Нопэрапон, или По образу и подобию
Шрифт:
«Ваша задача – выжить!.. Выжить…»
Сравни вслух карате с литературой или с каким другим искусством – девять собеседников из десяти тебе в глаза рассмеются. И будут правы со своей колокольни. Высокая у них колокольня, гремит медь под ударами била, ни хрена не слышно, прости, господи, за вежливость…
А мне все другое вспоминается.
В 1928 году Всеяпонская ассоциация боевых искусств пригласила для участия в фестивале окинавского мастера Мияги. Будучи очень занятым преподаванием, Мияги-сэнсей послал вместо себя своего лучшего ученика, некоего Синзато Дзинана – жить которому оставалось всего
По возвращении, выслушав ученика, Мияги-сэнсей похвалил Синзато за правильный выбор, добавив, что воистину предпочтительней Срединный Путь – ибо «тьма вещей на свете бывает то жесткой, то мягкой».
Жесткость, сила – иероглиф «го».
Мягкость, податливость – иероглиф «дзю».
Так и стала из «Ханко-рю» – «Годзю-рю»; из «Школы Середины» – «Школа Силы и Слабости».
Середина, она и есть середина.
Не так ли в любом искусстве? Отдай дань тончайшей мягкости, внутренним изыскам, плохо различимым невооруженным глазом, – и быть тебе на веки вечные предметом восторга для редких эстетов, желающих прозревать скрытое, а для множества людей быть тебе непонятным чудаком, желающим странного. Уйди в силу и мощь, яви чудеса и подвиги, разрушая преграды и сметая помехи, – толпы воспоют тебе хвалу, честную, заслуженную хвалу, но не станет ли однажды сила грубостью? не уйдет ли с годами?!
Каждый выбирает для себя.
Сила или слабость?
Жесткость или мягкость?
Тело или душа?
Но Будда сказал однажды, вдыхая аромат цветка: «Все вы идете к истине разными путями, а я стою на перекрестке и ожидаю вас…»
Перекресток путей.
Середина.
– Ты чего вертишься? – спросила жена.
Я не ответил.
Дмитрий
«Внутренний будильник» сработал исправно: за пять минут до внешнего. Сонно протирая глаза, выбираюсь из постели (жена при этом даже не ворочается, видя тридцать третий сон, – давно привыкла к моим интернет-подъемам ни свет ни заря). Накинув халат, плетусь в кабинет. С утра связь обычно хорошая (часов до восьми-девяти, потом начинает резко портиться), вот и приходится трудиться почтовым ассенизатором вместо сладкого посапывания в подушку. Не было печали, так модемы подключали…
Злодей-модем обиженно свиристит курским соловьем, подмигивает огоньками индикаторов: эй, чувак, чего брюзжишь? Это я, почтальон Печкин, принес заметку про вашего мальчика… наших мальчиков. Только я ее вам не отдам, потому что у вас доку ментов нету!
Отдал.
Поскрипел, чаю попил (так и думал, что пролью!) – и отдал.
Подымите мне веки! – вперяю туманный взор в крик души с нашего сайта. Некий сибирский «Миха», то ли с углубленного бодуна, то ли с эстетического иммунодефицита,
«Итак, ответте мне господа отчего вы столь грубо обошлись с моими земляками: Люком и Вованом, отказав им в наивной просьбе выслать Ваше фото с афтографом, а также не отреагировали на присланную ими же идею для, уверен, просто гениальной Эппопеи?!!»
Отреагируем, друг Миха, непременно отреагируем…
Вот только штаны подтянем – и отреагируем.
Ага! Оно, родимое, то самое письмо из издательства, которого мы ждали. «Нас интересует… по возможности до конца месяца…» Стучу по клавишам на автомате: в первый раз, что ли? Строки привычными брызгами летят на экран: «…до конца месяца – вряд ли… на незаконченные книги мы договоров не подписываем… примерно в сентябре… с наилучшими…»
И так далее в том же духе.
Все равно в итоге будет как в прошлый раз – и смех и грех! Когда купцы бросили швырять виртуальные шапки оземь, прекратили виртуальный же торг и ударили наконец по трижды виртуальным рукам, сменив под занавес компьютер на телефон, на том конце провода прозвучал обегченный вздох:
– Ф-фух, договорились! Пойду-ка я, выпью по этому поводу рюмочку коньячку, чего и вам желаю… Кстати, а о чем роман-то?
Он, воздыхатель, думал, что мы шутили, когда ответили:
– Понятия не имеем!
Он даже рассмеяться соизволил.
Поспешно сохраняю почту в текстовом формате, сбрасываю файл на дискету и бегу одеваться, так до конца и не проснувшись.
Перед воскресной тренировкой ритуал – заход на книжную «балку».
«Балка» встретила нас веселым галдежом, разноцветными палатками и штабелями пачек с книгами. А также газосваркой: варили решетчатое ограждение, целясь в перспективе поставить у ворот сборщика-мытаря.
Народу всегда в воскресенье навалом, а сегодня и вовсе – не протолкнешься.
Спешили успеть на халяву.
– Стой, стрелять буду! – встрепанным Петрушкой выныривает из-за книжных штабелей знакомый «книгопродАвец». – Когда ваша новая книга выйдет?
– Так две недели назад ведь вышла! – изумленно отвечаем мы, воззрясь на чудака. – Вон, у тебя в третьем ряду лежит…
«КнигопродАвец» по имени Миха – само вспомнилось, спасибо Михе электронному! – с презрением машет рукой: послушайте их, люди добрые, чего городят!
– Какая ж она новая?! Следующая когда будет? Меня покупатели задолбали…
Замечаю краем глаза: Олег начинает заводиться.
Есть у него это – заводиться по пустякам. Форму поддерживать. А когда всерьез дело сворачивает – майская улыбка, сплошная безмятежность и очки леденцами блестят.
– Завтра, – сообщает он. – Завтра с утреца и жди.
– Завтра?!
– Ага. Мы намедни опару поставили, к полудню тесто подойдет, к вечеру испечем. Истинно реку: завтра с утреца в продажу поступит, оптом и в розницу. Жуй не хочу.
Обиженный Миха умолкает.
Но долго обижаться он не умеет.
Как и молчать.
– Видали?! – будто зуб из многострадальной челюсти, выдергивается со стеллажа карамельный томик: очередной верстовой столб из популярного сериала в стиле «Меч, магия и пирожные». – Во как работать надо! Опару они поставили…
Мы дружно киваем, соглашаясь. Нам и купец-издатель не единожды говаривал, что работать надо так и только так, дабы не было потом стыдно за бесцельно прожитые годы.
Ну не дал бог таланту, куда денешься…