Номер для рыжей и фехтовальщика

Медич Майя

Когда кровь, наконец, перестала течь, Рут оглядела ванную комнату и с ужасом отметила, что теперь это помещение походило на комнату ужаса. Такого в отеле она еще никогда не видела.

— Я схожу за шваброй, — Рут снова собралась идти. Не показывать же такие ужасы другим работникам отеля.

— Нет времени, — ответил ей Алан. Удостоверившись, что нос пришел в норму, он вышел в спальню, а девушка, закатив было глаза, скользнула за ним. — Вот…

Алан собрал с пола разбросанные листы бумаги и протянул их Рут. Это был тот

самый пергамент, на котором карандаш выписывал все слова Орса-старшего и его собеседника. Рыжая не понимала, зачем ей все это, и почему это у нее нет времени сходить за шваброй. Она вопросительно посмотрела на Алана.

— Послушай меня внимательно, — серьезно сказал он. Ей голос звучал как никогда настойчиво и убедительно.

— Но…

— Послушай! — он настаивал. Рут пришлось повиноваться и замолчать на какое-то время. — Отец может вернуться в любую минуту. И будет лучше, если он не узнает, что ты была здесь, и что я отдал тебе бумаги. Это должно стать нашей тайной. После возвращения отца мы сразу же уедем.

Рут ничего не сказала, но в глазах ее проступило удивление и некий испуг. Алан уедет? Куда? Надолго? Увидит ли она его снова? Конечно, Рут знала, что Алан не сможет вечно находиться в отеле, но к моменту расставания она все равно не смогла подготовиться.

— Я понимаю… — продолжил мужчина. Он увидел реакцию девушки и сам изменился в лице. Стал более печальным. — Но таково соглашение. Мне тоже грустно, однако есть и хорошая сторона медали. Свадьбы не будет. Ее отменят. Мы уедем подальше от семьи, чьей частью я чуть было не стал, чтобы шумиха вокруг отмененного торжества закончилась, так и не начавшись. И чтобы претензии в адрес моего отца сыпались как можно меньше. Я поставил ему жесткий ультиматум, но все же сам вынужден был пойти на кое-какие уступки.

— А что мне делать с бумагой? — спросила Рут, разглядывая исписанные листы. — Уничтожить?

— Ни в коем случае! — тут же отрезал Алан. Он проверил, не потекла ли кровь вновь, но с носом все было в порядке. — Сохрани все это. Спрячь где-нибудь в надежном месте. Этот пергамент — один из немногих способов давления на отца.

— И ты оставляешь его мне? — Рут удивилась. Такое решение Алана означало одно — он точно не собирается расставаться с ней навсегда. Он ей доверяет и надеется на нее. Это было очень мило с его стороны.

— А кому же еще? — Алан тоже удивился. — У меня нет никого ближе тебя.

Рут окончательно смягчилась и растаяла. Такие слова грели ей душу. Она уже знала, где может спрятать пергамент. Место придумалось само собой. И никто не сможет найти все эти листы, кроме самой Рут и Алана.

— Значит, мы увидимся снова? — все же спросила девушка. Она видела, что мужчина торопится. Алан опасался, что Рут попадется на глаза его отцу, а ничего хорошего из этого бы точно не вышло. — И ты меня не забудешь?

— Ну конечно! — Алан обнял ее. Обнял крепко, искренне, так, как умел

только он один. — Как ты вообще могла подумать, что я тебя забуду?

— Ты ведь… — она никак не могла подобрать слово.

— Кто? — улыбнулся Алан.

— Звезда… — Рут не придумала ничего умнее, а Алан даже рассмеялся.

— Я — живой человек из плоти и крови, — самым спокойным голосом напомнил он. — У меня есть чувства, как и у всех других людей. И если хочешь знать, я тоже боюсь того, что в мое отсутствие ты встретишь какого-нибудь парня и решишь остаться с ним.

— Нет, спасибо, — улыбнулась Рут. Она не могла себе представить кого-то, кто нравился бы ей хотя бы в половину того, как ей нравился Алан. Начать встречаться с другим, означало резко понизить планку, а заодно навсегда сделать несчастной саму себя. — А когда мы увидимся вновь?

— Очень надеюсь, что в ближайшие пару месяцев.

— Месяцев?!

Рут попятилась назад. Неделя — это долго, это почти невыносимо, а тут речь шла о куда большем временном отрезке. Сложно было смириться с такой реальностью.

— А тебе, между прочим, в недалеком будущем предстоит поехать в институт, — Алан смотрел куда дальше, чем в ближайшую неделю. Еще бы. Он был взрослее. — И мы не сможем видеться довольно долго. Так что считай, что сейчас мы репетируем свои отношения на времена твоей учебы.

Об этом Рут как-то не думала. Не поехать в институт она не могла, но ведь это означало долгую разлуку с Аланом. Даже еще более долгую, нежели сейчас.

— Вот мы попали… — подытожила она собственные мысли. — Ты на соревнованиях, я в учебе… Будет трудно.

— Да… — Алан на время взял из рук девушки бумагу, положил ее на кровать, а ладони Рут оставил в своих. Он смотрел ей прямо в глаза. — Но мы справимся. У нас все получится. Я верю в нас. А ты?

— Я тоже верю…

Она не выдержала, встала на носочки, притянула Алана к себе и поцеловала. Он в долгу не остался. Несмотря на всю его мужественность и физическую силу, он умел быть нежным. Настолько нежным, что Рут буквально растворялась в его объятиях. Теперь, зная, что такие объятия не повторятся еще какое-то время, она наслаждалась ими вдвойне, стараясь не обращать внимания на привкус горечи от предстоящего расставания.

— Я волнуюсь за тебя, — чуть погодя сказала Рут. — Мне и в голову не приходило, что твой отец занимается рукоприкладством. Вдруг он ударит тебя снова?

— Это был первый и, я надеюсь, последний раз, когда отец позволил себе такое, — ответил мужчина. Он выглядел задумчивым, но старался взбодриться. — Он… Он очень разозлился на меня, когда я рассказал ему все… Впервые в жизни кто-то посмел спорить с ним на такие серьезные темы… Кричать отец не мог, так он поднял бы на уши весь отель, поэтому… он решил высказаться при помощи кулака. Но ничего страшного… В случае его попыток повторить подобное, я найду, что ответить.