Новичкам - везёт...
Шрифт:
– Эй, парень, ты чего? То с вороной болтает, то бормочет под нос что-то! Ты точно в порядке?
– Я... кажется... видел, что Седого убили, а Молчун... Молчун еще жив. Надо найти их, и чем быстрее, тем лучше!
– Атеист с удивлением слышал собственный голос, внутри хрипело, словно после долгого бега.
– Я видел их...
Калькулятор шлепнулся на задницу, скривился от резкой боли, что ожгла ногу огнём, в глазах на миг промелькнул страх, так по крайней мере показалось Атеисту.
– Так ты сенс?
– Не знаю, в первый раз такое со мной.
Калькулятор опасливо огляделся, Атеист заметил, что собеседник побледнел. Ещё
Атеист поднялся, с задумчивым видом побрел внутрь дома. А вот и гранатомет. Повертел в руках, в голове гудело, как в топке паровоза - за пользование даром приходится платить здоровьем. Сосредоточился, чувствуя, как снова погружается в блеклую муть, вдохнул глубже. Перед глазами вновь замерцало, проступила сгорбленная фигура, Атеист без труда узнал Калькулятора. Снова жрет, куда только лезет, а Ворон настороженно следит, застыл на месте как чучело. "Как бы глянуть в прошлое Калькулятора?" Мысли еле ворочаются, в глазах мерцает все сильнее... И тут все прояснилось, Атеист увидел маленькую девочку лет восьми. Белое платьице испачкано в грязи, на лице грязные разводы от слез. Девочка всхлипывала и пряталась в невысоких кустиках, что тянули корявые ветки к пыльной дороге. Он почувствовал, что кто-то есть ещё. Кто-то ужасный, он чувствовал волны страха, идущие от ребёнка. Атеист напрягся,стараясь разглядеть хоть что-то, разглядел на дороге яркое красное пятно, что кровавым плевком выделялось на пыльной зелени вокруг. Пару долгих мгновений, и Атеист увидел машину, дверцы распахнуты. Немного приноровившись с даром, парень сумел приблизить картинку, как на видео. Задние колёса явно прострелены, покрышки в клочья. Рядом с водительской дверцей, лежит труп мужчины. Одет в легкую рубашку и ярко-зеленые шорты, явно новичок. Вместо лица - кровавое мессиво, кто-то всадил очередь в упор, вокруг на траве и на машине потемневшие брызги крови. Спереди машины какое-то шевеление, Атеист перенес туда "объектив" и... выругался в голос. Два подонка с поганой ухмылкой держали распластанную на земле плачущую женщину, та истошно кричала: "Лиза, беги! Беги!", пыталась вырваться. Но третий из ублюдков навалился сверху, задирая подол платья. Женщина отчаянно сопротивлялась, один из мерзавцов врезал жертве кулаком по виску, голова дернулась и истошный крик прервался. Навалившийся сверху, уже сосредоточенно двигал голой задницей, Атеист заскрипел зубами. И тут насильник остановился, смачно выругавшись.
– Ну и нахрен ты ее вырубил? Теперь как будто с бревном. Неее, такое мне не по кайфу.
– Тогда слазь, Умник, и жди, пока очухается. А мы с Кактусом не привередливые.
– А у нас же ещё Лизонька есть!
– Насильник не спеша поднялся, жилистая рука сорвала с шеи женщины цепочку с медальоном, спрятал в нагрудный карман, и лишь затем натянул штаны. Его место тут же занял другой. Мерзавец наконец обернулся, но Атеист уже знал кто это... Умник, он же Калькулятор, медленно побрел к кустам, где пряталась маленькая девочка, светлое платье предательски белеет сквозь редкие ветки...
Атеист выскочил на улицу, как ошпаренный, клацнул затвором. Умник вскочил, вытаращил глаза, что-то пытался сказать, но губы не слушались. С трудом выдавил: "Я тебе жизнь спас!". Атеист угрюмо засопел, но оружие не опустил.
– Что у тебя в правом кармане? Нет, на груди!
– Ничего. Слушай, Атеист, - Умник уже вполне овладел собой, - не знаю, чего там тебе померещилось, но лучше б убрал автомат.
– Он выставил обе ладони вперёд и вымученно улыбнулся.
– Руки! Руки держи, чтоб я видел!
– Атеист шагнул вперёд, держа правой автомат, левой рукой рванул за нагрудный карман. Тот с треском оторвался, цепочка сверкнула блестящей змейкой. Та самая... Умник всё понял, в глазах Атеиста без труда прочёл приговор. Дернулся вправо, одновременно отталкивая дуло автомата в другую сторону. Атеист запоздало нажал на спуск, лишь одна пуля хватанула острым клыком за бочину Умника, остальные ушли мимо, подняв полоску пыли у того за спиной. Умник ухватился за автомат как клещ, рванул на себя, Атеист вцепился мёртвой хваткой, невольно
– Ну и гадость эта ваша заливная рыба!
Атеист тяжело поднялся, с трудом восстанавливая дыхание, поверженный противник катался по земле, как пес перед бурей, истошно вопил, дрыгал ногами, как маленький ребёнок. Ворон нетерпеливо проворчал:
– Да добей ты уже эту падаль! Я б сам, да неохота об дерьмо снова клюв марать.
Сменил магазин, затвор оглушительно лязгнул, Умник тут же заткнулся, настороженно прислушиваясь.
– Атеист! Не надо! Не надо!
Атеист сплюнул, во рту до сих пор солёно от крови, вскинул автомат и молча разрядил полрожка в подонка. Развороченная грудь вспухла алыми буграми, ладони безвольно соскользнули с обезображенного лица. Атеист отступил на шаг, под ногою блеснуло, он поднял цепочку с медальоном. Осторожно раскрыл, две маленьких фотографии - светловолосого мужчины и ангельское личико маленькой девочки. Внутри прожгло холодом, сердце дрогнуло, на глазах невольно блеснули слёзы.
– Бл*дство какое-то...
– стиснул зубы до скрежета. Наконец, выдохнул: - Пошли, птица, задержались мы что-то здесь...
Глава пятая.
– Опоздали! Монах, точно здесь?
Сенс растерянно кивнул, долго шарил по округе взглядом, шевелил беззвучно губами, наконец, подошёл к столпившемся вокруг мертвого Змея мурам, глаза словно две льдинки, застыли от страха.
– Э, ты чего?
– Я чувствую страшную силу и мощь. Новичок, он не прост, но не знает ещё своих возможностей...
– Монах побледнел, стал белее мела.
– Прости, Череп, но дальше нам не по пути... Мой тебе совет - оставь его...
Череп набычился, процедил сквозь зубы:
– Скажи хоть в какую сторону он двинул?
Сенс махнул рукой на закат, с небывалой резвостью развернулся и зашагал прочь, широкая спина в чёрном одеянии стремительно удалялась, а муры внимательно и с тревогой косились на вожака. Череп молчал, серые глаза со злобой сверлили Монаха, но когда один из муров вскинул автомат, он отрицательно покачал головой.
– Пусть идёт.