Новоумие
Шрифт:
На лице Тэдди отразились сомнения, однако он все-таки выпустил мою руку. В том месте, к которому прикасались его пальцы, моя кожа была холодна, как лед. Тэдди открыл мне дверцу машины.
— Думаю, ты права, дорогая. Представляется маловероятным, чтобы зомби решились напасть на пустой дом, стоящий на отшибе. Мистер Уэллборд говорил, что они предпочитают охотиться в больших торговых центрах. Может быть, на обратном пути я еще заскочу сюда, чтобы убедиться в твоей безопасности.
Я поцеловала его в щеку.
— Умница, душа моя! Постарайся все время опережать
Тэдди кивнул и захлопнул за мной дверцу. Стоя на крыльце, я махала ему рукой на прощание, а он отъезжал в ночь, сохраняя на лице гримасу, которое с натяжкой можно было назвать «выражением железной решимости».
Войдя в дом, я тут же бросилась в ванную. У меня был долгий день, и я хотела убедиться, что на моем лице не появились следы усталости.
Тэдди клялся, что любит меня, и я ему верила, однако нельзя забывать о нашей разнице в возрасте. Я старею, а он нет. Если моя внешность начнет увядать, глаза покраснеют и опухнут, а лоб избороздят морщины, Тэдди может задуматься о будущем наших отношений!
Спустя час, убедившись, что я по-прежнему бледна и загадочна, я переоделась в спортивный костюм и прилегла на кровать, чтобы хорошенько подумать обо всех событиях этого долгого дня. Килледи оказались замечательной семьей, они так тепло приняли меня и так много рассказали о себе. У меня сложилось впечатление, что они действительно понимают всю важность моей роли повествовательницы.
Да, существовала серьезная вероятность того, что старик Джозеф абсолютно сумасшедший — но какое это имело значение? Он был отцом Тэдди (или его отцом-убийцей, зависит от точки зрения), а я все еще очень мало знала о порядках в обществе вампиров. Но кто я такая, чтобы судить и осуждать?
Хотелось бы знать, сколько времени им понадобится, чтобы понять, что их так называемая «семейка» никогда не будет полной без меня? Меня не слишком страшила перспектива утраты Абсолютной Крутизны, если в обмен на нее я получу гарантию вечного блаженства рядышком с Тэдди Килледи. Мне показалось, что Килледи без особого энтузиазма восприняли мое предложение, однако не сомневалась, что сумею их обломать. В конце концов, я героиня этой истории — мне и карты в руки!
Я знала, что из меня получится прекрасный вампир — ума у меня не меньше, чем у лучших представителей этого общества, и я не сомневаюсь, что в случае острой необходимости я даже могу попытаться формулировать свои мысли с тем же изяществом, что и Килледи. И потом, мое присутствие придаст им некоторый блеск.
Честно говоря, если хорошенько присмотреться, эта Бобби вовсе не такая уж красавица — это все косметика, я вам точно говорю. Положа руку на сердце, если оценивать нас по десятибалльной шкале, то у меня явно будет на пару баллов больше.
Покончив с этим вопросом, я приступила к планированию грядущего великого события. На мне будет длинное черное платье, а Тэдди будет стоять у алтаря и ждать меня. Я медленно подойду к нему и возлягу на алтарь. Он взойдет ко мне по ступеням, его лицо неторопливо приблизится
Я услышала какой-то шум внизу. Неужели папа вернулся? Или Тэдди? Или кто-то похуже? Кто бы это ни был, он испортил мне все настроение! Придется спуститься вниз и уделить пришедшему толику своего внимания.
Я встала и огляделась по сторонам в поисках чего-нибудь, что можно использовать в качестве оружия. Взвесив все варианты, я взяла с комода ручное зеркальце. Его когда-то подарила мне мама, ручка и оправа у зеркала были из чистого тяжелого серебра. Я точно знала, что это серьезное оружие, поскольку уже несколько раз использовала его в качестве весомого аргумента, объясняя маме, почему она должна немедленно купить мне все, о чем я прошу.
Старясь не слишком топать, я тихонько спустилась по лестнице, крепко сжимая занесенное над головой зеркало, чтобы в любой момент обрушить его на головы зомби, соседей или других опасностей, подстерегавших меня внизу.
«Ну что, мисс Ширли, нравится вам моя находчивость?»
В прихожей у подножия лестницы было темно, но я заметила полосу света, выбивающуюся из-под двери гостиной. Когда я входила в дом, никакого света там не было. Значит, зомби можно исключить — они вряд ли стали бы тратить время на то, чтобы зажечь лампу.
Я подкралась к двери гостиной и робко спросив: «Папа?» — взялась за ручку. Никакого ответа. Тогда я повернула ручку и ворвалась в комнату.
Там все было, как всегда. Недоеденный пакетик чипсов на полу возле папиного любимого кресла. Кофейный столик, привычно заваленный кипой спортивных и оружейных журналов, на своем месте на коврике, некогда бывшим свадебным подарком от родителей моей мамочки. Пульт от телевизора на ручке кресла, где я его бросила перед уходом, а на диване сидела какая-то женщина и терпеливо ждала, когда я окончу осмотр.
Стоп-стоп — женщина? На диване? Непорядок. Я присмотрелась повнимательнее. Довольно старая, на вид около сорока. Но отлично сохранилась. Она была бледна — даже бледнее чем я! — и одета в длинное черное платье, великолепно подчеркивающее блеск ее иссиня-черных волос. Я узнала цвет ее помады — «полночная спячка», последний писк моды. Женщина сидела на диване в нашей гостиной с таким видом, будто пришла к себе домой, и ее расслабленная поза сразу усыпила мою бдительность.
Я опустила свою зеркальную дубинку и вошла в комнату.
Женщина улыбнулась.
— Ты, должно быть, Бегги Мотт? Приятно познакомиться. Проходи, садись, — ее голос был похож на ломкое звяканье кубиков льда в бокале для коктейля.
Я протопала через комнату и села в папино кресло. Надоедливый внутренний голос твердил, что здесь что-то катастрофически не так, но я уже полностью расслабилась. Потом попыталась сосредоточиться.
— Какого черта вы забыли в нашей гостиной, дамочка?
— Я пришла за тобой, Бегги. Хочу предложить тебе шанс, который выпадает только раз в жизни.