Новая особь
Шрифт:
— Вы не могли бы нам помочь кое-что сделать? — Вежливо спросила девушка.
Пареньку она явно понравилась, так как он незамедлительно согласился выполнить последовавшую просьбу.
Один единственный, но сильный толчок плечом, заставил деревянную преграду незамедлительно отворить долгожданный проход. Металлический паз замочного механизма, вырванный с шурупами со своего места, дзинькая сталью, поскакал по ступенькам вниз.
Молодой мужчина посмотрел на девушку, а потом на остальных присутствующих.
Холлистайн покачал головой.
— Сломано.
Молодой мужчина вновь взглянул на благодарное лицо девушки и чуть заметно улыбнулся.
Батлер, со своими двумя провожатыми, быстро вошел в коридор восьмого этажа и тут же отдал приказ Хьюберту: — Необходимо собрать всех обитателей этажа. — Он громко постучал в первую попавшуюся дверь. Винсент и Людвиг, радушно приветствуя друг друга и радуясь, что все еще живы, по-дружески обнялись.
— Подберите сопли! — грубо проговорил Батлер, обратив внимание на сюсюканье консьержей. В его окружении подобное воспринималось весьма отрицательно. Если бы кто-то из знакомых его так обнял, то мгновенно получил бы не слабый удар по челюсти. — Лучше займитесь постояльцами.
Деятельность на этаже закипела, как расплавленная магма в жерле вулкана. Батлер с Хьюбертом высаживали дверь за дверью, чтобы точно удостовериться, что в комнатах никого нет. И это было правильным решением. Большинство людей просто-напросто не открывали на стук и не отзывались на просьбу выйти. Ворчливый мужчина, неохотно покинув свое мягкое ложе, возмущался неуважительному отношению относительно поведения со стороны отставного военного, за что и получил приличную оплеуху. Характер грубияна сразу смягчился. Положительный результат, физического нравоучения Батлера, был на лицо.
По мнению Людвига, Батлер, столь агрессивный в поведении человек, хорошо знал свое дело. Хотя манеры его поведения все же оставляли желать лучшего. Но, как говорится: «Главное результат, а какими жертвами он достигнут, дело второе».
По мнению самого Батлера, его поведение, в экстремальной ситуации, было куда более обоснованным, чем предполагали все остальные — присутствующие в коридоре люди. Дисциплина — она не только способна уберечь толпу от неприятностей, но и вылечить безнадежно больного человека от долговременной хвори.
Кроме того, что он всячески приветствовал дисциплину во всех ее проявлениях, Батлер еще и не любил тратить время попусту: объяснять или что-либо доказывать кому-то. Он абсолютно не собирался ждать, пока люди соберут свои пожитки. — Возьмите только документы, деньги и ценные вещи, — в приказном тоне проговорил отставной военный. — На все это… у вас есть не более десяти минут.
Его крепкие, сильные пальцы обхватили запястье, проходящего мимо, бывшего ворчуна. В прошлом они за долю секунды сломали бы запястье мужчины но, теперь, как будто остепенившись, стали более деликатными. — Вы все поняли? — громко, чтобы произвести впечатление на окружающих, спросил Батлер у мужчины в белой
— Мы все поняли! — с интонацией выразилась Мередит.
После ее ответа Батлер заметно смягчился и последние десять минут не произнес ни единого слова. Возможно, голос миллионерши, подействовав на него гипнотически, произвел успокоительный эффект.
Людвиг мельком заметил на лице ворчливого мужчины злобную улыбку, а после тот быстренько скрылся в своих апартаментах.
— Мне кажется, или тот человек действительно что-то недоброе затеял? — спросил он у Винсента, стоявшего возле него.
Консьерж седьмого этажа посмотрел в указанную сторону.
— Ты о Батлере? Не переживай, он знает что делает, хоть и грубый, зато надежный.
— Да нет же, я говорю о мужчине в майке, он только что ушел в свою комнату.
Винсент пожал плечами.
— Я его совсем не знаю, — честно признался он. — А что именно пробудило в тебе беспокойство по поводу его, возможно, недоброй затеи?
Людвиг поежился.
— Взгляд у него какой-то дикий и одновременно отстраненный. От такого человека можно ожидать всего, что угодно. Вряд ли он так просто спустит Батлеру его недавнюю выходку.
— Мы просто все перенервничали. — Винсент по-мужски сжал плечо товарища.
— Хорошо, если ты прав!
Людвиг ненадолго отвлекся от беспокойства, внезапно нахлынувшего на него, и снова окинул взглядом мрачный коридор. Люди постепенно начинали выходить из своих номеров. Даже маленького чемодана ни у кого в руках не было. Женщины запаслись лишь сумочками, а мужчины — явно ограничились только собственными карманами брюк. Они у них неестественно выпирали, что вызывало едва заметные улыбки смущения у некоторых женщин на устах.
Еще через несколько минут в коридоре возникла знакомая фигуры женщины преклонного возраста. Людвиг сразу узнал ее, это была Мередит, и не потому, что она вышла из своего номера, просто она выглядела не так, как все остальные. И тут речь не идет о физиологии. У нее так же, как и у остальных: две руки, две ноги, одна голова и стройное тело. Но было в ней кое-что еще — нечто необычное. Она как будто бы источала, невидимую глазу, энергию жизни. Шла она в сопровождении, ставшего уже хорошо знакомым, Холли.
— Спасибо, что помогли мне найти в темноте мои документы! — поблагодарила миллионерша Холлистайна.
— Сущие пустяки мадам, — приподнял краешек шляпы вежливый старичок.
Они быстро приближались, и поэтому, Людвиг хорошо смог расслышать их непродолжительную беседу.
— Ну что, все уже собрались? — спросила Мередит, обращаясь к парочке консьержей.
— Вроде бы еще нет, — шепотом ответил ей Винсент.
— Но зато командир заметно нервничает, — произнес Людвиг, кивнув в сторону Батлера. — Гляньте на него.