Номер двадцать шесть. Без права на ошибку
Шрифт:
— Что со мной будет дальше?
— Это уже не ко мне. Надо полагать, Арб отдаст тебя брату, а тот — известный торговец невольниками. Продаст тебя в чей-нибудь дом, а там многое будет зависеть от причуд судьбы. Ну, и от тебя тоже, малышка. Будь смирной, тихой, милой, авось и найдется кто-нибудь, кому твои перышки не будут щекотать бок… Я бы и сам не прочь, да команда взбунтует. Что поделать, такие дикари, — он, чуть кривляясь, пожимает плечами. — Еще вопросы есть?
— Что такое Старник?
— А, я слышал, что вы ничего не помните. Старник — город на севере Корина. Там располагалась большая и древняя школа для всяческих магических мудрил, по сути, весь город и был этой школой, Коринская
— За что? То есть, что они сделали?
Капитан останавливается перед округлой деревянной дверцей. Протягивает руку к крылу, проводит пальцами по гладким перьям. Это даже приятно. Щуплый Арб нетерпеливо топчется в паре шагов от нас.
— Они хотели стать равными богам, — неожиданно задумчиво говорит капитан Лорк. — Власть в стране, думается, была лишь одним из шагов. Боги создали наш мир, маги Старника тоже хотели создавать. Но, — прежняя разухабистая насмешка окончательно возвращается на его лицо, как привычная удобная маска. — Получилось у них на редкость плохо, сама видишь. Тебе не позавидуешь, птичка. Заходи. Тебя осмотрит целитель.
* * *
Комнатка незначительно больше, чем та, в которой я пришла в себя. За столом с книгой в руках сидит пузатый мужчина с вьющимися каштановыми волосами, которых явно меньше, чем нужно на такую внушительную лобастую голову. На носу у него очки без дужек, чудом держащиеся на картофелеобразном носу — пенсне. Даже это дурацкое слово осталось в памяти, хотя я прекрасно бы обошлась без него, обменяв, например, на собственное имя.
Целитель поднял на меня глаза, торопливо отложил книгу, вылез из-за стола — с некоторым трудом.
— Доброго времени, госпожа! Очень рад, очень рад, — забормотал он, глядя на меня почти что с восхищением. Вероятно, если бы размеры комнатки позволяли, он начал бы кружить вокруг, как акула, подбирающаяся к добыче.
Целитель протянул ко мне обе руки, но тут же отдернул.
— Вы позволите? — он пухлым подбородком указал на завязки плаща, и я неопределенно кивнула. Сначала объясняют, что отдадут тебя товаром работорговцу, а потом — "вы позволите?". Захотелось ответить "не позволю", но я не стала проявлять характер — какой в этом смысл? Молча развязала плащ одной рукой и бросила его на спинку ближайшего стула. Глаза целителя заблестели от нескрываемого восхищения — и практически не в переносном, а самом что ни на есть прямом смысле.
— Моя ты девочка!
Снова захотелось из дурацкого чувства противоречия заявить — "не ваша!", но я, сжав рукой край платья, примиряюще сказала:
— Как можно к вам обращаться?
— Лий, просто Лий, не надо никаких лишних слов, госпожа!
— Хорошо, Лий. Прошу вас… расскажите мне что-нибудь обо мне. Пожалуйста.
— Вы ничего не помните? — карие глаза целителя лучились нескрываемым удовольствием, как будто данный факт его невероятно радовал.
Я только кивнула.
— Но вы… прибыли из самого Старника? — он спросил примерно с тем же выражением, с каким мог поинтересоваться, не являюсь ли я земным воплощением богини жизни или надежды.
Пожимаю плечами.
— Что вы хотели бы узнать?
— Все, что можно. Возраст. Болезни. Была ли я… замужем. Были ли у меня дети. Вернется ли ко мне память. Можно ли… — киваю на крыло. — Как-то это исправить.
— Ну, по поводу замужества, я не настолько прозорлив, хотя вряд ли такую красавицу могли оставить вне брачной клетки, — он заулыбался вновь, щеки и подбородок воодушевленно затряслись. — А что касается того, можно ли исправить… — складки
— Расскажите мне, — прошептала я. — Пожалуйста, Лий… Я же ничего не помню. Что вообще произошло в Старнике?
— Я всего лишь корабельный целитель из простых, — мужчина грузно опустился обратно на стул и прикрыл глаза, положив на колени пухлые кисти рук ладонями вверх, его голос стал немного суше, отстраненнее. — Постарайтесь не двигаться, госпожа. Что я могу знать? Только слухи и сплетни моряков. В Старнике была Коринская Академия магии. В ней преподавали сильнейшие маги королевства. Зачастую приезжали те, кто не работал там на постоянной основе — пообщаться, поделиться опытом, не могу сказать точно, зачем, кто и как часто. Его Величество Митас поощрял это магическое сообщество, справедливо считая, что тесные и дружеские взаимоотношения способствуют развитию дарований. Но все закончилось печально. Содружество оказалось кучкой заговорщиков, требующих власти по праву силы. Всем руководил один довольно известный типчик по имени Мезонтен, Алариус Мезонтен, сильный маг-воздушник. Именно им собирались заменить свергнутого короля Митаса. Вообще, участие принимали многие знаменитые фамилии. Артевель, Тарейноны… Помимо политического переворота маги ратовали за, как бы это назвать… магическую диктатуру. Проще говоря, исключительных прав для себя. В частности, эксперименты над людьми категорически запрещались, ряд исследователей выказывал… недовольство по этому поводу, утверждая, как сильно обедняет науку подобные ограничения. Подпольно такие эксперименты проводились, сами, гм, видите, а если бы Старник победил, они перестали бы быть подпольными. Ну, не смотрите на меня так испуганно. Сейчас они все мертвы. Вы отомщены, моя дорогая.
— Глупо предъявлять какие-то требования, окопавшись в крепости, — заметила я, проигнорировав его последние слова. Кожу слегка пощипывало, крохотные волоски на теле встали дыбом.
— О, безусловно, но, думается, план был другой, да только кто-то проболтался, и бунт раскрыли практически в зародыше, — целитель снова поднялся. — Нам всем повезло. Позвольте…
Тёплые мягкие руки осторожно ощущали мое левое плечо, затем перешли на крыло, прошлись по костям, перьям. Меня опять замутило, не от его прикосновений — сухих, нейтральных, сугубо профессиональных — а от очередного осознания наличия этого лишнего новообразования в собственном теле.
Целитель заметил перемену.
— Вам больно? Щекотно? Неприятно?
— Нет, — признала я. — Просто… Можно ли это… вернуть обратно?
Целитель сжал пальцы перед собой.
— Никогда прежде с подобным не сталкивался, — признался он. — Оно ощущается совершенно… гармонично. Я бы даже сказал, органично. Как неотъемлемая, естественная часть вашего тела. Вы можете им подвигать? Поднять его? Расправить?
Какое-то время он проводил немудреные эксперименты, исследуя чувствительность и подвижность крыла, мои возможности по управлению им и синхронность движений обеих конечностей.
Потом снял пенсне и задумчиво уставился на меня.
— Даже не знаю, что вам и сказать. Поскольку это ваше… приобретение является результатом недавнего магического воздействия, причем сильного и агрессивного воздействия, учитывая, что человеческое тело, безусловно, должно противодействовать подобного рода вмешательствам, отторгать их… Словом, говоря простыми словами, магический фон вокруг обязан измениться! Просто обязан! Но у вас нет ничего такого, никакого следа извне, вы понимаете?