Нострадамус: Жизнь и пророчества

Бекль Манфред

ЦЕНТУРИЯ VII

Воззвание против косных критиков

Меня поучать не ханжам и профанам. Клянут меня варвар, глупец, астролог, У судеб земли исцеляю я раны, Меня вдохновляет всезнающий Бог. 1. Потомки запомнят квадратную залу. Был выставлен труп на потеху людей, Так все королевское действо познали, И не был Ахиллом спасен казначей. 2. Пусть ночь удивляет солдат беспримерно. Цвета — голубой, черный, белый — бегут по земле. Арлез о войне и не думал, наверно, Внезапно став жертвой предательских дел. 3. Флот Франции можно поздравить с победой! Побиты тунисцы и Селл и Фоценс. Кто золото в бочке в ядро переделал? Тулонский хитрец изобрел тот процесс. 4. Да, в Доле в осаде был герцог Лангезский, В компании с ним и Отон и Лион, Женева и Аугсбург прут с Мирандолою дерзкой Чрез горы, и это Анконе урон. 5. Раз третьего нет — не наполнены чарки, Вино из бутылки прольется на стол, Тот, в черном, спускается с Пармы нежаркой! Зачем он в Перуджу и Пизу пошел? 6. Неаполь, Палермо, Сицилия! Вам угрожает безлюдье, Вас варвар схватил обнаглевшей рукой, В Сардинии, в Корсике нет правосудья, Повсюду война, грабежи и разбой. 7. На светлом коне порывается всадник Сорвать полумесяц с высоких небес. Волк в шкуре овечьей овец истребляет без брани, И красная бездна опасна нам здесь. 8. Пьянят фезуланцев вино и раздоры, Их праздник взорвет тишину и любовь, И падают возле божественной Флоры Цветы на недавно пролитую кровь. 9. Была одинока в отъезд капитана, И вице-король ей признался в любви, Год новый, даруя глубокую рану, Надеждам на счастье обоим грозит. 10. Принц силы свои собирал у Ла Манша, Бретонцы, нормандцы усилят пехоту и флот, Он бьет Барселону в стремительном марше, Возмездье на мыс и на остров идет. 11. В отчаянии

