Новогодний калейдоскоп и легенды Дрыгунца
Шрифт:
– Но-но! – вскипела Вера Чудовна. – Мы вообще-то по делу. На земле Новый год пропадает. Снега-то нет.
– У-а-а-а-а-а-а-а! – снова зарыдала Азравка.
– Ну, перестань же ты плакать, – Вера Чудовна вытащила из сумки яблоко и бросила девушке. – Попробуй лучше, какое сладкое.
Азравка поймала его и втянула носом дивный, давно забытый аромат.
Нишке потоптался
– Придётся вам к Якшамо Атя сходить. Может, он ключ по забывчивости с собой прихватил? Потом возвращайтесь сюда. Откроем амбар, Зиму выпустим.
– Минуточку! – Вера Чудовна полезла в сумку и вытащила ворох бумаг. – Так-так, что тут у нас с Дедом Морозом прописано? Ага, слетать к Нишке, напомнить о Зиме. Про Якшамо Атя ни слова не сказано.
– Вы что, договор с ним подписывали? – удивился Саша, заглядывая в бумаги.
– Время сейчас такое, – нехотя ответила Вера Чудовна. – Мне подумать надо, что дальше делать.
– Неужели мы сейчас вернёмся назад? – спросил Саша, снова вспомнив о Ромыче. Каким бы сном всё здесь ни казалось, но это был шанс спасти друга, пусть и самый нереальный.
– Хорошо, – подозрительно быстро согласилась Вера Чудовна. – Назад и правда глупо поворачивать.
Она вытащила пузырь из клетчатой сумки и бросила его под ноги, но ничего не произошло.
– Что такое, – сказала она, – неужели опять бракованный?
Вера Чудовна принялась копаться в сумке. Достала из неё пудреницу, топор, моток верёвки, учебник по алгебре за седьмой класс, пчелиный улей, переносной холодильник, красную туфлю на высоком каблуке, раскладной стул, набор иголок.
Саша в который раз удивлялся, как в её сумку столько всего влезает.
– Да куда же он запропастился? – раздражённо проговорила Вера Чудовна. – Точно помню, брала запасной.
– Погодите, – Нишке отвел недоумённый взгляд от сумки, – я вас на своей лодке спущу. Так быстрее будет.
Он дотронулся до бороды, и в то же мгновение перед ним появилась сверкающая бледным лунным светом лодка-месяц.
– Обалдеть! – Саша дотронулся до неё. – Нет, мне точно никто не поверит, если расскажу.
– Поживее, – подтолкнула его Вера
Когда все сели в лодку, Нишке опустил весло, и они стали спускаться на землю. Дрыгунец в кармане Сашиной шубы заёрзал. Выскочил к нему на колени и раскрыл страницы.
Динь-дзынь, динь-дзынь. То бубенцы звенят-переговариваются. Это Якшамо Атя свои владения обходит, духов злых прогоняет. Песня колокольчиков на его посохе далё-о-о-ко разносится, бежит за леса, за болота, летит в морозное небо. Когда на землю холода опускаются, Якшамо Атя к людям выходит. Помогает им в горестях, где советом, где делом. Чудеса да добро творит, путникам дорогу указывает, под Новый год детей подарками радует. Шуба его, как и душа, чистая, белая. На голове очелье огнём горит. Борода седая да длинная. Он ту бороду гребнем дубовым расчёсывает.
Есть у него верная помощница и сестра Масторава. Пышная барышня, в белом платье с красным орнаментом, поверх шубка меховая накинута. Масторава гостей привечает, хлебом-солью угощает.
У Якшамо Атя забот много. Одних колдунов прогнать чего стоит! Увидит, как из печной трубы дома огненный шар вылетит, вмиг там оказывается.
– Куда это ты летишь? – спросит Якшамо Атя.
– В соседней деревне корова телёнка родила, – ответит шар, – мне душа его нужна.
Якшамо Атя посохом стукнет – звон колокольчиков по округе разнесётся.
Завизжит огненный шар, зашипит и обратно в печную трубу нырнёт. А там уж в доме человеком обернётся. Сидит колдун, зубами скрипит, пятками стучит, чёрные онучи вокруг ног обвязывает. Опять ничего не вышло.
«Ладно, – думает колдун. – Скоро у соседей лошадь жеребёночка родит, я к ним полечу».
А Якшамо Атя уж наперёд его мысли знает, и посох с бубенцами у него всегда наготове.
Конец ознакомительного фрагмента.