Новогодний калейдоскоп и легенды Дрыгунца
Шрифт:
– Кто?
– Беркуты, кто же ещё. Кружат над моим домом, своей огромной тенью свет загораживают. А мне ни спиц, ни петель не видно.
– Вы ещё и вяжете?
– Ага. Озеро вяжу, наше-то утонуло.
– Хых! – усмехнулся Саша. – Это на вас так атмосферное давление действует или турбулентность?
– Вот глупый, тебе бы всё смеяться. А озеро это, между прочим, не простое. Оно людей от слепоты исцеляет.
И только Саша хотел усомниться, как из кармана его шубы вылез Дрыгунец. Потёрся корешком о пушистый мех, раскрыл страницы и заговорил:
– В стародавние времена жили в Мордовии мокшане и эрзяне. Эрзяне светловолосые да голубоглазые, а у мокшан
– Это чего, он сам себя читает? – опешил Саша. – Вот бы в школе учебники так умели.
– Будешь перебивать – вообще ничего не расскажу, – нахохлился Дрыгунец и недовольно зашуршал страницами.
– Ого! Ещё и обижается.
Дрыгунец для виду немного помолчал, а потом вкрадчиво продолжил свой рассказ. Но перед этим раскрыл страницы с картой Мордовии, похожей на пушистого щенка, который идёт по следу.
Давно это было. В те времена не существовало ни земли, ни неба. На большом белом камне, словно на чудной птице, плавал по холодной воде одинокий Нишке. А кругом только один мрак чернее ночи. И решил тогда Нишке создать Мастораву, землю-матушку, насадить на ней леса и травы, заселить их зверем благородным, по реке пустить серебряную рыбу. Все пять дней трудился добрый Нишке: и поля его зазеленели, травы колыхались и шептали, по лесу гуляли волки, зайцы. Рыбы плавали в прохладных водах. На шестой день Нишке поразмыслил, и на лбу его прорезались морщины. Круглая земля, как гладкий шарик, – вдруг ещё укатится куда-то? Выбрал он тогда себе в подмогу три мог – чих сильных рыбы. Центр земли своей спиной широкой подпирает рыба-царь осётр. На восток отправил он севрюгу, а на западе теперь живёт белуга. И последнее осталось богу Нишке – сотворить земного человека. Любовался Нишке, наслаждался тем, какую жизнь он создал. Посадил он Мировое древо и с вершины наблюдал своё творенье. А потом решил отправиться на небо по сияющей Дороге Журавлей, что сейчас зовётся Млечный Путь.
И на синем небе поселился Нишке, в звёздной деревушке – Веле. Выстроил себе хрустальный замок. Рядом с ним поставил семь амбаров. В первом – Якшамо Атя холодов дожидается, во втором – дед Мякина, в третьем – пятница, в четвёртом – воскресенье, в пятом – зима, в шестом – лето. А седьмой амбар на пудовый замок закрыт.
Спустился Нишке в лодке-месяце на землю, выбрал девушку по имени Азравка и женил её на своём сыне. Строго-настрого запретил ей тот седьмой амбар открывать, зло на землю выпускать.
Глава 4
Семь амбаров
– Ничего себе! – восхитился Саша. – Только я не понял, что в седьмом амбаре находится.
Его так увлекла эта история, что он не обращал внимания на мерцающие звёзды, мимо которых они пролетали. А звёзд становилось всё больше. Они тесно прижимались друг к другу и выстраивались
– Этого никто не знает, – ответил Дрыгунец, немного повозился и юркнул в карман Сашиной шубы.
– Какое нам до этого дело? – вспыхнула Вера Чудовна. – Тебе Дед Мороз дал задание – вот об этом и надо думать. А остальное тебя не касается.
– Ничего себе! Притащили меня сюда обманом. Это вообще-то тянет на похищение. Да ещё ничего и не рассказываете, – буркнул Саша.
– Ты сейчас похож на чёрного турпана!
– Ну вот, ещё и обзываетесь!
– В Якутии утка такая живёт, турпан. Вечно у неё угрюмый вид. Вот как у тебя сейчас.
Саша решил надуться ещё больше, но в этот момент посреди чёрного неба он увидел великолепный сияющий дворец из хрусталя. Пузырь лопнул, и Саша вместе с Верой Чудовной повисли в воздухе. Так ему показалось. Но потом он понял, что стоит на поверхности неба, мягкой и невесомой.
Саша неуверенно сделал шаг, потом ещё один и ещё. За ним, охая и вздыхая, направилась Вера Чудовна.
– И зачем меня сюда на старости лет понесло? – ворчала она, поднимая полы длинной розовой шубы и тяжело переваливаясь. – Сидела бы себе спокойно дома да озеро бы вязала. Или бы в санатории жемчужные ванны принимала.
Чем ближе они подходили, тем ярче сиял дворец. Около него росли хрустальные деревья с прозрачными листьями. Они колыхались и тоненько звенели, как колокольчики.
Вера Чудовна приблизилась к высокой резной двери и дёрнула хрустальную ручку:
– Заперто. – Она дёрнула ручку ещё раз, а потом забарабанила изо всех сил:
– Есть кто дома? У нас срочное дело! Куда все подевались?
От её стука дворец задрожал, заухал, как десятки лесных филинов.
Саша съёжился и зажал уши. Когда всё стихло, наступила оглушающая тишина.
А где-то позади дворца послышался плач. Вера Чудовна с Сашей переглянулись и поспешили на звук.
На заднем дворе, освещённом яркими звёздами, стояли семь крепких высоких амбаров из толстых брёвен. Двери одного из них были распахнуты. Рядом на облаке сидела девушка в голубом сарафане до пят. Её длинные волосы растрепались и спадали на глаза. Она всхлипывала, и от этого плечи её подрагивали.
– Только не плачь! – вскричала Вера Чудовна. – И так снега нет, не хватало ещё и дождя в конце декабря.
Девушка отняла руки от лица и с удивлением уставилась на непрошеных гостей.
– Здрасьте, – тихо проговорил Саша. – Мы прилетели с земли.
Девушка моргнула и снова разрыдалась.
– Ну что ты с ней как с полоумной говоришь? Будто она инопланетянин какой-то? С земли он прилетел! – Вера Чудовна недовольно посмотрела на Сашу, а потом обратилась к девушке: – Ну-ну, не надо плакать. Ничего там хорошего на земле нет. Холодно и слякотно. А ты, значит, Азравка. Да ещё и амбар седьмой открыла?
– Откры-ы-ы-ла-а-а, – ещё сильнее заплакала девушка.
– Будешь плакать – морщины появятся. Лучше посмотри, что я для тебя привезла.
Вера Чудовна вытащила из клетчатой сумки нитку красных бус и протянула девушке.
– Это мне? Настоящая клюква? – Азравка осторожно трогала пузатые бусины.
– Настоящая! Пластмассу не держим, – гордо ответила Вера Чудовна. – Ну, а теперь рассказывай.
Азравка неуверенно посмотрела на Сашу.
– Ему можно доверять, – заверила Вера Чудовна. – Свой человек.