мать молодого инфанта, Изранен в боях непокорный сынок, Печаль подступила к нарядам и бантам: Пять сотен убитых в недлительный срок! 12. Война эта кончена младшим из братьев, Пришлось ему дважды прощения просить. Сказал он: «Кагор и Массан не могу отобрать я, И земли в Руссеке пришлось сократить». 13. Священник-правитель приморского града Жизнь строил свободной четырнадцать лет. Сменившему вольностей прежних не надо, И он еще много наделает бед. 14. Вся их топография станет фальшивой, Соль нового мира есть пепел погибших культур, Хоть вера и истина загнаны и сиротливы: Но тьма станет светом и ржавчина — золотом бурь. [100] 15. Так! Город в низине семь лет был в осаде, Но снял ее храбрый великий король, А жителям скоро порядок наладят, Чтоб все позабыли про старую боль. 16. Построив надежную сеть укреплений, Смогла королева сквитаться с врагом, Отряды трех львов ждет позор пораженья, И много жестокостей будет кругом. 17. Был принц образован, отзывчив и мягок, И ожило все королевство при нем, Преемник не жаловал прежний порядок, Решив утвердить и суровость и гнет. 18. Террор и пожар помогали осаде, И кровью семи был забрызган топор, Стремившейся к миру — темница в награду, У всех миротворцев был траурный взор. 19. Нисенский форт больше не будет сражаться, Блеск золота вызвал надежды на мир, Противники будут теперь торговаться, Жди бед, горожанин, и в оба смотри. 20. Чрез Альпы и море в апреле и в мае Посланцы Тосканьи держали свой путь, Клевещет на Францию тот, кто не знает, В чем сила ее и глубинная суть. 21. В Италии будет тиран опозорен. Не верьте и тем, кто прогонит его, Торги на мосту Саргуэзском им станут опорой Для сделок кровавых с хитрейшим врагом. [101] 22. Порвали с друзьями все месопотамцы, Теперь таррагонцы припомнят им злость, Забыты банкеты, турниры и танцы, Бордо гложет старую распрю, как кость. 23. Собрал демагог хитроумную шайку, Чтоб скипетр выманить у короля. Ягненок обманут коварною лайкой, И грабить дворец бунтарям повелят. 24. Пускай погребенные выйдут из гроба, У форта выл в цепи закованный мост, Яд, герцог Лорены, в напитке не пробуй! Дюпон-отравитель получит расчет. 25. Война истощит золотые запасы, Нет денег солдатам за службу платить, Во Франции медь полумесяцем красят И кожей хотят серебро заменить. 26. В Мадриде правителю много заботы, Победу не надо срывать с якорей, Акулами рвут галеоны и боты Дощатое мясо семи кораблей. 27. Смел рейд кавалерии возле Феррары, И будет трофеями полон обоз, А пышный Турин поразграбили с жаром, И храбрый заложник живет без угроз. 28. Противник далек от конечной удачи, Хотя окружен им враждебный отряд, Увел капитан очень многих от сдачи, Но тридцать с позором на плен свой глядят. 29. Я знаю, что Альба поднимет восстанье, Традиции дедов он дерзко взорвет, Де Гиз победит его воинским званьем, И в статую сила победы войдет. 30. Зерно из мешка тонет в озере крови, И в По злость и ярость чернят берега, Фоссан и Турин Савиллан уже ловят, А Ницца останется вольной всегда! 31. Их тысяч с десяток, а может, и больше, К горам с Лангедока с Кайены их надо вести. Побит был Аквин, Бресс уж больше не ропщет, На Брундис пора Аллоброгу идти. 32. Ушел с Монтреаля рожденный в усадьбе, Тирана напутствуют герцог и Ярл. Он армии прямо командует: «Грабьте!» Фовенс и Флоренцию он обобрал. 33. Их ненависть с гордостью кверху поднимет, И двое тиранов союз заключат, Обман, шпионаж, вероломство идут в ногу с ними, И буря их флотам устроит парад. [102] 34. Ждут Францию годы скорбей и лишений, Но веру не сгасит обманчивый свет, Хлеб, соль и вино здесь декретом заменят, Тюрьма, голод, холод — герои злых лет. 35. Его изберут, но посредством обмана, И будет без зерен дырявый мешок, Но, к счастью, закат его кончится рано, Слова его действиям станут не впрок. 36. Безбожна судьба Византийского порта, Затоплено небо в зеленой воде, Семь бритых голов проклянут в полумесяце черта, И ужас летит к Вифлеемской звезде. 37. Те десять казнят своего капитана, А флот собирался сражаться в войне, Здесь рейнские волны страдают от раны, И Северный мыс не одобрит навет. 38. Конь скачет отчаянным, диким галопом, И яростно скинут был всадник с седла, И хрипом предсмертным сметен конский топот, Так гибель наследника с власти свела. 39. Напрасно мечтал полководец французов Фаланги врага в пух и прах разнести. Печаль генуэзских болот его замыслы сузит: С трясиной нашествию не по пути. 40. Их спрятали в трюме, где масло да сало, И двадцать один дрался в стане врага, Их стража мечом и стрелой достигала, Хотя их у врат не смогли запугать. 41. Покинут был дом с нехорошею славой, Где громко скелеты стучали костьми, Им крест над могилой надобен, право, Чтоб дом стал отрадой для честных с детьми. 42. Почет Низарам сицилиец увидел: Цени, Иннокентий, заветы Святого Петра, Но злоба и грязь на любовь и на совесть в обиде, В гражданской войне много будет утрат. 43. Сенаторы будут в долгах, а Лютеция — в Марсе, Ночь Франции долгие беды сулит, Богатство Сатурна растратят в авансах, Что, Крозус, тебе гороскоп говорит? 44. Две жертвы наметила новая Венус, Но вот поваренок открыл этот яд, А спасшийся принц теперь знает ей цену, Виновную, видно, найдут и казнят. 45. Со дна поднимается дерзкий правитель, Тьмы пленных страдают на поле тройном, В соборы и церкви военных богов заманите! Осады, награды и битвы кругом. 46. Да, Запад, надеемся, станет свободен, Откроет Британия высший закон, Шотландский пират популярен в народе, Дождливых ночей не пугается он. 47. Военных уловок окажется мало, Страна выбирает разбойничий путь, Здесь древнее варварство новью считали, И протестантизм тут может вздохнуть. [103] 48. Его без объятий настигли в постели, И эпиталамы слезой истекут, Горячие ветры несчастья отпела, И бедствия снова на землю придут.

