Новогодняя сказка для волка-одиночки

Фави Ксения

Маленькая, худенькая. Гораздо тоньше, чем на фотографиях. И еще красивей... Да глядя на нее, он бы фотографам руки отшиб. Помахала ему зачем-то, разулыбалась. Подошла, вся сияя одновременно смущением и восторгом. Он, слава богу, отмер, приблизился, забрал шубку. Она развернулась к нему, резко, почти наскочила. И тут уж он не растерялся, наклонился, обнял.

– Привет.

Нежный шепоток защекотал его ухо. Она как будто выдохнула и чуть расслабилась в его руках. А он... Да, недавно боялся опозориться, не возбудившись. Сейчас как бы не осрамиться со стояком.

– Привет,

нормально добралась?

– Да, всё в порядке.

Прошли к столику, сели напротив друг друга. Темный женский взгляд скользил по лицу Антона, на шикарных губах играла добрая улыбка. Он тоже оглядел ее еще раз. Внутренний голос против воли начал сопоставлять новые факты с недавними мыслями. Сомнениями на ее счет.

В деньгах она явно не нуждается. Шубка на ней песцовая, светло-бежевая, скроенная по моде. Да и в целом одета с иголочки - черные кожаные сапоги, серый, на первый взгляд простой костюм - узкая юбка до середины колена и напротив широкая кофта. Но ткань явно недешевая и пошито качественно. И сама молодая женщина очень ухоженная - нежная кожа, шелковистые волосы. Макияж неброский, но действительно украшающий. Такого эффекта косметикой за три копейки не добьешься.

Обычный мужик таких мелочей не заметит или примет как должное. Но Антон не один год следаком отпахал. Да и жизненный опыт имелся, встречался с непростыми дамами. Вот и серьги в ушах у его журналистки из белого золота, затейливые. А колец нет. Этот факт, да и вся ее скромность внешняя навевали вывод - покупали ей всё это добро не мужчины.

– Ты был здесь уже?
– она разогнала его подкожные мысли.

Даже стало немного стыдно - девушка с ним пообщаться хочет, а он ее сканирует.

– Приходилось, - он улыбнулся сам собой и вдруг спохватился, - я даже не спросил, знаешь ли ты, как доехать. Она покачала головой.

– Главное, что таксист знает.

– Вдруг ты за рулем...
– он пожал плечами.

Олеся вскинула ладони.

– Я совсем не водитель. Даже больше предпочитаю метро. Так что не зря ты предложил ресторан по своему вкусу. К тому же в этом городе для меня все места новые. Я ведь недавно приехала.

Измайлов приподнял брови - что-то новенькое.

– Ты не говорила, - он реально удивился.

Будто она ему обещание давала всё о себе рассказывать. На самом деле между ними действительно сложилось доверие. Или ему казалось. Ее улыбка сделалась виноватой.

– Если честно, я боялась ты неправильно поймешь... Решишь, я устроиться хочу на новом месте. Ну, с помощью мужчины. А я не хотела тебя терять.

Последняя фраза прозвучала так откровенно и мягко, что у закостенелого одиночки даже в животе что-то шевельнулось. Но в следующую секунду накрыл стыд. Ух! Вот ведь олух царя небесного! Выдумывал что-то, подозревал! Не мог даже нормально расспросить о ней, может, и доверилась бы. И правда бы помог... Да хоть советом.

– А откуда ты приехала?
– отмер.

Она назвала городишко в их области.

– Но мне правда ничего ни от кого не надо! Я работаю и собираюсь покупать себе квартиру.

Он снова сделал стойку. Проклятое ментовское нутро!

– У нас тут, конечно,

не столица, но жилье недешевое. Журналистам так хорошо платят?

Олеся распахнула глаза.

– Я много работала, в том числе удаленно на зарубежную компанию.

Антон сразу нахмурился. Она поймала его настроение, посмотрела с задорным прищуром.

– Спокойно, товарищ полковник, всё законно. Власти в курсе.

Они поговорили о жизни, о работе. Многое уже знали друг о друге, что-то открыли нового. Он еще раз убедился, какой у нее гибкий цепкий ум. Удивительно, но это не отталкивало. Раньше он остерегался таких дам и считал, место прекрасного пола если не у плиты, то в салонах и бутиках.

Олеся увлеченно говорила о работе, ставила себе высокие цели. Ее резюме рассмотрел главный городской канал, ей почти утвердили авторскую программу. Кроме ТВ она много чего просто писала, для крупных новостных интернет-порталов. Тех, кто не гонит перелизанную друг у друга лажу.

И при всех своих успехах, независимости, прежде всего материальной, она была ошеломительно нежной и хрупкой. Женственной до мозга костей. Антону было с ней очень хорошо. Внутри зудело и щекотало, хоть он запретил себе любую мысль про интим. Но так хотелось смотреть на нее, слушать, улавливать элегантный аромат духов.

Они перекусили довольно вкусной уткой, пожевали какой-то салат. Часы шли, собеседники добрались до десерта. Антон понимал, нужно как-то разруливать дальнейшие планы. Иначе доблестный таксист увезет ее туда, откуда привез. Однако разговор о ночи Олеся начала первой.

– Антон, подскажи мне гостиницу не очень далеко отсюда. Сейчас мне не очень удобно ехать туда, где я живу.

– Как это?

Если это намек, то какой-то изощренный. Да и говорила она искренне.

– Пока я не найду квартиру, я проживаю у двоюродной бабушки. Сегодня сказала, что совсем не приду. Не хочется ее так поздно беспокоить.

Она вгляделась в его черты.

– Да, можно было бы снять квартиру, но Маруся! Моя кошка... Она еще маленькая и много шкодит. Никому не понравятся оторванные обои. А бабушке одиноко, и она позвала меня. Нас. Но в общем-то ее Маруся уже тоже достала.

Олеся рассмеялась открыто и весело. Антону же стало совсем не до смеха. Он понимал, что если прямо сейчас не увезет ее к себе, то просто умрет.

– Прости, - он накрыл ладонью ее пальцы.

Ручка замерла. Темные глаза тоже.

– За что?
– широкая улыбка.

– Да есть...
– он смутился.
– Неважно. Не надо гостиницы.

Она вдруг сделалась серьезной, посмотрела на него прямо, прикусила губу. Через несколько секунд выдохнула.

– Хорошо.

На каждой пробке, на каждом светофоре он брал в ладонь ее руку. Гладил пальцы, подносил к губам. Целовал тонкую кожу запястья. Олеся дышала, глубоко, шумно. Он тоже уже не скрывал свое возбуждение. Воздух в салоне стал вязким, наполнился предвкушением. Но Антон до последней секунды пути четко осознавал - если она не захочет, он просто постелет ей на новом диване в гостиной и ни словом не упрекнет. Он тоже не хочет ее терять.