Новое назначение
Шрифт:
— А что по внешности?
— Этих троих только девчушка малая из песочницы более-менее вблизи видела, говорит, что лысые были, страшные, без бород, в рванье и худые-худые. Один ее заметил, что-то другим зашипел…
— Что сделал? — уточнил Морозов.
— Она сказала «зашипел», — повторил участковый. — Что имела в виду — понятия не имею. Так вот — те на мелкую глянули, она испугалась, из песочницы подорвалась и ходу. А когда после вернулась, у подвала никого. Она формочки свои собрала и домой побежала, там все бабке рассказала, а та возьми и матери «потеряшки» позвони на работу. Дома старые, все друг друга знают.
—
— Как обычно. Жалом поводил, протокол заполнил, в подвал слазил, пролом осмотрел да пошел названивать куда-то. После вернулся, велел мне сидеть тут, внутрь никого не пускать, ждать опергруппу — и свалил. Вот, сижу, жду.
Ростов прицельным щелчком отправил окурок в мусорку, полез под лавочку и достал из лежащей там сумки еще одну бутылку пива.
— Ты там какой-то пролом упомянул? — Баженов с легкой завистью глянул на участкового, сбившего пробку с горлышка умелым ударом ребра ладони. — Что имеешь в виду?
— Что имею — то и введу, — отпил пива блюститель закона. — Хар-р-рашо! Уф! Была стена — теперь дыра. С месяц как появилась, но у ЖЭКа денег на ремонт нет. Район у нас старый, до того тут тоже дома стояли, а цемента, видать, строители пожалели.
— Тебя как зовут? — поинтересовался у участкового Морозов.
— Пал Сергеич я.
— Пал Сергеич, какая связь между цементом и дырой? Ты что имеешь в виду? Явно же какое-то логическое звено потерялось по дороге.
— Да лаз там за проломом, — пояснил Ростов. — Ведет хрен знает куда. Надо думать, что подвал предыдущего дома. В смысле — который тут раньше стоял. Ну или еще какая холера, под Москвой ходов этих, как у вон того кошака глистов. Лет десять назад у нас два паршивца малолетних в люк залезли, хотели клад найти, так их самих только на третьи сутки отыскать смогли. Они аж до Дмитровки под землей добрались, Томы Сойеры хреновы, их родители за эти дни чуть Богу душу не отдали. Может, здесь то же самое? И вот еще — мы с жэковцем конкретно этот подвал вместе на замок закрывали, а его как корова языком слизала. Замок, не жэковца, понятное дело. Неделю назад висел, а сегодня нет. Да, чего это я? Мужики, пива хотите?
— Олежка, за мной, — несмотря на то что Морозов, отказавшись от предложения участкового, начал задавать ему какие-то дополнительные вопросы, Баженов потащил Ровнина за собой, — пошли за инвентарем.
— А? — Юноша мотнул подбородком в сторону Александра.
— Да и так все ясно, — поморщился Славян. — Спрашивай, не спрашивай. Пошли, говорю.
Подойдя к «рафику», он забрался внутрь, чем-то там погромыхал, а после протянул Олегу массивный металлический продолговатый фонарь.
— Спасибо, — поблагодарил тот.
— Запомни накрепко: лезешь под землю — проверь оборудование. Включил, посмотрел — ярко светит, нет, не мигает ли? Может, батарейку надо заменить? Знаешь, сколько наших из-за того, что фонарик сдох в самый неподходящий момент, в переплет попало?
— Много? — предположил Ровнин.
— Не то слово. — Ничего в Баженове не указывало на то, что еще совсем недавно он представлял собой беззаботного весельчака. Тот человек, который сейчас деловито включал и выключал сначала один, потом другой фонарик, был сосредоточен и серьезен. — Кому повезло, выбрались, а кто и под землей остался. Мне Францев про Никитина рассказывал, который его в свое время уму-разуму учил, так его джекле на куски порвали
— Кто?
— Джекле. Мелкие, но очень злобные твари с железными когтями, людей ненавидят на уровне инстинктов. В принципе такие у нас не водятся, их ареал обитания — горы Кавказа, но вот, занесло целый выводок за каким-то хреном в Москву. То ли Олимпиаду хотели поглядеть, то ли еще что. Первое средство против них свет, а у Никитина фонарик как раз сел.
Ровнин включил-выключил выданный ему инвентарь. Светил тот ярко и гаснуть вроде не собирался.
— Но у них, тогдашних, и батарейки были дрянь, — продолжал тем временем вещать Баженов, снимая косуху и натягивая на себя темно-синюю куртку вроде тех, что техники носят. У нее и на спине какая-то надпись имелась. — Сейчас они куда лучше, долгоиграющие. Правда, дорогой этот «энеджайзер», как не знаю что, но Командор на такие вещи не жмется.
— Давай. — Морозов подошел к «рафику» и глянул на Баженова. — Проверил?
— Все нормально, — подтвердил тот. — Олежку на этот счет проинструктировал, а остальное ты сам уж.
— Правильно. — Морозов достал из кармана сигареты, щелкнул зажигалкой и уселся на ступеньку микроавтобуса. — Значит, так. Под землей, что бы ни случилось, держишься нас, ясно? Вперед не рвешься и не отстаешь, мы всегда должны быть в поле твоего зрения. Единственное исключение — если я сам скомандую тебе «беги». В этом случае движешься в ту сторону, откуда мы пришли. Зрительная память у тебя как?
— Нормальная, — ответил Олег. — Где побывал — не заплутаю.
— Вот и молодец, полезный навык. Далее. На рожон не лезешь, героизм не демонстрируешь, твоя роль на сегодня — смотреть и запоминать. Все. Максимум — поддержка, если все пойдет не так, как следует, но и то с оглядкой на нас. Помнишь, как моряки салагам говорят?
— Нет. Я в армии не служил. И на флоте тоже.
— Старый ты филин, Морозов, — фыркнул Славян. — Смотри, как надо. Олежка, какой главный хит у Титомира?
— «Делай как я», — тут же ответил Ровнин. — Но мне больше нравится «Девочка в красном».
— Дай нам, несчастным, палок по восемь, больше не просим, — продолжил Баженов. — Ну, ты главное понял. Твоя задача на сегодня — выжить и не сильно напугаться. Ай, блин! Приперло тебе, Мороз, перекурить, вот и дождались!
Глянув в сторону подъезда, Олег сообразил, что он имел в виду. Там на осоловевшего участкового накинулась женщина в светлом плаще, с красными пятнами на щеках и слегка растрепанная. По крикам «Где моя Вика?» и «Мне в милиции сказали, что вы знаете!» становилось ясно — мать пропавшей девочки от следователя вернулась.
— Ничего, пусть пивохлеб с ней разбирается, — невозмутимо ответил Морозов. — Такая у него, околоточного, работа. Я другое думаю… Ровнин, может, лучше здесь останешься? От греха?
— Чего? — опешил юноша. — Как?
— Да вот так. Подождешь в «рафике», пока мы не вернемся, мамашу вон успокоишь, а после вместе в отдел поедем.
— Олежка, мы не к тому, что ты очкуешь или потому что мы вот такие опытные, а ты «зеленый» совсем, — неожиданно мягко произнес Славян. — Хотя последнее и правда. Просто реально может выйти заруба, гули-то вон вконец оборзели. У нас ножи, а у тебя только «ствол», на который эта погань чихать хотела. Ну, как они тебя рвать начнут, а мы не сможем на помощь прийти? Ну вот просто не получится. Там не здесь, там они дома.