100

В «Центуриях» много катренов-сфинксов. Таков и этот катрен, разгадка которого будет скорее условной всегда и везде. В утопических и в социалистических теориях есть элемент нового рабства и принуждения. Только когда тот или иной народ отдаст себе отчет в катастрофических последствиях революции, начнутся поиски истинного, а не мнимого света. Вот в такого рода четверостишиях и содержатся элементы антиутопии.

101

Есть мнение, что в этом четверостишии содержится и предвидение трагической судьбы Муссолини и одновременно предостережение против коммунистов, в самой идее которых тоже есть деспотизм, хотя и иного порядка.

102

Среди русских комментаторов «Центурий» есть такие, которые усматривают в этом четверостишии предвидение пресловутой дружбы Гитлера в Сталина.

103

Это четверостишие было очень популярно во вторую мировую войну в польских католических кругах. Гитлер возродил языческий дух Германии, потому что Мартин Лютер предварительно, за несколько столетий до Гитлера, расшатал христианство, лишив его глубинных корней.

Послание Генриху II [104]

Непобедимому, величайшему и самому христолюбивому королю Франции Генриху II его покорнейший слуга и верноподданный Михаил Нострадамус желает новых побед и счастья.

У меня есть серьезные причины обратиться к вам лично, христолюбивый и победоносный король. Мое лицо долго было пасмурным, пока я не решился предстать перед вами, зная, что ваше всемогущество безмерно. Я чувствовал, какой ослепительной должна быть предстоящая личная встреча с вами. Я благословлял и боготворил тот день, когда я смог бы предстать перед вами, Ваше Величество. Мне известна ваша человечность, и я знаю, что равного вам нет. Теперь, предвкушая возможность личной встречи с вами, я мог бы выявить доброту и искренность моего сердца и наилучшим образом познакомить вас с моим творчеством, мой бесподобный король. Но мне казалось невозможным сделать это с большой четкостью и блеском, ибо мой разум был затемненным и неясным, пока его не прояснило сияние, исходящее от лица величайшего из монархов мира. Я очень долго раздумывал над тем, кому посвятить три последних «Центурии» моих пророчеств. А в них в обшей сложности должно быть тысяча катренов. После долгих раздумий я беру на себя смелость посвятить мое творение Вашему Величеству. И это меня не страшит: еще великий автор Плутарх в своем жизнеописании Ликурга поражался обилию даров и подаяний, приносимых в древних храмах в жертву языческим богам. Многие не рисковали появляться там снова, потому что народ был подавлен колоссальной стоимостью жертвоприношений. Тем не менее, видя, что в вас королевская величественность сочетается с не имеющей себе равных человечностью, я обращаюсь к вам не как к персидскому шаху, к которому запрещено и близко подходить, но как к доброжелательному, благоразумному и мудрому властелину. Я посвящаю Вам мои пророческие, выполненные бессонными ночами вычисления; в «Центуриях» я руководствовался больше природным инстинктом и поэтическим воодушевлением, чем установленными правилами стихосложения. Для большей части моих пророчеств можно вычислить года, месяцы и недели тех событий, которые произойдут в странах, городах и поселках Европы; в меньшей мере я касался того, что случится в Африке и, отчасти, в Азии, имея в виду реформы образа правления, вызванные изменением духовной атмосферы, и во всем этом я добивался естественности и правдивости. Но найдутся охотники возразить (подразумеваю тех, которые любят совать свой нос в чужие дела), что мои рифмы так же легки и доступны, как труден для постижения сокровенный смысл моих четверостиший. Поэтому, о мой наимилосерднейший Король, многие известные мне пророческие четверостишия настолько трудны для понимания, что в настоящее время нет способов их прояснить и истолковать. И все-таки я не теряю надежды установить, что должно произойти в селениях, городах и странах и что сбудется с их режимами. Особенно важны события, которые произойдут в 1585 году и в 1606 году, сопоставительно с сегодняшним днем (14 марта 1557 г.). Но я пошел дальше до начала седьмого тысячелетия в моих предчувствиях того, что должно произойти на Земле, в соответствии с астрономическими вычислениями и теми учениями, которые я мог постичь (речь идет о временах, когда начнет возрастать число врагов Христа и его Церкви). Все было составлено в дни и часы прозрений, и все было завершено с наибольшей точностью в возможных для меня пределах, и во все те времена Minerva libera ex non invita (пока Минерва была свободна и благосклонна ко мне), которые еще придут или уже прошли. Я пронизывал настоящее минувшим в грядущим и учитывал, как будут развиваться события во всех странах, в точном соответствии с тем, что здесь написано. Я

