Новая Россия. Коридоры возможного
Шрифт:
Если даже часть наиболее продвинутых акторов системы корпоративного и государственного управления и предпримет соответствующие попытки изменить ситуацию, то им придется столкнуться с тем, что продвижение новых методов и подходов встретит сплоченное сопротивление всей менеджериальной среды. Лишь очень немногие готовы на такого рода подвиги.
Снизить же сопротивление этой среды, создать шансы для продвижения новых подходов может лишь жесткое давление сверху, требования конечных результатов как со стороны высшей государственной власти, так и стороны высшего менеджмента корпораций или даже их собственников.
Представляется, что осознание качественного изменения ситуации, кардинального возрастания рисков вполне способно сыграть роль «волшебного пенделя», традиционного стимула в нашей менеджериальной традиции [42] .
Проблемное
Для нашего дальнейшего продвижения важно конкретизировать представления о проблемном подходе, с тем чтобы более предметно представить характер методологических и теоретических вопросов, поднятых в рамках предшествующего рассмотрения.
42
Отчасти роль такого «пенделя» уже сыграл ход СВО.
Предлагаемая версия проблемного поля отечественного развития прежде всего исходит из рисков и вызовов, выступающих преобладающими факторами формирования соответствующих проблем. Здесь следует оговориться, что, даже если предлагаемые представления о проблемном поле обладают существенными лакунами и даже искажениями, они продвигают нас в решении основной задачи – в понимании значения проблемного подхода, а также в значимости проработки «коридоров возможного».
Показательным примером необходимости проблемного подхода, перехода от феноменологического описания к сущностному анализу является «ловушка среднего уровня дохода» [43] .
43
Ловушка среднего дохода – это ситуация экономического развития, в которой страна, достигшая определенного дохода (благодаря данным преимуществам), застревает на этом уровне. Этот термин был введен Всемирным банком в 2006 году и определяется им как страны со средним уровнем дохода, валовой национальный продукт на душу населения которых остался в пределах от 1000 до 12 000 долларов в постоянных ценах (2011 год).
Ловушка «среднего уровня дохода» [44]
Рассмотрение этого примера показательно, т. к. при обсуждении этой проблемы фокусируются многие факторы, характеризующие альтернативные сценарии нашего общественного, государственного и социально-экономического развития.
Значение этой проблемы для нашего развития подчеркивали наши ведущие экономисты [45] . Об этой проблеме и задачах нашей страны по преодолению «ловушки» был представлен достаточно выразительный доклад на МФФ в 2019 году [46] .
44
Этот подраздел является переработкой материала, ранее представленного в: Иосиф Дискин «Альтернативы «российского прорыва». М.: Политическая энциклопедия. 2019.
45
В.А. Мау обосновывал значение «ловушки» на совещании у Президента В.В. Путина 19 февраля 2014 года. «Эксперт», 24 февраля 2014 года.
46
https://www.youtube.com/watch?v=Q1 °CfxQ5OZU.
Эта проблема не нова. Уже с середины прошлого века в разной степени ею занимались знаменитые американские экономисты Уолт Ростоу и Александр Гершенкрон в 1950-х и в 1960-х гг. соответственно [47] . Эти исследования были связаны с анализом «траекторий развития», включая известную теорию «стадий экономического роста», которая ранее была нами рассмотрена в рамках общего обзора теорий модернизации [48] .
Дальше всех, как представляется, в изучении обсуждаемого вопроса продвинулся профессор Калифорнийского университета Беркли Барри Эйхенгрин [49] . По его расчетам, быстрый рост экономики замедляется при достижении уровня подушевого ВВП $11 тыс. (по ППС в ценах 2005 г.). Но, сумев преодолеть этот барьер и обеспечив дальнейший рост, страна рискует угодить в следующую ловушку – при отметке примерно $15–16 тыс. Как только это случается, темпы роста падают со средних 5,6 до 2,1 %. Затем следует период долгого восстановления, не всегда успешный – некоторые страны так и остаются в ловушке.
