Новая реальность
Шрифт:
А зал беснуется, выкрикивая "бис" и "браво". Лешкины штучки?
Феникс нетерпеливо дергает руку хозяйку за руку, и в машинально раскрывшейся ладони возникает еще один нож. Острый блик, знакомая теплота и тяжесть…
Правда… Это правда.
– Бис! Бис!
Улыбка замерла на губах. Преисподняя, Феникс, ты что творишь? Обрести силы - здорово и замечательно, но другой момент выбрать можно было? Не такой, когда хозяйка на виду у тысячи с лишним человек? Что случилось, кто пережег чары, она узнает потом. Сейчас - надо как-то отвлечь толпу.
Лина озорно улыбнулась и вскинула руку, прося тишины. Леш понимающе отозвался аккордом
Хотите бис - будет!
Цветные облака закружили вихрем. Дим невольно отвел глаза от дикой пляски - было в них что-то такое… отчего в момент заломило виски. Пришлось сосредоточиться на лице двойника.
Тоже не сахар. Серый пепел вдруг стал льдом. Тяжелым таким.
– Повтори?
Тон такой, что сама собой промелькнула мысль - а так ли уж нужен этот разговор и это "наследство"? ЭТОТ Вадим, пусть и свергнутый правитель, почти раздавленный грузом своей вины, пусть бесплотный и заключенный в этой небесной полутюрьме…а все-таки было в нем что-то такое, что Дим в себе не ощущал. Какое-то королевское величие, властность какая-то.
И, может быть, именно это помогло ему когда-то справиться с дай-имонами.
Нет. Никуда не денешься.
– Мне нужна твоя память.
– А я думал - послышалось… - усмехнулся хозяин барьера.
– Бредово звучит. Прямо по-лешкиному. Раньше… - он вдруг замолк, и улыбка ушла с потемневшего лица.
– Объясни.
– Чтобы знать.
– Зачем?
– лед уже обжигал, - Любопытно стало? Острых ощущений не хватает? Слишком благополучной жизнью живешь? Или охота в повелители, а не знаешь как? Что тебе надо?
Двойник не повышал голоса, но Дим на секунду ощутил себя щенком, которого ткнули носом в лужу. Ухватили за ворот и ткнули: не глупи.
Потом пришла злость. Он успел ухватить ее за хвост - двойнику за его непростую жизнь в этом цветном гробу можно многое скостить - но она все-таки вплелась в голос горячей ноткой.
– С чего бы такие вопросы? По себе судишь или есть что скрывать? Оставь свои тайны при себе, мне не они нужны.
– А что?
– Я должен знать про все! Про дай-имонов знать, чтобы не дергать Лешку каждые пять минут, про союзников этих, настоящих и будущих, чтобы сообразить, что, черт возьми, все-таки можно сделать… про врагов… про то, где ты споткнулся, демон возьми, чтобы не вляпаться! Ты хотел все исправить, так давай исправлять, пока еще можно. Вместе исправлять.
Он замолк, и снова навалилась давящая тишина. Дим неожиданно осознал, что невольно повысил голос… Вместо разговора получалась перепалка.
Паршиво.
Двойник молчал. Сказать нечего? Но он молчал и смотрел, не двигаясь. В этой неподвижности было что-то от хищника…
Стало не по себе. Нет, не страшно. Скорее, стыдно, что ли. Двойник, что б он там не натворил, уже расплатился. Отказаться от будущего, от собственной жизни, от тела, добровольно сотворить эту радужную жуть и запереться в ней, чтобы дать миру немного дополнительного времени. А тут еще альтер-эго является с упреками и претензиями.
Есть что скрывать… ты бы на его месте хотел душу выворачивать?
Перед чужим человеком. Не собой, а чужаком, с твоим лицом и твоими глазами. У этого лже-тебя благополучная жизнь… спокойная, твоими стараниями… и не висит на плечах никаких кошмаров. И он должен
Или…
– Ладно. Похоже, я зря пришел.
Тишина.
– Мне тут первое время тоже часто орать хотелось, - вдруг вздохнул Вадим-двойник. Очень по-человечески.
– Слишком тихо. Глухо так… Сядь. Ты уверен в том, на что напрашиваешься? Подожди. Не отвечай. Ты, если видишь дым, о чем думаешь? Костер, варенье, сигареты? А мне видится Париж. Драконы над Сеной… Эйфелева башня тает в драконьем пламени. И кристаллы на мостовой. Туристы еще успели увидеть драконов и кристаллы достать. Записать уникальное зрелище. Кристаллы жаропрочные… их так в камень и вплавило. Надолго…
За спиной двойника цветной вихрь вдруг на мгновение соткался в багрово-жаркое полотно. Из него будто протаяла спаленная улица в изломанных остовах зданий, быстрые тени в дымном небе и тающая башня. Ни одного человека, вместо машин дымные факелы или лужи, проплавившие асфальт. И россыпь искр - кристаллы. Те, что должны были стать памятью…
Дим сглотнул ком в горле.
– Послушай…
– Подожди, - картина погасла, будто выжженная, пепельные глаза снова смотрели на Дима, - Тебе действительно все это надо? Лешка и тот не хотел памятью делиться. Слишком уж веско по мозгам дает, обоим.
– Что ж он тогда так?
– Как? Не знал он, что так выйдет. И я не знал. Недоучки мы оба. Энергии полно, а знаний не хватает. Все случайно вышло…
– Почему - недоучки?
– осторожно спросил Дим. Кажется, контакт начинает налаживаться.
– Обучение не закончили. Ни я, ни он. Не до того стало…А ты доучился?
– Почти. Минимум на Стража уже сдал, сейчас и университет заканчиваю.
Пауза.
– Университет… - раздумчиво повторил альтер-Вадим.
– История? Медицина?
– В некотором смысле. Психология.
– А-а… - в сером пепле словно промелькнуло что-то недосказанное, неуловимое.
– Детская?
Так-так… Кажется, это у них тоже общее. Но это уже не тревожило, не раздражало.
– Интересно. И странно…
– Что?
– Я иногда думал, как бы все сложилось, не будь дай-имонов. Был там и этот вариант. Не худший. И отец жив. И мать… А Зайка?
– Кто?
– У тебя есть младшая сестра?
– Есть. Маринка. Та еще пройдоха. Но веселая и добрая. С семи лет рвалась Стражам помогать, те уж не знали, как ее удержать. Целую контору организовала, бюро добрых дел.
– Вадим говорил и говорил, все, что попадалось на язык - про соседей, про беспокойную Марго… Про Юрку Змиева, лешкиного друга. Про сироту Игорька, что вместе с Маринкой полоскал мозги Стражам: мол, почему это возраст "деяний" должен начинаться с восемнадцати лет? Анахронизм. Он говорил - и видел, как потихоньку мягчает лицо альтер-Вадима, как светлеют глаза…
– Все-таки не зря… - наконец проговорил тот, - Ладно, поговорили - и будет. Иди домой. Моя память не улучшит дела.
– Так ты обо мне заботишься?
– Обо всех. Будешь носиться с воспоминаниями и психовать, и станет еще хуже, чем без памяти.
– Не буду. Я ведь знаю, что все будет по-другому.
– Уверен?
– А ты?
– Дим уже чувствовал, что победил. Неизвестно, обрадуется он выпрошенной памяти или, наоборот, от такого подарка только в петлю влезть захочется… Но он своего добился - двойник готов сдаться. Кажется.