Новая реальность
Шрифт:
— Мы на месте, — с ними связался Родиус. — Сейчас ваши корабли пришвартуют в доках. Я доложу главнокомандующему о вашем прибытии. Ждите.
Следующие пять часов прошли в томительном ожидании. Наконец, Родиус снова связался с ними и сообщил, что их уже ожидают. Гену и Лёшу, захвативших с собой переносные переводчики, сопроводили на борт станции и провели к главному залу. Перед входом туда Родиус остановил их и дал несколько ценных советов.
— Нашего лидера зовут Эльвентор. Советую вам не повышать голос, он этого не любит. И не смотрите ему в
— Спасибо, мы учтём это, — Гена ответил за обоих.
Дверь перед ними открылась, и они вошли в огромный зал с высоким потолком. Интерьер был выдержан в строгом и сдержанном стиле, никаких привычных человеку рельефов, лепнины, скульптур или орнаментов. Вся отделка выражала минимализм элементов, лишь слегка подчёркивающих общую канву, в то же время довольно успешно показывая, что зал — не комната с голыми стенами, а всё-таки произведение архитектурной мысли. Помещение было пустым, за исключением стоящей по центру перевёрнутой слегка вогнутым основанием вверх усечённой пирамиды, казалось, сделанной из стекла, с округлыми краями и углами. Рядом с ней стоял креатонец.
Гена и Лёша, помня наставления, почтительно склонили головы, дабы по возможности не встречаться взглядом с Эльвентором и медленно двинулись к середине зала. Не дойдя до стеклянной пирамиды пары метров, они остановились. Каждый мучительно раздумывал, с чего бы начать. За время ожидания приёма они так и не пришли к решению, как лучше убедить лидера креатонцев предоставить людям помощь. Им на выручку пришёл сам Эльвентор.
Он поднёс лапу к вогнутой поверхности пирамиды, и вокруг неё тотчас заклубилось что-то среднее между паром и туманом. В руке материализовалась капсула, выполненная в виде шара с выпуклостью, которую креатонец поднёс к пасти и нажал на эту самую выпуклость когтем. Из шара немедленно потекла струйка бирюзового цвета, за время полёта от шара к Эльвентору сменившая цвет на алый, по пути пройдя ещё несколько цветовых метаморфоз, так что больше всего это походило на то, будто креатонец пьёт радугу.
А затем Эльвентор заговорил.
— Мне сообщили, что у вас ко мне есть дело.
Переводчики молчали, и друзья от неожиданности подняли недоумённые взгляды на креатонца, забыв про все запреты, — он говорил на чистом русском, почти без акцента.
— Прошу вас, господа, простите мне мой возможный акцент и неточности. Я выучил русский язык всего за 3.5 часа. К сожалению, этого недостаточно для его уверенного использования. И забудьте ту чепуху про взгляд и ранги, — он как будто читал их мысли. — Вы гости и к вам это не относится. На самом деле, гм… — он помялся, — первые гости за много-много лет.
— Вы выучили русский за 3.5 часа? — наконец смог выдавить из себя донельзя удивлённый Озимцев.
— У меня есть способность к очень быстрому изучению языков. Я выучил уже 378 уникальных языков, не считая различных наречий, — похвастался Эльвентор. — Однако должен признать,
— Впечатляет, — Романенко уважительно покачал головой, — Ваша речь практически неотличима от обычной человеческой.
— И всё же, давайте поговорим о том, что вас сюда привело. Итак, я слушаю.
— В данный момент мы находимся в состоянии войны с нимерийцами, — Гена принялся повторять то же, что рассказал Родиусу. — Мы воюем с ними уже год. Сначала они атаковали наши отдалённые колонии, а затем стали подбираться к ближним рубежам. Мы истощены, перевес сил на их стороне и нам очень нужна ваша помощь, чтобы, наконец, закончить эту войну.
— Да, это на них похоже, — задумчиво сказал креатонец. — Но не объясняет, почему вы прилетели так далеко? Если не ошибаюсь, ваша планета находится в 60 000 парсек отсюда. Неужели ближе никого не было?
— Все остальные расы не желают ввязываться в войну. Они отказались помочь нам, — пояснил Романенко.
— Что я могу вам сказать, — огонь в его глазах загорелся ещё ярче. — Вам крупно не повезло оказаться их целью. Боюсь, однако, что вам придётся решать свои проблемы без нашей помощи.
— Нимерийцы собирают флот для атаки на Землю. У них гораздо больше кораблей, чем у нас, нам не выстоять, — Гена шагнул к креатонцу. — И, кроме того, у них есть средства для полного уничтожения жизни на Земле, а, затем, скорее всего, и на нескольких оставшихся наших колониях!
— Нимерийский флот будет насчитывать, по самым скромным оценкам, сотню-полторы крейсеров. Это их стандартная тактика. Сколько кораблей вы можете им противопоставить?
— Пятьдесят, максимум — шестьдесят, — прикинул в уме Лёша.
— И все такие же, как и ваши?
— Нет, наши крейсеры единственные такого класса во всём флоте, — признался Озимцев, смутившись.
— Очень плохо! — креатонец обошёл стеклянную пирамиду и подошёл к Гене. — Чтобы иметь более-менее приличные шансы против нимерийцев, вам понадобится штук сто таких крейсеров, как у вас, или штук триста ваших обычных. Это, естественно, приблизительная оценка, о вашем технологическом уровне я знаю немного.
— Если бы у нас было такое количество крейсеров, мы бы не нуждались в чьей-либо помощи, — возразил Алексей.
— Вот поэтому я и сказал, что мы не можем помочь. Если бы речь шла о десятке — другом крейсеров, вы бы не летели сюда, верно? А позволить себе выставить против нимерийцев армию за вас мы не можем. Конкретно в данный момент в моём распоряжении находится около 130 кораблей, это те, что под рукой. Чтобы это всё не было бессмысленно, я должен был бы дать вам как минимум половину из них. И я даже не хочу думать, сколько из них не вернулись бы обратно после боя. Эта планета — главная у креатонцев, и я не могу подвергать её риску, обескровливая защиту.