Новая лирика. Годы
Шрифт:
Безвестные, вечные, мёртвые птицы...
Ведь нет у вас кладбищ. И нету могил.
А я бы цветов накидал вам в гробницы.
А я бы под музыку вас хоронил.
Поздняя осень
Скоро и осень в дорогу.
Брызжут снега впереди.
К смутному лунному рогу
Стылые жмутся дожди.
Осени ноги босые.
Колется
Ветры и тучи косые
В спину толкают её.
Вечному этому спору
Скоро ли будет конец?
Я не люблю эту пору.
Этого неба свинец.
Эти бездонные ночи.
Эти ужатые дни.
Грустные кромки обочин.
Вырубок чёрные пни.
И среди ёлок и сосен,
Вся на сыром сквозняке,
Поздняя, поздняя осень,
С мокрою палкой в руке.
***
Я живу размашисто. И громко.
Мне бы тише жить — да не могу.
Дай мне, жизнь, дорожную котомку
Да цветов побольше на лугу.
Да ещё товарищей отважных.
Да воды живучей. Да огня.
Я ещё догнать хочу однажды
Всё, что убежало от меня,—
Дальнюю гряду за перевалом,
День, который прожит без следа,
То большoе, что осталось в малом,
Так и не раскрывшись никогда.
А дорога круче всё. Дорога—
Рвётся вдаль, как вешние ручьи.
– Ты бы хоть утишился немного!—
Говорят мне недруги мои.
Нет, хочу открыто жить. И громко.
Не желаю тише. Не могу.
Горизонта трепетная кромка.
Да звезда на утреннем стогу...
Моя Сибирь
Анатолию Иванову
Нет, нет, Сибирь — не просто слово.
Не смена вёрст. Не их повтор.
Нет, тут всему первооснова —
Душа! А уж потом — простор.
А уж потом — земли светанье.
Снежинь. И кедры-крепыши.
Сибирь — не просто расстоянье,
А состояние души!
А у неё свои приметы.
Свои цветы. Своя полынь.
И те иртышские рассветы.
И та байкальская глубынь.
И тот размах, что чтится свято.
И
И я горжусь, что был когда-то
Сибирской женщиной рождён.
Звездочёт
Ведь вот какие странности—
Радей им, не радей,
Далёкие туманности
Влекут к себе людей.
Презрев земные малости,
(Зачем их брать в расчёт!),
Не ведая усталости,
Колдует звездочёт.
Согнулся в три погибели
И ночи напролёт
По звёздам ли, по книге ли
Он странствовать идёт.
Он хочет знать, что где-то,
Вот в этот самый миг,
В упрямыx муках света
Какой-то мир возник.
И доказать на деле,
От счастья чуть дыша,
Что есть в небесном теле —
Небесная душа.
Мысли об осени
Летит по осени листва,
Как продолженье естества...
Всё на земле меняет цвет.
Уходит тьма. Приходит свет.
И каждый куст, и каждый склон
В урочный час меняют тон.
Идет вращение планет,
А естеству износа нет.
И тихо падает листва,
Как продолженье естества...
Вот жёлтый лист. Почти сквозной.
A был он зеленью весной.
Сейчас он жёлт. Сорвался влёт.
Он станет чёрным в свой черёд.
Но сколько б так ни длилось лет,
А естеству износа нет...
Алёна
Алёна я. Калёная.
На печке не холённая,
На выдумку солёная.
В любови не делённая.
Земная. Нe иконная.
По сути всей исконная.
Дурному не поклонная.
Душою не двудонная.
Люблю я души прочные.
Глубокие. Проточные.
Слова люблю я сочные,
Как радуги цветочные.
По мне — работа яркая.
Живу, как песня жаркая.
Не ворожа. Не каркая.
На подлости не маркая.
Земля всё шибче крутится.
То путь, а то распутица.
Но вязнет в солнце ступица,
Где на земле мне ступится.