не присочинил ничего лишнего к тому, что действительно должно произойти, хотя сказано: «Quod de futuris non est determinata omnino veritas» (Нельзя с абсолютной точностью определить то, что имеет самое прямое, непосредственное отношение к будущему). И это верно. Ваше Величество, что мое врожденное дарование унаследовано мной от моих предков. [105] Я думаю, что могу предсказать многое, если мне удастся согласовать врожденный инстинкт с искусством длительных вычислений. Но для этого необходимы большое душевное равновесие, предрасполагающее к прорицаниям состояние ума и высвобождение души от всех забот и волнении. Большую часть моих пророчеств я предсказывал с помощью бронзового треножника «ex tripode oeneo», хотя многие приписывают мне обладание магическими вещами, которые, по сути дела, являются ничем, ибо их нет не только у меня лично, но и вообще у кого бы то ни было. Только бессмертный Бог, исследовавший все глубины человеческого сердца, благостный, справедливый и милосердный, — достоин быть истинным нашим судьей. Я молю его защищать меня от ярости и клеветы злых и невежественных людей, одержимых волей допрашивать и преследовать, а ведь Ваши древние предки, короли Франции, исцелялись от духовного недуга, называемого королевской злостью; были же и есть те, которые нашли действенные способы лечения искусанных ядовитыми тварями; не таковы ли и пророки, которые, руководствуясь не обманувшим их инстинктом, не только верно предвидят то, что есть и будет, как правильно предвидели то, что было, но и предчувствуют самое страшное из того, что должно произойти настолько страшное, что об этом лучше здесь не говорить. Я действую вопреки тем, в ком длительное время бессильно задушить ярость духа. Я надеюсь, что после моей кончины к трудам моим отнесутся с большим почетом и доверием, чем отнеслись тогда, когда был жив. Но если я где-либо ошибся в моих вычислениях времени действия будущих событий или ошибся в чем-либо еще, и это произведет неблагоприятное впечатление, то прошу Вас, Ваше Императорское Величество, великодушно простить меня. Свидетельствую перед Богом и его Святыми, что у меня не было никаких намерений выступать в каких-либо писаниях или в настоящем послании против католической веры, именно потому, что я руководствовался астрономическими вычислениями, явившимися результатами моих познаний. [106] Определяя протяжение времени эпохи наших отцов, существовавших задолго до нас, я сознаю, что подвергаю себя опасности допустить некоторые неточности. В таком случае, пусть меня поправят другие ученые. Мы исходим из того, что наш Праотец Адам жил за тысячу двести сорок два года до Ноя, не исчисляя при этом время по старинным родовым записям, как делал Варро, но считаясь со Священным Писанием, что соответствует исчислениям и способствует моему пониманию. После Ноя и Всемирного потопа — это около тысячи и четырех дюжин лет — пришло время Авраама, бывшего величайшим астрологом в глазах многих людей и первым, кто изобрел халдейские письмена. После этого пришел Моисей, примерно пятьсот пятнадцать или пятьсот шестнадцать лет спустя. Между временем Давида и временем Моисея прошло только шестьсот семьдесят лет. И после этого между временем Давида и временем Господа и Спасителя Нашего Иисуса Христа, рожденного Девой Марией, прошло (согласно некоторым хронографам) 1350 лет.

104

Седьмая «Центурия» дошла до нас не полностью: от нее сохранилось сорок восемь четверостиший вместо ста. Остальные катрены или утеряны или уничтожены.

Что касается «Воззвания против косных критиков», то седьмая «Центурия» открывается им как обособленным, ненумерованным катреном.

