько поворотов из стороны

в сторону и что-то прошептала мужчине. Тот издал смешок, вернулся к бумагам и ответил жене:

– Нет, дорогая, мы обойдёмся.

Женщина состроила Даниелю гримасу сожаления и переключилась на детей, один из них как раз запихивал жвачку в ухо другому.

Зашёл портье, подхватил чемоданы и всё семейство двинулось к лифту.

– Тебе тоже лучше уйти. Но, если хочешь, можешь сначала зайти на кухню этажом выше и попросить что-нибудь из еды, – донеслось из-за стойки.

Даниель умчался по лестнице наверх и вернулся с нарезанным хлебом в салфетке в одной руке и стопкой мясных ломтей в другой, запрыгнул на тот же стул и попытался запихнуть в рот всё мясо разом. Выходило плохо, пришлось объедать по краям.

– Я просил тебя уйти, – голова приподнялась над стойкой, как чёрное солнце над горизонтом, под ней оказался белый воротник и синий костюм.

– Я останусь. Мне нужно заработать, – сказал Даниель, но из-за полного рта вышло едва понятно.

Служащий хмыкнул, чёрное солнце закатилось. Даниель услышал как служащий набирает номер на телефоне.

Едва Даниель успел доесть и огляделся, ища, обо что вытереть руки, как увидел через стеклянные двери у лифта двух полицейских, мужчину и женщину. Женщина вошла в холл первой. Её напарник остался загораживать выход. Она поздоровалась со служащим, тот кивнул в сторону Даниеля. Женщина обернулась, подошла и ласково, положив ему ладонь между лопаток, сказала:

– Пойдём с нами, мы тебе поможем.

Даниель расплылся в улыбке, поднялся и медленно пошёл впереди, ощущая ладонь на спине. Как только они вышли за стеклянную дверь, второй полицейский попытался взять его за руку, Даниель метнулся в сторону и бросился вниз так, что подошвами заскользил по скруглённым глянцевым краям ступенек. Он буквально падал, подруливая за перила на поворотах. Последний пролёт он преодолел в два прыжка, вырвался на свет улицы и помчался в сторону, в которую был обращён зад пустой полицейской машины. Он попетлял по переулкам, немного успокоился и перешёл на шаг, переводя дыхание, однако, представив, как к нему приближаются невидимые преследователи, снова припустил что было мочи.

По тихим переулкам, по ступеням, мимо заросших стен и следов раскопок он пробрался до Колизея, но пришлось обойти его по дуге. Слишком много тёмно синих вкраплений полицейской формы среди пёстрой толпы туристов. Ноги ныли. Нужны новые идеи.

Когда новых идей нет, сгодятся и старые. Может быть, Карлу снова нужна будет помощь. Никто не тянул его за язык насчёт равновесия.

000101

После первого занятия в инженерном кружке Лиза вернулась со списком книг, которые нужно купить.

– Все к Марцони? – предложил Вито. Лиза торжественно подняла указательный палец.

Перед входом в магазин Вито остановился и уставился на проезжающие машины, обвёл взглядом листву платанов и мусорные баки на обочине. Достаточно было встать на то же место,

посмотреть в ту же сторону, чтобы память запустила однажды записанный ею сюжет. Визгливый вскрик тормозов. Дребезг удара. Отлетающий бампер машины. Взлетающее тельце в клетчатой рубашке и шортах. Ужас и удивление – люди так не летают. Втянутый сдавленным горлом сквозь сжатые зубы воздух, боль в выпрямленных спазмом ногах. Летящая сама по себе сандалия. Круглый хлеб колесом по дороге, на тротуар, о дерево. Оцепенение. Растущая толпа. Рука матери, не пускающая его подойти поближе. И где-то там, за спинами мёртвое, покинутое тело, которое только что было чьим-то сыном, которого послали в магазин за хлебом. Первое столкновение с тайной превращения кого-то в ничто за время, которое проходит, пока моргнувший глаз закрыт веком. Самая завораживающая тайна в мире, которую можно разгадать, если повнимательней присмотреться.

Лиза с Даниелем исчезли за стеклянной дверью. Вито вошёл последним. Лиза посмотрела на него, вопросительно вскинула брови.

– Вспомнилось кое-что.

Лиза дёрнула плечами.

Книги манили обложками, запахом, названиями. Даниель брал в руки одну, пролистывал несколько страниц и тут же примечал следующую, гладил пальцами корешки. Сколько он просидел на полу, листая тяжёлые альбомы с фотографиями животных и небольшие, с виду невзрачные справочники по естественным наукам, он не заметил. Вито с Лизой устало топтались рядом. Продавец показал на книги в руках Лизы и спросил:

– Берёте?

Лиза кивнула и развернула смятые купюры.

– Он с вами? – продавец показал на Даниеля. – Скажите ему, что он простудит себе зад. Пусть сядет на стул вон там в углу. Но все книги он прочитать не сможет, даже если просидит так до Рождества, а к тому времени уже умрёт с голоду. Откуда он такой любознательный?

– Никто не знает, – ответил Вито.

Продавец посмотрел на залатанную сандалию, торчащую из-за стеллажа, которая моталась из стороны в сторону на вытянутой ноге, протянул Лизе оплаченные книги:

– Вот. Заберите его, а то об него люди спотыкаются.

На улице Даниель вцепился в «Историю искусственного интеллекта» так и шёл с ней всю дорогу. Когда пришли, Лиза хихикнула:

– Ты как будто книг никогда не видел.

– А можно мне их все взять? На время.

– Мне они нужны, чтобы заниматься.

– И ночью?

– Особенно ночью, как снотворное. Ладно, забирай, перескажешь потом.

Даниель обнял стопку обеими руками и понюхал.

В последующие дни Лиза натаскала Даниелю своих учебников, от чего в её комнате появилось больше места. Вито поделился своей одеждой и даже выпросил у отца в магазине пару отличных ботинок.

Даниель читал без передыху. Карл в качестве платы за проживание просил Даниеля наводить в мастерской порядок. Быстро выяснилось, у них слишком отличаются представления о том, что такое порядок, и эта обязанность с него была снята. Карла вполне устраивало, что мастерскую можно оставить под присмотром, случись у него очередное дело или свидание.

Копилка языков Даниеля пополнилась испанским, который в школе изучал Вито, и английским, который изучала Лиза. Точные науки, которые считались самыми сложными и наводили на Лизу тоску, казалось, Даниеля только забавляют. Он справлялся с её задачами так, как будто это весёлые головоломки из газеты, чем иногда жутко её бесил.