Новая прошивка

«Пустые Земли — 2. Новая прошивка» - Алексей Калугин

Глава 1

«Сначала была пуля.

Вставленная в цельнометаллическую гильзу. Начиненную порохом и оснащенную капсюлем.

Затем был выстрел.

И это было хорошо»

«Библия Сталкера. Верный Завет»

(Семью годами раньше)

Уродливая морда кровососа с раскинутыми щупальцами ротовой присоски появилась будто ниоткуда.

Наснас одной рукой вскинул обрез, ткнул ствол монстру в пасть и нажал на спусковой крючок. Заряд картечи отбросил кровососа в темноту.

Наснас

передернул затвор и сунул обрез за пояс. Сделав глубокий вдох, сталкер широкой ладонью вытер стекающую по лицу воду.

Дождя зарядил после полудня. А к вечеру превратился в тропический ливень. Дорогу развезло так, что она превратилась не в болота даже, а в русло мелкой речки. Небо заволокло сплошным черным покровом. Будто вселенская ночь на Зону упала. Не видно стало ни зги. А из-за начавшейся грозы детекторы начали сбоить.

Все складывалось паршиво — хуже некуда.

Ежели по уму, так нужно было где-нибудь залечь и переждать грозу. А заодно и ночь. Да, вот только не всегда все складывается так как надо. Так, чтобы по уму.

— Наснас… — сквозь шум дождя протолкнулся сдавленный шепот Баламута.

А затем и сам он выскользнул из-за водяных струй. Мокрый и злой. В руках автомат на взводе.

— Порядок, — махнул рукой Наснас. — Кровосос.

Кровососы шли за ними уже третий час. С тех самых пор, как рогомордник проткнул Голему бедро. Может, правда говорят, что эти твари, как акулы, кровь чуют? Сколько их всего — в темноте не поймешь. По прикидкам Наснаса, штук пять — это точно. Они пока что не нападали, а гнали свою добычу, вселяя в сердца страх, а в души — отчаяние. Будто знали, что никуда они от них не денутся. Только измотаются и выдохнутся. И вот тогда уж и начнется пиршество.

— Сменить тебя? — предложил Баламут.

— Давай, — кивнул Наснас и побежал вперед.

Пробежав всего ничего, он наткнулся на Цербера, сидевшего возле волокуши, на которой лежало тело Голема.

Кто в темноте наступил на рогомордник — теперь уж и не разберешь. Тело у этой твари плоское, как у скорпиона. Скользкое, как промороженный камень. Иногда она полностью зарывается в грязь, выставляя на поверхность только самый кончик длинного, суставчатого хвоста, на котором находится дыхательное отверстие. Лежит неподвижно, будто сдохла. Но стоит только на нее наступить, как она выскакивает из своего укрытия и начинает метаться, будто лопнувший шарик, нанося направо и налево удары утыканной длинными, острыми шипами мордой.

Кто наступил на рогомордника — неизвестно. Но бедро он распорол Голему. А после, когда Голем упал на колени, эта тварь еще и ядом ему в глаза брызнула.

Стрелять в рогомордника бесполезно. Пули от его щитков рикошетят и, гляди еще, в самого стрелка могут попасть. Так что, Цербер выхватил мачете и с одного маха отрубил рогоморднику хвост. А, когда тот юлой завертелся на месте, пнул его ногой и по самую рукоятку загнал мачете в щель между лобным и спинным щитками. После этого нужно было только не позволить агонизирующей твари вырваться и не попасть под брызжущие из нее ядовитые струи.

Глаза Голему промыли, но он по-прежнему орал, что ни черта не видит. А с ногой дело было плохо. Бедренная артерия, по счастью, оказалась не задета, так что крови было немного. Зато удар рога пришелся в кость. И оказался он такой сильный, что бедренная

кость сломалась примерно посередине и острый обломок торчал из ноги сзади.

Чтобы Голем не орал почем зря, его вырубили лошадиной дозой «визекса». Срубив пару тонких деревьев, быстро соорудили волокушу, положили на нее Голема и двинулись дальше.

А что еще оставалось делать?..

Цербер сидел на корточках и курил, спрятав сигарету в кулак. Можно было не бояться, что запах сигаретного дыма привлечет хищников. Во-первых, проливной дождь прибивал все запахи. А, во вторых — и это было самое главное, — за ними по пятам уже шли кровососы. Так чего ж им еще бояться?

— Далеко еще? — спросил Наснас.

— А кто его знает.

Цербер зло отшвырнул недокуренную сигарету и рывком поднялся на ноги.

Наснас ухватился за шест, Цербером — за другой и вместе они потащили волокушу вперед.

Меся ногами жидкую грязь. Продираясь сквозь жесткие, как проволока, струи дождя.

Баламут шел чуть позади, прикрывая их спины. Кровососы всегда нападают сзади. Так что, если твари, шедшие по их следу, решат, что хорош тянуть, пора подзакусить, первой их жертвой рискует стать именно он. Кровосос, которому Наснас морду прострелил, наверняка уже регенерировал и присоединился к остальным. До чего же живучие эти твари! Впрочем, как и все остальные в Зоне. Только человек здесь — как чужой. Куда не ступит — везде его смерть поджидает.

Когда стало ясно, что Голем идти дальше не может, Цербер сказал, что знает одно местечко возле Периметра, там можно отсидеться.

— Сдурел совсем! — зло заорал на него Баламут. — Периметр фонит по страшному!

— Я что, предлагаю тебе в сам Периметр лезть? — Цербер сплюнул в сторону и, не глядя на Баламута, продолжил. — Там, возле самого края периметра, стоит старый сарай. Большой деревянный сарай.

— И что в этом сарае? — спросил Наснас.

— Ничего. Пустой.

— И на кой нам этот твой сарай? — снова взвился Баламут. — Весь в дырах, небось, и двери не закрываются!

— Там можно хотя бы костер развести, — ответил Цербер. — А здесь… — он посветил фонариком Баламуту в лицо. — Ты предпочитаешь чтобы тебя кровососы сожрали или бюреры придушили?

— Бюреры в дождь не выходят, — буркнул в ответ Баламут.

Но спорить дальше не стал.

Как ни крути, Цербер был прав — дырявая крыша над головой лучше, чем вообще никакой. А огонь давал им шанс дотянуть до рассвета. Маленький, но все же шанс. Опять же, лучше, чем вообще ничего.

Они шли уже больше часа. Цербер всего раз был возле того сарая и путь к нему знал весьма приблизительно. А сейчас, в темноте непроглядной, да когда дорогу размыл так, что ее и вовсе не стало, можно было сказать, что шли они наугад. Может, давно уже прошли мимо этого клятого сарая. А, может, ходили вокруг него кругами. Есть в Зоне такая аномалия — называется «три сосны». Хотя никаких сосен там нет, принцип тот же самый — как попадешь в нее, так и будешь кружить на одном месте, не зная, как выбраться. Дурное место. Не один сталкер в трех соснах душу бог весть кому отдал. И, что самое поганое, ни один детектор эту клятую аномалию не фиксирует! Опознать ее можно только по костям тех, кто там сдох — от жажды, от голода или от безысходности. Потому как лежат скелеты целенькие, ни одной тварью не тронутые.