В России это послание называли еще «Большим апокалипсисом Нострадамуса». Предполагалось, что оно должно было стать предисловием ко второму изданию «Центурий». Но так получилось, что послание с давних пор печатается как послесловие к седьмой, далеко не полной «Центурии». Тут, очевидно, весь вопрос в том, что подразумевалось под вторым изданием. Мы знаем, что Нострадамус закончил послание Генриху II летом 1558 года, а второе издание «Центурий» появилось никак не позднее 1557 года (хотя и оно, возможно, не второе, а даже третье или четвертое). В чем же дело? Не в том ли, что Нострадамусу пришлось уничтожить первое полное издание седьмой «Центурии» из-за гнета церковной цензуры? К Генриху II Нострадамус обратился за защитой и послание к нему задумал сделать предисловием ко второму изданию седьмой «Центурии», при условии, конечно, что эта защита окажется действенной (счет надо вести именно с учетом седьмой «Центурии»). Тогда все проясняется, включая и то, почему седьмая «Центурия» неполная, то есть содержит меньше ста катренов.

105

В отличие от некоторых новообращенных христиан юга Франции Нострадамус никогда не скрывал своего еврейского происхождения и не отказывался от духовного наследия иудейской культуры, подчеркивая, что христианская культура многое от нее переняла.

106

Нострадамус против католической церкви нигде не выступал, хотя это его послание Генриху II не что иное, как мольба о защите его «Центурий» от произвола церковной цензуры.

Некоторые могут оспаривать правильность моих вычислении на том основании, что они отличаются от вычислений Евзебиуса. [107] И от времени Спасителя человечества, — так что не надо поддаваться мерзостному соблазну сарацин, — прошло, примерно, 624 года. С тех пор не так уж трудно делать подсчет минувших времен. Пусть мои подсчеты не кажутся достаточно проверенными людям всех наций; все вычисления произведены мной в соответствии с движением небесных светил и взаимодействии с чувствами, охватившими меня в часы вдохновения, причем мои настроения и эмоции были унаследованы мной от моих древних предков. Но, чтобы избежать тем временем опасностей, мой величайший Король, необходимо, чтобы такие тайные явления выявились энигматической строкой, а не каким-либо иным путем; крайне важно, чтобы энигматическая строка имела бы только одно понятие и один смысл, не смешанный с неясностями, двусмысленностями и амфиболическими вычислениями. Но лучше под какой-либо туманной неясностью через естественное, внутренне справедливое постижение подойти ближе к существу одного из тысячи и двух пророчеств, известных нам с сотворения мира, в соответствии с вычислениями и пунической хроникой Иоиля: «Effundum Spiritum meum super omnem carnem et prophetabunt filii vestri et filiae vestrae» (Излей от духа моего на всякую плоть, и будут пророчествовать и дочери и сыны ваши). Пророчества исходят из уст Духа Святого, обладающего безмерной и бессмертной мощью, о какой мы узнаем благодаря небесным светилам; и напрасно некоторым кажется, что даром предсказания наделены обладатели великих и бессмертных вещей. Что касается меня, то мной брошен вызов именно тем вещам, которые неугодны Богу. Для меня истинно то, что идет от Бога, и за это я благодарен ему, не смешивая с чем-нибудь то подлинно божественное, которое a fato, but a Deo a natura which proceeds from fate, but from God, and nature (Происходит от судьбы, но через Бога и природу). И многое в божественном я соединяю с движением и курсом небесных светил. Создается впечатление, будто смотришь через линзу и видишь как бы в тумане великие и грустные события и трагические происшествия, которые пронизывают мистическим ужасом всякого, кто углубился в молитвенное созерцание. Мрачное будущее ожидает Божьи храмы и затем проникает в сердца и души тех, которые поддерживали и укрепляли эти храмы на земле. И это нагрянет вместе с тысячью других бедствий, а ими — я это вижу — пронизаны будущие времена.

107

Евзебиус (в России его называют Евзебием или Евсевием) — епископ Кесарии и ученый (264–340). Нострадамус имеет в виду такие его труды, как «Хронография» и «Хронологический канон». С этими трудами Нострадамус, видимо, ознакомился не в оригинале, а по латинским пересказам.

И Бог пощадит Великую Даму, считавшуюся бесплодной. И она наконец-то родит двух главных детей.

