Нормандская лазурь
Шрифт:
– На пользу делу пойдет, если мы в кроватку ляжем, – жалобно протянула Ольга. – Ноги не держат.
– Никакой в тебе, Шульц, романтики нет, – с удовольствием сказал Никита, отпуская Ольгу. – А раз так, то я практично задерну занавески, чтобы подлое французское солнышко не разбудило нас рано утром.
Он подошел к окну, взялся за края портьер, но замер, глядя на улицу.
– Оль, иди сюда.
– Что такое?
– Иди-иди.
Ольга подошла и опасливо выглянула из-за Никитиного плеча.
Окна их номера выходили
– Ты смотри-ка, упорный. – Никита восхищенно цокнул языком. – А я и не заметил, что он снова за нами подался.
– Где он копать собирается?! Там же ни черта не видно!
– Под елкой, – убежденно сказал Никита, и тут Ольга, чьи глаза привыкли к полутьме, уловила под здоровенным деревом бодрое движение. – Где же еще? Мы ведь тоже хотели там. Больно эта елка... подозрительная.
Спустя мгновение на площадку вылетели комья земли.
– Он дереву не повредит? – заволновалась Ольга.
– Ты уж реши, кого тебе больше жалко – его или дерево.
– Я не знаю. А нам не нужно позвать кого-нибудь?
– Нет. – Никита решительно задернул занавески и подтолкнул Ольгу к кровати. – Пусть копает, бедолага. У каждого должен быть шанс найти свое сокровище. Я вот справился, пускай теперь он попробует.
Эпилог
Посреди дороги стояла корова.
– Да, дети мои, – сказал Женька, – вот это и называется кармой!
– Это называется коровой! – Ольга смотрела на часы. – Мы, конечно, еще не опаздываем, но вы же помните, какой запутанный этот «Шарль де Голль»...
Никита посигналил. Корова даже не повернула головы. Это была прекрасная нормандская корова, и от достопамятной 5023-й ее отличал только номер – 4725, более светлая шкура и другое расположение шоколадного цвета пятен. Иных принципиальных отличий Ольга не заметила.
– Если метров двести назад сдать, – вспомнил Никита, – то там будет объезд. По сельской дороге, конечно, зато Зорьку не прикончим.
– Может, опять местный поедет, как в тот раз? – с надеждой произнесла Ольга.
Но дорога была пуста. Рассвело совсем недавно, а выдвинувшиеся из отеля пораньше путешественники торопились, чтобы не опоздать на рейс в парижском аэропорту.
– Франция спит, – провозгласил Никита. – Боже, храни Францию!
– Король умер, да здравствует король! – тут же откликнулась Ольга.
– Что, так и будем стоять? Или поедем?
– Ильясов, я ей сигналю. Она не уходит. Сдавать
– Да я не о том. – Женька смотрел на корову, кусая губы, а затем решительно распахнул дверцу и выбрался на шоссе. Никита тут же высунулся в свое окошко.
– Аве, Цезарь! Идущие на смерть приветствуют тебя! Сдурел?
– Женечка, не подходи к ней, она же с рогами! – заверещала Ольга, пытаясь добраться до окошка через Никиту и при этом ложась на него грудью. Малиновский не возражал.
– Да вы что? – Женька засмеялся. – Помните, как ее местный мужик с дороги прогнал? Эти коровы – они мирные. Мы же не в колхозе «Светлый путь»!
– Уважаю! – сказал Никита.
Женька решительно двинулся к корове. Между ними было довольно большое расстояние, и чем ближе подходил Ильясов, тем медленнее и плавнее делались его шаги. До Никиты и Ольги донеслось успокаивающее:
– Хорошая корова! Хорошая! Вот молодец!
«Молодец», видимо, относилось к тому, что корова перестала безыдейно отмахиваться хвостом от слепней, покрутила башкой и сделала первый шаг. Потом второй. Потом третий.
К Женьке.
Ильясов остановился. 4725-я увеличила темп и перешла на бодрую трусцу. Женька развернулся и рванул обратно к машине. Корова явно готовилась к галопу, видимо, намереваясь с помощью глупого человека выиграть первый приз за скачки на нормандском шоссе.
Женька влетел в машину и заорал:
– Трогай!!!
Автомобиль рванул с места еще прежде, чем Женька успел захлопнуть дверь. Виртуозно обойдя справа весело скачущую по шоссе корову, Никита втопил в пол педаль газа. Корова остановилась, повернулась и от разочарования улеглась прямо посередине разделительной полосы.
Некоторое время все молчали. Первой захихикала Ольга, потом Никита, и уже за ними не выдержал Женька. Машина мчалась вперед, оставив позади самую бодрую в мире французскую корову, едва не надевшую на рога русского туриста.
– Еле ушли, – сказал Женька, перестав смеяться.
– Но мы ушли, – Малиновский был энергичен и весел, – потому что мы банда!
– Нет! – воскликнула Ольга. – Потому, что мы команда! Атос!
– Я!
– Арамис!
– Я!
– Д’Артаньян! Ну это я... И – Портос!
– Мы! – выкрикнули все хором. А потом Женька, прокашлявшись, запел, и Никита с Ольгой подхватили:
На волоске судьба твоя,Враги полны отваги,Но, слава богу, есть друзья,Но, слава богу, есть друзья,И, слава богу, у друзей есть шпаги!