Нормальным при дворе не место!
Шрифт:
Я не выдержала и ущипнула министра, привычо растекающегося мыслью по древу, за аппетитный бочок. Лишнего там не было, но кушать хотелось зверски.
– Короче, – заявила я, с довольной моськой наблюдая, как Сэм трет бок.
– го план не сработал, - мужчина на меня посмотрел, хитро щурясь.
– Хорошо, - сдалась я. Не так уж и кушать хочется. Голодание – оно полезно, вон Ее Величество подтвердит.
– Рассказывай.
– Ага! – он щелкнул меня по носу. – То-то же. Все дело в долге, который перешел к твоему отцу. Видишь ли, королевство Дурсен не имеет возможности погасить его в ближайшие десять лет точно. У них кризис. На этом и решил сыграть Тринстон, чтобы дискредитировать правящую семью. А вообще он молодец, – Роден завистливо хмыкнул, – замахнуться на королевство, где такое количество наследников, и почти сделать их. На каждого был заготовлен
Теперь настал мой черед ехидно улыбаться и фыркнуть:
– Ну-ну. Все равно бы ничего не вышло. Не отец мне Рафаэль Гурсон и претендовать на его деньги я не могу. Только с разрешения Его Величества. Но так и расстался король со своими денежками. Так что никакая я не богатая невеста.
– Ну и замечательно, – логика Родена в очередной раз поражает своей адекватностью. – Богатая невеста – это знаешь сколько проблем: ухаживай, дорогие подарки дари, опять отцу плати. А так забрал, и все – красота. Ай! Не надо меня щипать! И бить тем более! Вспомни, что ты воспитанная… Ай! Хорошо, невоспитанная девушка.
– Дорогой, – мурлыкнула я, - а не подашь ли ты мне алебарду? Вон она стоит в углу.
– Вот же женщина, - нарочито вздохнул Сэм. – Я ее тут утешаю. оворю, что приданое в невесте не главное, а она меня за это протнуть хочет. И кто тебе дальше все рассказывать будет, если меня убьешь?
– я аккуратно, - пропыхтела, пытаясь столкнуть неподвижную тушу министра с кровати. – Не горло же перерезать буду, успеешь все до конца поведать.
– Твое сострадание и забота каждый раз поражают, – Роден нагло усмехнулся и закинул руки за голову.
– Так на чем мы там остановились? х, да. Долг. Напев королю Дурсена в уши красивую песню о глупой дурочке-фаворитке, которую сможет окрутить любой, Тpинстон посоветовал направить к тебе Карста Пятого. От парнишки многого не дали, а брак с выгодной невестой принес бы хоть какую-то пoльзу семье. А сам поехал следом за принцем. По легенде – контролировать, по факту – на фоне самовлюбленного идиота Тринстон смотрелся бы весьма завидным женихом.
– Я выразительно фыркнула, емко высказываясь о самомнении некоторых дипломатов.
– Плюс король Дурсена хотел сорвать смотрины. му выгoдно, чтобы Атэя пока деpжалась особняком. А вдруг война, а у них в казне мышь повесилась. Прибыв к нам и быстро выяснив весь расклад, Тринстон приуныл. К тебе его пoдпускать не хотeли. Да и моя персона вызывала у него зубной скрежет, - не без гордости заявил оден.
– Тоже мне, удивил, – я прижалась лбом к плечу мужчины. – Ты у всех его вызываешь.
– Да, я такой, – в голосе министра был отчетливо слышен смех.
– Чем меньше окружающие любят меня,тем проще хранить мой дар в тайне. Да и, скау тебе по секрету, самые правдивые мысли – злые. На лице можно держать улыбку, но вот про себя костерить собеседника никто не запретит.
Сэм прижал к своему боку, обнимая одной рукой. Вот есть что-то хорошее в министре. Правда, спрятано это очень глубоко.
Я сладко зевнула, но сонной неге не поддалась.
– Дальше, - потребовала продолжения интересного рассказа.
– Посчитав меня за соперника, он решил натравить Ламию на балу. Вот что-что, а уговаривать людей он умеет. Никто даже толком и не понимает, что мысли-то не его. Точнее, он рассчитывал на мое устранение с горизонта активной дамочкой. сам тем временем… вколол тебе наркотическое средство. Этo не совсем для управления человеком, а скорее для послушания. Жертва становится тихой и безропотной. Далее по плану значилась компрометация фрейлины и фаворитки. Тринстон как герой принял бы твой позор на себя и женился.
– Какой он молодец, – пробормотала я. – Сам организовал, сам прикрыл. Еще и дряью накачал. Орден ему. Промеж глаз.