Но будучи в опасности, она родит их с риском для жизни, когда ей исполнится всего 18 лет. Но так и так она больше 36 лет не протянет; у нее будет трое мальчиков и одна девочка, а он будет иметь двух, у которых никогда не было одного и того же отца. Различие между тремя братьями будет такое, что если бы они договорились о совместных согласованных действиях, то это заставило бы дрожать три или четыре части Европы. Пройдет немного времени, и христианская монархия получит сильную поддержку и окрепнет; религиозные секты и верования будут входить в силу, но с тем, чтоб снова изведать падения. Арабов опять прогонят. Королевства начнут объединяться, и возникнут новые законы. Что касается других детей, то первый станет властелином свирепых львов, с коронами на головах, и хищные лапы львов первого сына будут над гербом. Второй сын, преданно сопровождаемый латинянами, пойдет в глубь львиного стана и будет наводить страх и ужас, совершив восхождение на Пиренейские горы.

Древняя монархия не устоит, раз придет третий всемирный потоп, только с океанами человеческой крови вместо воды. И Марс надолго забудет про великий пост.

Дщерь будет дарована для сохранения церкви, и тот, кто сделает больше всего для крушения новых языческих сект и учений, станет отцом своих детей, конфирмованных католической церковью, — одного преданного ей, а другого — нет. Другой, который в своем ожесточении в позднем раскаянии доходил до стремления превратить католическую церковь в руины, объединит через тесный союз три области на территории; я говорю об Италии, Германии и Испании. И под его жесткой вооруженной рукой будут все те земли, которые простираются от пятидесятого до пятьдесят второго градуса широты. [108] А отдаленные области севера (около сорок восьмого градуса широты) будут воодушевлены собственной мощью, которая не может быть умерена никакими, даже воинскими, силами, и этого будут сильно опасаться Запад, Восток и Юг. Природа сделала северян равными, но вера разными. [109]

108

Некоторые комментаторы «Центурий» считают, что это — Гитлер.

109

Специалисты по флюктуативной психологии усматривают в этом положении Нострадамуса предчувствие рокового антагонизма Германии и России.

После этого бездетная Дама, еще более могущественная, чем вторая, будет признана двумя народами: первый станет противиться тем, который превосходит других в своем могуществе. А второй и третий будут продолжать поход на Восток Европы; но здесь их силы будут остановлены превосходящей мощью противника; тогда второй снарядит морские экспедиции до Тринакрии и Адриатики с ее мирмидонцами.

Германия падет, и варварская дружина будет совсем изгнана из латинских пределов. Тогда великая империя Антихриста воскреснет с восхождением нового Аттилы, и придут Ксерксы с неисчислимыми тьмами людей. Так что Благодать Духа Святого, начавшегося с сорока восьми градусов широты, оживет и прогонит омерзительного Антихриста, который пошел войной на самих королей, на великого пастыря Иисуса Христа и его церковь, и его королевства, и его владения per tempus, et in occasione temporis (ныне и присно и во веки веков). Но до этого будет солнечное затмение, самое мрачное из тех, какие были известны миру со дня его творения и со времен смерти Иисуса Христа до сих пор. И в октябре вспыхнет великая революция, которую многие сочтут самой грозной из всех, когда-либо существовавших. Жизнь на земле перестанет развиваться свободно и погрузится в великую мглу. А весною и после нее произойдут грандиозные перемены, падения королевств и великие землетрясения; и все это сопряжено с возникновением нового Вавилона, мерзкой проституцией, отвратительной духовной опустошенностью, и это продлится 73 года и 7 месяцев. [110]

110

Если принять во внимание, что это пророчество имеет непосредственное отношение к октябрьской революции в России в 1917 году, то надо согласиться и с тем, что начало крушения порожденных этой революцией порядков следует отнести к 1991 году. Окончательно же русская революция изживет себя в 2025 году.

