Новые крестоносцы. Дилогия
Шрифт:
– У рода Дикого Гуся тоже много храбрых воинов и удачливых охотников - возразил шаман.
– Да много. Но вспомните, как месяц назад, мы сражались с людьми племени монакан. Твои воины Дикий Гусь не послушали моего приказа. Они хотели славы, и потому, не стали ждать в засаде как я велел, а бросились на врага. Кто тогда вас спас?
– У твоих воинов хорошее оружие - хмуро возразил Дикий Гусь - если бы не оно, они тоже ничего не смогли бы сделать. Врагов было слишком много.
– Да, врагов было слишком много. Но, если бы мы собрались все вместе, нас было бы больше. А где были вожди других наших родов с их отрядами? Они просто не пришли нам на
Вождь замолчал, лицо его вновь словно окаменело. На огороженном частоколом участке земли царило безмолвие, нарушаемое лишь потрескиванием выбрасывающего в темнеющее небо снопы искр, костра. В наступающих сумерках трудно было разглядеть что либо на невозмутимых физиономиях сидящих вокруг него туземцев, но Корнев нутром чувствовал, нужный эффект достигнут, чаша весов медленно но неумолимо клониться в пользу Сидящего Облака.
Впрочем, наиболее упертые оппоненты остались все-таки при своем мнении.
– Я ухожу!
– Дикий Гусь поднялся - мой род будет жить так, как жили наши предки. Я все сказал.
Вслед за своим вождем к распахнутым воротам потянулись его родичи. Замыкавший процессию Летящая Стрела не высокий, крепкий воин лет тридцати, оглянулся, поймал взгляд Сергея и едва заметно кивнул.
С их уходом вокруг костра вновь наступило затишье, оставшиеся вожди и старейшины задумчиво дымили трубками и только Мудрый Ворон склонившись к уху Быстрого Ручья что-то негромко, но старательно ему втолковывал. Секунды медленно тянулись, складываясь в минуты, мучительного ожидания,
Наконец затянувшаяся пауза была нарушена. Быстрый Ручей очевидно под напором шамана принял какое-то решение. Он поднялся со своего места, собираясь что-то сказать, но так и остался стоять с открытым ртом, наблюдая как во двор, один за другим возвращаются люди Дикого Гуся. Вот только самого мятежного вождя среди них не было. Летящая Стрела остановился, оглядел присутствующих старейшин и невозмутимо сел у костра, заняв место главы рода, неторопливо раскурил трубку.
– Дикий Гусь ушел по тропе Вечной Охоты - выдержав недолгую паузу, наконец, сообщил он.
Среди туземцев прокатился вздох удивления.
– Духи положили камень на его пути - между тем продолжил Летящая Стрела - мы приняли волю духов и теперь как глава рода я говорю, мы признаем Сидящее Облако великим вождем.
Мудрый Ворон вздрогнул как от удара и опустил голову. А так и не успевший ничего сказать Быстрый
– Что же - Сидящее Облако поднялся, окинул взглядом притихших соплеменников - пусть будет гладкой его дорога. Духи явили нам свою волю. Теперь идите к своим вигвамам и хорошо подумайте, стоит ли спорить с ними. Я все сказал.
Старейшины расходились в полной тишине. Сергей проводил их взглядом, медленно встал с крыльца, и не оглядываясь пошел в дом. Казалось бы, вот она - победа, сопротивление несогласных сломлено и у маскогов появился шанс создать свое государство, но какова цена этой победы? Он напрасно успокаивал себя тем, что эта жертва была необходима, и это как раз то случай, когда смерть одного человека, спасала жизнь тысячам других, но на душе было пусто и мерзко. На потемневшем небе уже зажглись первые звезды, над лесом медленно выплывал бледный диск луны. Ночь, вступая в свои права, укрывала своим покрывалом грязь и кровь кипящих на грешной земле человеческих страстей.
Глава 17. В которой, Костя возвращается домой.
– Земля! Земля!
– радостно вопящий впередсмотрящий едва ли не приплясывал от восторга на мерно раскачивающейся формарсовой площадке грот мачты, снизу ему восторженно вторили собравшиеся на палубе матросы и пассажиры. Долгое и утомительное путешествие подходило к концу и уставшие от качки, скудной пищи и несвежей воды люди, с жадным нетерпением всматривались в очень неторопливо, просто катастрофически медленно приближающуюся темную полоску суши.
Никто из находящихся на борту каравеллы моряков и пассажиров не мог назвать эту землю своей родиной, а многие вообще впервые видели эти берега. Но среди них не было, ни одного человека, который не мечтал бы почувствовать под ногами твердую почву вместо опостылевших досок палубы и услышать шелест листвы и пение птиц, вместо скрипа такелажа, воя ветра в снастях и монотонного плеска волн.
Щебенкин, в очередной, наверное, сотый раз приложил к глазам подзорную трубу, всматриваясь в приближающуюся землю, улыбнулся своим мыслям. Этого дня он ждал долго, невыносимо долго. Ранней весной 1505-го года, он покинул Новый Свет, отправляясь практически в неизвестность, и вот теперь, спустя почти два с половиной года, возвращается с победой. За "Надеждой" неторопливо, немного неуклюже переваливаясь, карабкались с волны на волну: большая каракка, английской постройки и пять пузатых, двухмачтовых кочей. Первые ласточки, прокладывающие пути для больших торговых караванов, которые со временем, а в этом Костя совершенно не сомневался, будут каждый год доставлять в Америку русские сало, воск, пеньку, и самое главное сотни новых поселенцев.
Обеспеченный Костиным отрядом прорыв полка правой руки на территорию Казанского кремля окончательно решил дело в пользу русских. Атакованные на всем протяжении городских стен, защитники города нуждались в подкреплении, но последний резерв Мухамед Амина - его лучшие воины, нукеры, телохранители прочно увязли в кровопролитной драке с ратниками воеводы Киселева у стен ханского дворца.
В конце концов, татары не смогли удержать натиска значительно превосходящих их по численности осаждающих, и уже во второй половине дня бой выплеснулся на городские улицы. Защищающие родной город казанцы дрались отчаянно, цепляясь за каждый дом, но силы были неравны и уже к вечеру, Казань, охваченная пламенем многочисленных пожаров, пала.