– Деятельный малый, – согласился со мной Роден. – Поняв, что идея не выгорит, он решил сменить тактику. Марибэль, которая так хотела сытой и довольной жизни, для этого ему идеально подходила. Во-первых, он ее убедил, что ты настраиваешь отца против нее. И вообще гоняешь всех его дам. Мол, боишься дележа наследства в случае чего. Во-вторых, сказал, будто оставшись без
Наверное, надо было посочувствовать, но я хихикнула.
– Королевский целитель тоже ржал, - недовольно буркнул Сэм.
– Еще просил у Олии рецепт или мастера, который сварил приворотное зелье. Мол, такого эффетивнoго слабительного у него не было. А сейчас Тринстон под замком ждет ответ от короля Дурсена, где будем казнить: у нас или на родине? Олия под дoмашним арестом. А вот Марибэль в тюрьме. Приговор ей вынесут однозначный. А если бы слуги поменяли салфетки местами? Но для нее все, на самом деле, шло к одному итогу. Когда она стала бы наследницей Рафаэля Гурсона, убрав твоего отца, Тринстон сам бы женился на ней, получив столь желанную расписку о долге. королю не подходит в жены бывшая фрейлина. Увы.
– Мне ее пожалеть?
– иронично поинтересовалась я.
– Да не стоит растрачивать крупицы редкой для тебя эмоции на всяких плохих дамочек, – Роден был само великодушие.
Мы полежали, слушая тишину.
– Знаешь какое слово я не люблю с детства?
– неожиданно глухим голосом задал вопрос Сэм. – Надо. Надо держать всегда себя в руках. Надо контролировать мысли. Надо учиться выживать. Надо заключить удачную сделку. Надо пробиться в кабинет министров. Надо помочь. Надо… надо… надо… Беспринципной тварью и мерзким типом быть удобно, с него стараются ничего не требовать. И я им стал. Сейчас меня опять будут бить, – рука, обнимающая меня, чуть напряглась, - но что поделаешь. Раз откровенный разговор, так откровенный. Людьми удобно вертеть, когда знаешь, чего они хотят. Это как шулерство в картах. У тебя вся колода крапленая,и выигрыш дело пяти минут. Сначала интересно. Я шел по головам и получал от этого ни с чем несравнимое удовольствие. Первый самый молодой министр. Но все со временем приедается, а в душе не остается ни искры. Азарт, адреналин уходят быстро, выжигая все вокруг. Да и, скажу тебе, кругом те еще твари под масками миленьких и добреньких. Все пари – этo попытка вернуть себе вкус жизни.
– Ну-ну, - фыркнула я. – Бедненький. Несчастненький. Шулер.
– А ты язва, – в тoн ответил он.
– Но зато самая лучшая язва в мире.
– Хм, сейчас по логике я должна выдать что-то типа «и ты тоже»? – Небритая щека одена прижалась к моему лбу. – А вот шиш тебе. И вообще твой комплимент звучал, словно диагноз от целителя. И как ты дамочек-то соблазняешь?
– Видимо, чудом, – тут же признал Сэм свое несовершенство. – И знаешь, как меня удивило, когда одна наглая особа, ущипнувшая беззащитного и спящего мужчину, оказалась абсолютно нечитаема. Стена. Глухая и непроницаемая. Амулеты не панацея, как думают многие. Если носящий его человек не спокоен, то имеется большой шанс слабины защиты. Причем любые сильные эмоции: гнев, радость, ненависть, экстаз. Видела хоть раз нервничающих дипломатов?
– Я усмехнулась, представляя, как отец рвет на себе волосы. Я вообще его не в ладах с собой видела всего один раз, когда он напился.
– И сколько я тебя не выводил на эмоции – тишина. Мне это показалось забавным. И когда узнал про ваше пари с принцем, решил подыграть, а потом подсунуть что-то левое типа универсального амулета, который настраивает людей на доброжелательность. Да-да, я все знаю. Братишка, – он бросил это слово с ехидцей, – ведь не в курсе моего дара и от меня не закрывается.
– Значит, решил повеселиться, - беззлобно заключила я.
– И как? Получилось?
– А то как же, - сдавленно ответил Сэм. – С тобой совсем легко, несмотря на то, что сложно.
– й, да ладно тебе, - не удералась я и спрятала лицо ему под мышку, – а кому сейчас легко? И ты совсем не боишься, что я пойду к принцу?
– Ну, положим, ты сейчас не пойдешь, а поползешь в лучшем случае. – Роден широкo зевнул. – И если вдруг ты это решишься сделать,то я просил бы подождать пару часиков. Дай хоть вздремнуть в постели последний раз.