Вижу, грядет возрождающий и обновляющий церковь Христову. Тогда настанет долгий мир, единение и согласие между новыми поколениями нескольких рас, долго живших обособленной жизнью в разъединенных королевствах. Он точно ветвь, которую напрасно считают засохшей, ибо и она зашелестела зеленой листвой. А блаженство будет таким, что и покровителю войн при различии религий придется кануть в глуби, на самое дно, с тем, чтоб позднее воссоздать царство страха путем обмана, выдаваемого за мудрость. Страны, города, поселки, провинции, свернувшие с их прежних путей ради свободы, будут еще более сильно порабощены и затаят злость против тех, по чьей вине они потеряли свободу и веру. И тогда слева разгорится великий мятеж, который приведет к еще большему чем прежде сдвигу вправо. Тогда будут восстановлены поруганные святыни и прежние религиозные писания, так долго терзаемые после того, как победу одержал Великий Пес. Неудержимо свирепый пес был одержимым страстью уничтожать все, содеянное прежде… Соборы и храмы будут воссозданы такими, как их видели предки новых молящихся, и духовенство будет восстановлено, воскрешая букву и дух былых времен, и оно станет продолжать богослужения до новых падений из-за распутства и роскоши, пока не будет совершена тысяча преступлений. Но по мере приближения благоденствия к иной, внутренней опустошенности в покровах из высшего и величественного появятся державы и военные руки, которые отнимут у этого благоденствия два меча, оставив ему лишь драгоценные ножны. После этого народ, не будучи в силах терпеть больше обман и коварство, которое его окружает, сделает все, что в его силах, чтобы выправить положение. А люди не хотят полностью покориться произволу и встретить конец от жестокой руки, которая опирается на провоцируемую ею почву.

В это время из ветви, бывшей долгое время безлиственной, и воспрянет тот, спасет людей всего мира от покорности и добровольного рабства. Ставя себя под охрану Марса и лишая Юпитера его величия и достоинств, в другой маленькой Месопотамии будет основан и благоустроен вольный город. Вождя и губернатора города вознесут из благополучной середины на самое высокое место под Луной и под Солнцем, не подозревая о заговоре и заговорщиках во главе со вторым Тразибилусом, который долго обдумывал и подготовлял свое дело.

Тогда духовная грязь и безобразие будут преданы великому стыду и воссияет свет, замаскированный темным покровом, но свет угаснет к концу перемен в этом царстве. И многие ведущие люди церкви отринут божественную любовь и станут отступниками от настоящей веры. А у трех религий (лютеранской, католической, магометанской) все, что находится посреди, будет превращено в руины деяниями молящихся. Первая религия распространится по Европе, а большая часть Африки, благодаря духовному обнищанию, станет подвластна третьей религии, и здесь все будет поднято на дыбы безумием через похотливую роскошь, предрасполагающую к прелюбодеяниям и изменам. Народ, соблазненный этим, поднимется, чтобы поддержать это, и прогонит оставшихся верными законности и законодателям. И будет казаться из царств, испорченных пороками и людьми Востока, что Бог-Творец выпустил Сатану из темницы в преисподней, из-за чего могли родиться Великий Пес и Дохан (Гог и Магог). Ими будут пробиты такие хамские бреши в церкви Христовой, что ни красные, ни белые, оказавшиеся без глаз и без рук, не смогут осознать ужасов всего этого. И они еще не уйдут от суда, и могущество их будет отобрано от них. [111]

111

Русские апологеты «Центурий» считают это место послания Генриху II вершиной пророческих озарений Нострадамуса. Для них все это — изображение катастрофических последствий октябрьской революции и особенно сталинских гонений на православную веру в трагедийно-апокалипсических символах.

Потом будут жесточайшие гонения на церкви, каких еще никогда не было. И настанет наивеличайшее бедствие: злые силы сокрушат две трети мира; одна треть сохранится, но никто уже не сможет установить, сколько осталось на свете подлинных хозяев полей и домой. И будет великое истребление духовенства. Великий полководец станет узурпатором, захватив то, что придет из города Солнца, с Мальты, с Иерезских островов; и будут сняты великие цепи, чтобы сделать судоходство свободным с порта, который называется Морским быком. [112] С морских побережий надо ожидать новых нападений, которые могли бы отобрать Костуланский плацдарм от первого магометанского захватчика; и штурм не будет напрасным, и местность, где обитал Авраам, будет атакована теми, кто благоволит джовиалистам. Великий восточный город Ахет будет обложен со всех сторон. Против него соберут хорошо вооруженных людей, обладающих великой мощью, но их морские силы будут ослаблены людьми Запада.

112

То же, что Босфор.