Новая родня
Шрифт:
— И такое бывало. Наполеон даже Москву брал, но чем кончил? Про него даже пословица сложена: «Хотел с Москвы сапоги снести, а не знал, как от Москвы ноги унести!»
— Всех их связать по ноге и пустить по воде! Всю фашистскую нечисть!
Пограничник усмехнулся, догадавшись, что Марфа объединила захватчиков всех времен в одну шайку разбойников.
— Ну ничего, — сказала Марфа, — потерпим, подождем, может быть, наши пропавшие без вести найдутся. А про свою жизнь вы не тужите. У нас в соседней деревне был слепой гармонист, так он жил лучше всех зрячих. У него усы от браги не просыхали. Со свадьбы
Мика готов был сорваться с места, но пограничник удержал его за рукав.
— Спасибо вам, добрые люди, но у меня другие планы.
Мика снова уселся с ним рядом на лавку и спросил:
— А хазары и печенеги — это тоже фашисты? Из каких они стран?
Это он не без умысла поинтересовался: а вдруг на войне такие встретятся, как с ними обращаться? На каком языке «руки вверх» кричать?
— Однако ты слабоват в истории, — усмехнулся пограничник. — Ты и Наполеона считаешь нашим современником?
— Кто его знает, — смутился Мика, — мы его не проходили. У нас в школе учителя истории не было. Может, вы расскажете нашим ребятам, что к чему?
Слепой комиссар, подумав, согласился. Мика проводил пограничника в школу. Учительница обрадовалась, попросила его провести один урок по истории, потом другой. И уговорила погостить подольше.
И вот школьники затаив дыхание слушают рассказы бывалого воина, откуда пошла Русская земля и как сплотились в одну семью населявшие ее народы.
Мика горд, Мика счастлив. Ходит пограничник по деревне, опираясь только на его плечо. И все люди наперебой:
— Мика, зайдите к нам! Мика, не пройдите мимо нашего порога!
Все за честь считают принять у себя комиссара-пограничника. Его рассказы и про половцев, и про Киевскую Русь, и про нашествие четырнадцати держав в гражданскую войну слушают стар и мал. И наслушаться не могут. Так он изображает прошлые времена, как будто сам там был!
И Мика готов слушать хоть сто раз.
— А когда же на войну-то? — не терпится Юке.
— Постой, надо образоваться немного, — отвечает Мика, чтобы знать, как обманутых Гитлером солдат вразумлять: «Вы, мол, куда лезете на Россию? Истории не знаете? Шведы под Полтавой пропали. Наполеона Москва сокрушила. Ну и вам то же будет. Сдавайтесь, пока целы!»
ГОРДОСТЬ ДЕВЧОНОК
Время шло. И девчонки уже стали сомневаться, нужна ли их кожа для восстановления обожженного лица Светланы, когда по пионерской цепочке передалось: «Доктор приехал, все на сбор!»
И все пять Светлан, четыре Людмилы и три Тамары явились, готовые к подвигу. Все захватили с собой чистые платки, чтобы прикрыть дырки на месте вырезанной кожи, йод, бинты. Все это давно хранилось в школьной аптечке. А лед для сохранения кожи имелся на погребе, где колхоз держал молочные продукты. Хирургу оставалось только взять скальпель и, примериваясь по чертежу на фотографии Светланы-Луны, начать свою работу.
Сердца девочек учащенно бились. А у некоторых почему-то заранее проступали
И когда твердой походкой в класс вошел военврач второго ранга, все пионеры отдали ему салют, и некоторые тут же отвернулись, чтобы скрыть недостойный страх в глазах.
Серафим Григорьевич снял и протёр толстые стекла очков и сказал:
— Итак, вы готовы отдать свою кожу для восстановления здоровья раненых?
— Всегда готовы! — ответили девочки не совсем четко.
— Отлично, вот я и приехал по этому поводу. Во-первых, сообщаю, что здоровье ленинградской девочки Светланы улучшается. Гнойные очаги на лице ликвидированы!
Девчонки радостно захлопали.
— Можно приступать к наращиванию кожи…
Девчонки присмирели.
— Но речь идет не только о ней. Лицо Светланы мы восстановим — в этом нет сомнения. Но, кроме того, нам надо восстановить и здоровье многих других. У нас на излечении есть раненые артиллеристы, летчики, танкисты, снайперы. У них должно быть хорошее зрение, чтобы метко стрелять, бомбить, точно направлять свои грозные машины. Хорошо видеть врага днем и ночью… Вы призваны помочь дать им зоркие глаза…
Девчонки переглянулись, и зазнайка «А я знаю», обладающая, по ее мнению, самыми красивыми глазами, так и вспыхнула.
— Ну что ж… если надо… пожалуйста, — сказала она зажмурившись.
И все ее подружки невольно опустили ресницы.
Доктор, заметив какое-то замешательство, надел очки и внимательно оглядел потупившихся девчонок, не понимая, почему они прячут от него глаза, отчего вдруг застеснялись.
— Для улучшения зрения, — сказал он, направляясь вдоль строя девчонок, которые, сдерживая дрожь, поднимали ему навстречу свои головы, — необходимы витамины! И в особенности каротин. Известно, что каротина содержится больше всего в моркови. Да, в обыкновенной красной сладкой морковке. Так вот, вы должны немедленно, не дожидаясь высыхания земли, вскопать посеять и вырастить как можно больше моркови. Вот вам фронтовое, военное задание. Я надеюсь, что для выполнения его вы не пожалеете ни трудов, ни сил, не побоитесь мозолей! Понятно?
В ответ молчание.
— А как насчет кожи? — спросила Светлана «А я знаю».
— Так вот я за ней и приехал… Надеюсь, что вы не пожалеете для победы кожи ваших ладоней? Пусть семь раз сойдет она, а морковь для раненых бойцов будет!
— Будет, будет! — воскликнула «А я знаю», широко раскрыв глаза.
— Конечно, вырастим морковь! — подхватила Светлана-Луна.
— Не пожалеем кожи ладоней, вскопаем хоть всю луговину за околицей! — хором отозвались все.
— Вот и молодцы. Семена наиболее каротинных сортов моркови я привез вам, можете получить у кладовщика, там целый ящик. Понятно? У кого есть вопросы?
— У меня, — подняла руку Светлана-Луна, — А как же быть с кожей для лица этой девочки? Ведь мы на работе загорим, обветримся… наши лица погрубеют!
Доктор снял и протер очки, подавляя улыбку, ласково взглянул на нее и ее притихших подруг и сказал:
— Об этом можете не волноваться. Современные достижения медицины позволяют брать для наращивания обожженных лиц кожу с любых частей человеческого тела.
— Ах вот как! — вздохнула Светлана, несколько разочарованная, и девчонки почему-то сильно смутились.