47
Гершенкрон,
48
Дискин И.Е. Прорыв. Как нам модернизировать Россию. – М.: Российская политическая энциклопедия. (РОССПЭН). 2008.
49
Зеркальная галерея. Великая депрессия, Великая рецессия, усвоенные и неусвоенные уроки истории = Hall of Mirrors: The Great Depression, The Great Recession, and the Uses-and Misuses-of History. – М.: Изд. Института Гайдара, 2016.
Такая ситуация скорее типична: в ловушке среднего дохода дважды побывали Австрия (1960, 1974), Венгрия (1977, 2003), Греция (1970, 2003), Япония (начало 1970-х, начало 1990-х гг.), Португалия (1973–1974, 1990–1992), Сингапур (после 1978, после 1993 г.), Испания (середина 1970-х гг., 2001) и Великобритания (1988–1999, 2002–2003).
Следует обратить внимание на то, что наша страна в первый раз подошла к уровню ВВП в $11 тыс. в конце 1970-х – начале 1980-х гг. Как видно из рис. 1, сегодня Россия далеко «перешагнула» этот порог [50] .
50
В 2017 г. этот показатель составил примерно 28 тыс. долл.
Рисунок 1
Изменилось также представление о развитии экономики Южной Кореи: страна меньше чем за 10 лет пережила два этапа замедления экономического роста – в 1989 и 1997 гг.
При этом следует отметить, что анализ рассматриваемой проблемы преимущественно осуществляется в основном на феноменологическом уровне, показывая статистические взаимосвязи, но не выявляя факторы, становящиеся причинами попадания в «ловушку». Так, Эйхенгрин и его коллеги указали на ряд таких взаимосвязей:
? чем выше рост до замедления, тем выше вероятность попадания в ловушку среднего дохода;
? недооцененная национальная валюта – верная дорога в ловушку;
? значительная доля граждан пенсионного возраста также повышает риск попадания в ловушку;
? замедление в целом менее вероятно в открытых экономиках с высоким качеством человеческого капитала;
? чем больше в стране граждан с высшим образованием, тем меньше вероятность спада [51] .
<51
Барри Эйхенгрин. Глобальные дисбалансы и уроки Бреттон-Вудса. – М.: Изд-во Института Гайдара, 2017. – 200 с.
Причины попадания в «ловушку» и «застревания» в ней часто обсуждаются путем проекции определенных социально-политических конструкций. Так, почти стандартным приемом является увязывание соответствующего «застревания» с развитием демократических институтов.
В то же время детальный эмпирический анализ не показывает наличия соответствующей прямой корреляции [52] . Следует обратить внимание на вывод исследователей, что переход от авторитарного к демократическому режиму, вопреки либеральным догмам, лишь повышает риск замедления роста экономики. Такой переход влечет за собой рост издержек, прежде всего за счет более справедливого подхода к заработной плате и правам трудящихся.
52
Hristos Doucouliagos and Mehmet Ali Ulubasoglu. DEMOCRACY AND ECONOMIC GROWTH: A META-ANALYSIS. American Journal of Political Science. Vol. 52, No. 1., January 2008, p. 60–82.
Так, например, было в Южной Корее в конце 1980-х гг.: страна сначала пошла по пути демонтажа авторитарного режима, а затем – в 1989 г. – первый раз попала в ловушку среднего дохода. Доказано, что номинальная заработная плата в Корее до 1987 г. росла вместе с номинальной производительностью труда, а после начала демократических реформ стала расти гораздо быстрее.
Указания же на косвенное влияние демократических преобразований на экономический рост еще требуют своего подтверждения. Здесь должна быть проверена альтернативная гипотеза влияния определенных макросоциальных факторов, обусловливающих и экономический рост, и демократические методы регулирования социально-политических отношений. Предположение о наличии таких макросоциальных факторов весьма значимо для нас в контексте последующего рассмотрения характеристик «коридоров возможного».