Ноосферный прорыв России в будущее в XXI веке
Шрифт:
Здесь он получает задание совместно с Клеменцем организовать издание журнала «Земля и воля». Тогда он знакомится с новым товарищем по организации Ольгой Спиридоновной Любатович, ставшей через короткое время его женой и родившей ему дочь.
В августе 1878 г. Николай и Ольга были одновременно приняты в организацию «Земля и воля», с которой Морозов сотрудничал с момента выхода из заключения. Первый номер «Земли и воли» был выпущен 25 октября 1878 г. Его редактировали Кравчинский, Клеменц и Морозов. Второй номер выпускали уже Морозов, Клеменц и Плеханов, третий – Морозов, Клеменц, Плеханов, четвертый и пятый – Морозов, Плеханов, Тихомиров (Тихомиров заменил арестованного Клеменца).
Морозов успешно выполнял функции
«Террор, – как справедливо отмечают С.И. Валянский и И.С. Нодосекина в книге о жизни Морозова, – был выражением отчаяния людей, понявших неизбежность борьбы с существующим строем, решившихся на нее, но не имеющих для этого ни сил, ни средств, ни резервов» [449] . Г.В. Плеханов, отстаивавший тогда идею крестьянской революции как единственно правильную для органа революционеров-социалистов, не принимал позицию Морозова, оправдывавшую политический терроризм, и поэтому относился неприязненно и к самому Морозову.
В 1879 году редактором нового печатного органа «Листка “Земля и воля”» был назначен Морозов. С марта по июнь 1879 года было выпущено 6 номеров.
В одном из них Николай Александрович публикует свою статью «Значение политических убийств», в которой проводилась мысль, что террор для самодержавия страшнее, чем «годы пропаганды», «волнения молодежи», «проклятия тысячи жертв».
Разногласия в «Земле и воле» обострились, когда из Саратова прибыл Александр Константинович Соловьев с целью убить царя. 2 апреля 1879 г. покушение состоялось, но безрезультатно: император Александр II остался жив, а Соловьев был арестован 28 мая 1879 г. Его казнили на Смоленском поле. Морозов был свидетелем этой казни. Поднявшись на эшафот и выслушав приговор, Александр Соловьев отказался от благословения. Ответив низким поклоном на поклон удалявшегося священника, он взошел на скамью под виселицей, и палач надел на него саван. С апреля по декабрь 1879 г. было совершенно 16 таких казней.
Смерть Соловьева привела к расколу организации «Земля и воля». В это время Морозов публикует новую свою статью «По поводу политических убийств».
Г.В. Плеханов, прочитавший эту статью и считавший, что задачей организации является не политическая борьба с самодержавием, а пропаганда социалистических идей, оформляет раскол организации, не соглашаясь «на мировую», предложенную Морозовым.
На съезде новой организации с обвинительной речью против Александра II выступил Михайлов. Он дал анализ положительных и отрицательных сторон царствования Александра II и подвел слушателей к выводу, что царь должен быть убит. Резолюция съезда была оформлена Морозовым. В ней признавалось, что в общественной жизни России «никакая деятельность, направленная к благу народа», невозможна «вследствие царящего в ней правительственного произвола и насилия» [450] .
Хранителем архива новой организации, так же, как и ее предшественницы, был Николай Морозов.
Съезд выявил ключевые идеологические разногласия.
Г.В. Плеханов вышел из организации и демонстративно ушел со съезда. Через небольшой промежуток «Земля и воля» раскололась на две организации: «Народную волю» и «Черный передел». Морозов вошел в состав исполнительного комитета «Народной воли». Стала издаваться газета «Народная воля», редакторами которой были назначены Н.А. Морозов и Л.А. Тихомиров.
В этот период судьба свела Н.А. Морозова с Владимиром Рафаиловичем Зотовым, критиком и публицистом, близко знавшим А. Краевского, Г. Благосветлова, П. Лаврова, А.И. Герцена, Вас. Немировича-Данченко, А. Кони, болгарского демократа Л. Каравелова и других. Зотов согласился спрятать архив организации. Во время визита Н.А. Морозова Зотов бросил ему фразу: «Кто бы мог подумать, что
Морозов в партии был главным разработчиком правил конспирации. Он получил кличку «Дворник» за заботу о порядке в партии.
В одном из номеров «Народной воли» была опубликована его статья «По поводу казней». В этой статье, обращая внимание на появление железных дорог и телеграфа, Н.А. Морозов предупреждает будущие силы восстания о том, что они столкнутся с централизованным и прекрасно вооруженным врагом, если ему не будут нанесены тяжелые удары в центрах его материальной и военной силы. В статье Н.А. Морозов по ряду положений выступил предтечей ленинской стратегии и тактики вооруженного восстания, которые были применены в октябрьские дни 1917 года.
После принятия исполкомом «Народной воли» программы, написанной Л. Тихомировым, Морозов занял оппозиционную сторону по отношению к ней потому, что террор в ней не был основным инструментом. Он публикует свою программу за границей в виде брошюры «Террористическая борьба», в которой революционный террор провозглашается как механизм (путем систематических убийств представителей власти) обеспечения «фактической свободы мысли, слова и действительной безопасности личности от насилия – этих необходимых условий для широкой пропаганды социалистических идей» [452] .
Он выступал против концепции заговора, верил только в переворот, который совершается самим народом, и видел только одну возможность подготовить народ к социальной эволюции – это воспитание в нем сознательности путем свободной пропаганды, право на которую и должен завоевать революционный террор [453] .
4.5. Второй швейцарский цикл
Новый 1880 год встретили шумно и весело на конспиративной квартире на Гороховой улице в Санкт-Петербурге, хозяином которой был агент исполкома «Народной воли» В.И. Квятковский. Как замечают С.И. Валянский и И.С. Недосекина, «по русскому обычаю широко и громко играли свадьбу, и это создавало прекрасное прикрытие для новогодней встречи», «была жженка и кинжалы, скрещенные над ней», «пели гайдамацкие песни (они часто бывали там, где бывал А.И. Желябов), объятые общим настроением спаянности и обреченности» [454] .
В январе 1880 г. была арестована типография «Народной воли». Николай узнает о беременности от него Ольги Любатович. Товарищи по организации принимают решение отправить Морозова и Любатович в «бессрочный отпуск» за границу. В этом решении проявилось и недоверие товарищей. Он мучился таким недоверием, и сам никому не доверял. Впоследствии Морозов считал этот момент самым тяжким в своей жизни.
Николай и Ольга уехали за границу в начале февраля 1880 г. В Берлине, на пути в Вену, их догнало сообщение о покушении на Александра II в Зимнем дворце, выполненном Степаном Николаевичем Халтуриным. Морозова в Женеве, как представителя «Народной воли», причастного к ее акциям и печатному органу, русская эмиграция встретила восторженно. «Но за границу Николай и Ольга ехали отнюдь не в качестве официальных представителей. В партии было вполне определенное отношение к эмигрантам. Александр Михайлов считал, что эмигрант не может являться представителем партии. Это, прежде всего, дезертир. Кто из революционеров сидит за границей, тот или не может разделить программу партии, или не хочет разделять их опасности. Кто хочет с партией работать, тот должен быть в России» [455] . Вера Фигнер, будучи в Одессе, не зная всех подробностей разногласий Морозова и Любатович с исполкомом партии, послала письмо, в котором звучали обидные слова: «Не хотите ли вы сохранить себя для будущих, лучших времен, которые будут куплены ценой крови стольких товарищей?» [456] .